— А как можно получить гражданство? — спросила Модина.
— Обычно по наследству, однако известны случаи, когда им награждали отдельных лиц или даже семьи в качестве благодарности за выдающиеся заслуги. Тем не менее нужно быть членом гильдии, чтобы получить гражданство.
— Но если нужно быть членом гильдии для подачи заявки на гражданство и гражданином — для вступления в гильдию, получается, что стать гражданином невероятно сложно.
— Полагаю, в этом как раз и дело, ваше величество. Города защищаются от вторжения торговцев, которые могут нарушить порядок, установленный купцами, и уменьшить прибыльность уже существующего дела.
— Сколько у нас всего граждан?
— В настоящий момент около пятнадцати процентов от общего числа жителей города.
— Но это просто смешно.
— Да, ваше величество. И это также оказывает негативное влияние на казну, ведь только граждане платят налоги. Кроме того, только граждане имеют право на рассмотрение спорных дел в суде или обязаны защищать стены города, когда он подвергается нападению.
Модина удивленно посмотрела на него.
— Следует ли мне назначить на завтра совет купцов города для того, чтобы пересмотреть политику гильдий? — спросил Нимбус.
— Пожалуйста, так и сделай, — сказала она и перевела взгляд на Бернара Грина. — Не беспокойся, я немедленно займусь этой проблемой. И благодарю за то, что обратил на нее мое внимание.
— Благослови вас Господь, ваше императорское величество.
Он вновь поклонился, коснувшись лбом пола. Модина махнула рукой, и стражник вывел свечных дел мастера из тронного зала.
— Я не против того, чтобы они кланялись, мне это нравится. Но зачем они бьются головой об пол?
— Но вы императрица, — возразил Нимбус. — Вы полубогиня. Так что придется потерпеть.
— Кто следующий?
— Тоуп Энтвистл, разведчик с севера.
— Разведчик? Разведчик после торговца свечами?
— У него обычный доклад, ничего срочного, — заверил ее Нимбус. — А торговец ждал три дня.
В зал вошел коренастый человек в толстом шерстяном камзоле и с медной булавкой в форме факела на груди. Шерстяные штаны с кожаными полосками дополняли наряд. Угреватая кожа лица покраснела. Кончик носа, костяшки и кончики пальцев у него покраснели, больше того, их багровый цвет не мог не вызывать тревоги. А еще он как-то странно двигался, слегка подпрыгивая и хромая, словно у него болели ноги.
— Ваше императорское величество… — Разведчик поклонился и хлюпнул носом. — Маршал сэр Бректон прислал вам через меня сообщение. Он докладывает, что не получил заслуживающих внимания рапортов о передвижениях эльфов после того, как они пересекли границу. Кроме того, маршал передает, что все мосты и дороги заблокированы. Он полагает, что эльфы приостановили свое наступление, потому что решили отправиться на зимние квартиры. Он прислал несколько подробных списков и докладов, которые находятся в моем ранце.
— Передай их писцу, — сказал Нимбус.
Разведчик снял ранец и чихнул, протягивая его.
— А как дела в Колноре?
— Прошу меня простить, ваше величество. — Он засунул палец в ухо и покрутил им. — Я целый месяц боролся с простудой и сейчас плохо слышу.
— Я спросила, как дела в Колноре? — сказала Модина, напрягая голос.
— В Колноре все хорошо. А вот на дороге очень холодно. Конечно, я не могу жаловаться, я пробирался по безлюдным местам, где жуткая стужа. И нельзя даже разжечь обыкновенный костер, чтобы не выдать своего местонахождения эльфам.
— Ты в чем-то нуждаешься?
— Я? О нет, мне нужно совсем немного. Меня уже накормили горячей пищей и дали погреться возле камина. Больше ничего не требуется. Конечно, если найдется теплое, сухое место для ночлега, я буду весьма благодарен.
Модина послала Нимбусу многозначительный взгляд.
— Я передам гофмейстеру, — сказал он.
— Благодарю вас, ваше величество, — сказал разведчик и еще раз поклонился перед уходом.
— Я никогда не думала о том, каково им ждать, пока мы их примем, — сказала Модина.
— Следующим будет Абнер Голсуорт, наш градоправитель, — сообщил Нимбус.
В тронный зал вошел высокий тощий мужчина, одетый намного лучше остальных сегодняшних просителей. Его длинный зеленый с золотом тяжелый плащ почти касался пола, на голове красовалась высокая шляпа с обвисшими, словно уши собаки, полями. Возраст уже успел произвести заметные изменения на его худом удлиненном лице.
— Ваше императорское величество. — Он поклонился, но не так низко, как все остальные. — В то время как я с радостью сообщаю, что запасы провизии сделаны и жизнь в городе налажена, я должен с сожалением добавить, что мы столкнулись с серьезной проблемой. Нас становится слишком много. Беженцы продолжают приходить из соседних городков и деревень. Их стало больше, как только выяснилось, что войска блокируют дороги и перевалы. Сейчас уже сотни человек живут на улицах, а зимние холода приводят к тому, что каждое утро я узнаю о замерзших, от чьих трупов нам приходится избавляться. В настоящий момент мы вывозим тела за городские стены и складываем на оставленных под пар полях, чтобы похоронить весной. Однако подобное решение привело к тому, что туда стали наведываться дикие звери. Докладывают о появлении волков, и люди, все еще остающиеся за городскими стенами, жалуются на них. Я бы хотел получить разрешение на вывоз тел в море. Но для этого мне необходима баржа. Все корабли согласно эдикту находятся в ведении империи, поэтому все мои просьбы постоянно отклоняются. Вот почему я здесь.
— Понятно, — сказала Модина. — А что вы сделали для предотвращения будущих смертей беженцев?
— Что я сделал для предотвращения? — удивленно переспросил он.
— Да, какие шаги предприняты, чтобы спасти крестьян от смерти?
— Ну, мы ничего не сделали. Крестьяне умирают, потому что им негде жить. А без крова они остались из-за того, что им нечем платить, да и свободных мест нигде нет. Я не могу дать им денег или построить дома. Поэтому я не понимаю вашего вопроса.
— Итак, вы не можете использовать корабли для избавления от трупов и просите об этом меня.
— Совершенно верно, поскольку баржа — вполне осуществимое дело, тогда как спасение крестьян от гибели наоборот. Наш город давно переполнен беженцами, а сегодня утром к нам прибыла большая группа беженцев из Альбурна числом около пятидесяти семей. Если вы соблаговолите принять мое предложение, прикажите перекрыть беженцам доступ в город. Закрыть его, и дело с концом. Пусть те, кто приходит сюда попрошайничать, знают, что им придется самим позаботиться о себе. А разрешение на въезд в город новым беженцам лишь увеличит их смертность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});