Положить жизнь – на что?! Кто Адриана понял? Кто оценил? Кто хотя бы помнит, кроме забившейся в горы чужой жены? Дважды чужой! Могилы и той не осталось, так зачем?!
Чтоб струна звенела вечно,Чтоб струна звенела – ай-ай…
– Еще! – крикнула Матильда. Алва кивнул и саданул по струнам. Пальцы он разбил, что ли? Этот может…
Вечно…Чтоб струна звенела вечно,Чтоб струна звенела – йяй-йя,Чтоб струна звенела…
– Я пойду. – Этери поднялась с последним аккордом. – Спасибо. Это было так… Я пойду.
– Я вас провожу. – Ворон небрежно отодвинул гитару. Да, в самом деле кровь – на светлом дереве видно четко, не ошибешься. – Позвольте вашу руку.
Она не стала отнекиваться, он – надевать перчатки. Странно все выходит, и оба они странные. Беременная кагетка и сумасшедший, за которого страшно. Ничего у него не выйдет, как не вышло у Адриана… Ничегошеньки. Корабль опять тонет, и крысы опять не бегут, а бесятся. Не те крысы – те, настоящие, проскочили между смертью и огнем, успели… Только Клемент и остался.
– Я, конечно, не заменю регента, – напомнил о себе Валме, – но петь я тоже умею. Адуанам нравится… Сударыня, что желаете?
– Твою кавалерию, если ты похож на посла, то и посол похож на тебя! А если он похож на тебя, в вашей Олларии сидит не одна змея, а две. Считая с Левием… Вот же брехло!
– В нашей, – поправил муженек, – в нашей Олларии, нашу же кавалерию. И вообще, Валме, блажен муж иже… Изыди, а!
Глава 4
Талиг. Южная Марагона. Мельников луг. Талиг. Оллария
400 год К.С. 14-й день Летних Волн
1
У Гирке все было так же, как и у других. Догорали костры, у которых почти никто не сидел. Ужин давно съели, а усталость валит людей на землю верней картечи. Полковое начальство, впрочем, держалось: Гирке и Валентин что-то обсуждали у своей палатки с командирами эскадронов. При виде подъезжающих генералов «лиловые» прервали разговор и поднялись.
– Добрый вечер, господа. – Жермон бросил поводья здоровенному сержанту, бывают же такие медведи! – Обсуждаете вчера или завтра?
– Мой генерал, я собрал офицеров, чтобы незамедлительно довести до их сведения приказ. – Показавшийся осунувшимся Гирке с обычной холодноватой учтивостью наклонил голову. – Не желаете отужинать?
– Спасибо. Если я сяду и тем более что-нибудь съем, меня поднимет разве что Ульрих-Бертольд. Что у вас? Большие потери?
– Полк к бою готов. Потери есть, но не столь значительные, как если бы пришлось уходить через реку.
– Хорошо. Письменный приказ по всей форме получите к утру, пока главное – ваш полк назначается на правое крыло, которым завтра командую я. Сами видите, дело для вашего брата-кавалериста намечается именно здесь. Как завтрашняя задача представляется вам самим? В то, что вы об этом не думали, не поверю.
Гирке обменялся взглядами со спокойно стоящим рядом Валентином и вежливо предположил:
– Полагаю, нам, и не только нам, в первую очередь придется защищать основную позицию от флангового обхода.
– Именно, – устало подтвердил Ариго. – Хотел бы надеяться, что у вас будет возможность не только защищаться, но лучше не загадывать… Рядом с вами соберется почти вся наша кавалерия. Общее командование принимает Шарли. Что вы о нем думаете?
– Мой генерал, – само собой, полковник Придд был аккуратнейшим образом причесан и застегнут на все пуговицы, – офицеры нашего полка не могут не приветствовать повышение лучшего кавалерийского генерала Западной армии.
С подобными манерами прилично воюют редко, но у «спрутов» как-то получается. Хорошо, что они будут за спиной, Ойген-то уйдет…
– Что ж, господа, если ни у кого не имеется вопросов, мне остается лишь пожелать вам успеха.
Вот ведь сказанул! А что было бы, останься он у «лиловых» на ужин? А на целый день?
– Мой генерал, – в глазах Валентина мелькнуло что-то… не вполне светское, – позвольте обратиться к вам с личным делом.
– Давайте, – кивнул Ариго. Они отошли к лошадям. Барон весело фыркнул и попытался обмусолить хозяину волосы. В отличие от генерала он был вполне свеж и не прочь слегка пробежаться. – Сестра успела уехать?
– Нет. Ирэна в отсутствие Гирке не бросит имение и людей. В крайнем случае они укроются в лесном доме, это довольно далеко от тракта. Мой генерал, вас не беспокоит левый фланг?
– Почему вы об этом спрашиваете?
– Потому что и по Пфейтфайеру, и по болоту подобный обход невозможен, а Бруно в последнее время полюбилось делать невозможное.
– Если нас обойдут по Пфейтфайеру справа, Павсанию слева просто ничего не останется… Завтра, чем бы ни кончилось сражение, вы возьмете роту драгун и вывезете графиню Гирке в Придду. Если вам с полковником нужен приказ маршала, он будет, но там, где шляются вражеские армии, женщине не место. Разрубленный Змей, а это еще что такое?
– Мне кажется, – вежливо предположил Придд, – это недавно вами упомянутый барон Ульрих-Бертольд.
– Хочешь сказать, накликанный?
Приближение барона незаметным не прошло, главным образом благодаря производимому грозой Виндблуме шуму. Шумный барон искал начальство, дабы доложить, что в подчиненных оному начальству полках все в порядке и беспокоиться не о чем. В результате беспокоиться пришлось окружающим. Дорвавшись до Ойгена и доложив о всяческой ерунде, Катершванц перешел к тому, ради чего и заявился, – к высказыванию господам генералам своего мнения. Ну понятно, свои бергеры уже наслышаны…
Их в очередной раз спас Валентин.
– Господин барон, – улучив момент, Зараза атаковал, ловко вклинившись в воспоминания о битве при Гефлехтштир, – я хочу обратиться к вашему опыту отражения конной атаки под Аустштармом. Я понимаю, что, перебивая вас, поступаю отвратительно, но мне очень нужен ваш совет, и желательно немедленно…
Маневр полностью себя оправдал. Жермон проводил восхищенным взглядом завладевшего вредным старцем Придда и торопливо попрощался с безмятежно спокойным Гирке. Райнштайнер уже сидел в седле.
– Слушай, – задал давно вертевшийся на языке вопрос Ариго, – за какими кошками ты сделал этот гефлехтштирский ужас своим советником и офицером для особых поручений?
– Видишь ли, Герман, – охотно объяснил бергер, – Ульрих-Бертольд – это легенда, пусть порой и докучливая. Он нам напоминает о не столь уж и давних победах, что сейчас просто необходимо. И еще он наш талисман и чуть-чуть – судьба. Или нам, или варитам завтра предстоит очень легендарный день.
– Ты веришь в успех?
– Я знаю, что мой корпус будет стоять или идти вперед, но не бежать. Люди могут подправлять судьбу, даже такую, а мы с тобой – люди. Ты все еще собираешься к нам и Шарли?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});