он должен был по возможности избегать травм.
Дизель стоял, ничего не делая.
Роб напомнил: «Это небольшая сцена драки. Мэтью, ты немного сопротивляешься, а потом оказываешься сбитым с ног».
Режиссер подошел уже к Дизелю, чтобы дать несколько замечаний, поскольку он не участвовал в предыдущем тренинге, а Мэтью вообще не занимался с ним.
«Нет» — Дизель говорил громким, резким голосом, который мог услышать не только Мэтью, но и Пол Уокер и другие, наблюдавшие за происходящим с периферии. Он сказал Робу Коэну: «Мне не нравится такая сцена».
Дизель указал на съемочную площадку: «Авторемонтный отсек слишком велик для постановки боевых сцен, и установленные действия не могут подчеркнуть способности Доминика Торетто!».
Он посмотрел на Мэтью: «Персонаж, которого он играет, является бойцом под началом Доминика, так что у него должны быть какие-то способности, и поскольку он стал изгоем, когда Доминик Торетто попытается с ним разобраться, он обязательно даст отпор всеми силами».
Роб уже давно превратился в сторонника Ван Дизеля: «Хорошо сказано».
Инициативный постановщик видел, что режиссёр согласен, поэтому, естественно, не было причин возражать: «Мы можем рассмотреть возможность редизайна».
Что касается мнения Мэтью, то его никто не спрашивал.
Мэтью не знал, что хотел сделать Вин Дизель, но втайне повысил свою бдительность.
Из того, что он наблюдал в течение последнего года или около того, голливудские команды всегда были неровными, полными всевозможных конфликтов и драк под приманкой славы и удачи, и многие люди на пути к славе случайно опрокидывались и никогда не имели шанса сделать все заново.
Он не хотел быть частью опрокинутой команды.
«Что лысый задумал?». — На задворках съемочной площадки запыхавшаяся Джордана Брюстер спросила Пола.
Пол прижал руки к груди и нахмурился: «Пока не знаю».
Голос Дизеля остается высоким; он привлек более половины инвестиций для этой постановки и, хотя и не является титульным продюсером, обладает достаточной властью.
«Я думаю, что отбросив декорации». — сказал Дизель: «И позволив мне зрелищно подраться, мы сделаем фильм только лучше».
Вин посмотрел на свое сильное тело: «Лучше, если боевые сцены будут длиться определенное время».
Роб Коэн задумался, в Голливуде нередко снимали подобные экшн-сцены, и тут же кивнул: «Ладно. Слишком много дизайнерских знаков отвлекало бы от сцен действия».
Только тогда он вспомнил о Мэтью: «Тема сцены остается прежней, ты предал Доминика и у тебя есть совесть, не сопротивляйся с самого начала».
Мэтью был спокоен, хотя и подумал о чем-то не очень хорошем в связи со словами Дизеля, но не отказался.
Именно так был задуман первоначальный сценарий.
Честно говоря, трудно было полюбить Дизеля со всеми его замашками.
Мэтью не считает себя хорошим парнем, иногда даже неприятным, но при этом он не кусается как бешеная собака из-за такого пустяка.
Слова Дизеля еще не были закончены, он обратился к Робу: «Я буду использовать в драке кулаки, а ты попроси оператора обратить на меня внимание».
В этот момент режиссер-постановщик встал между Мэтью и Дизелем и спросил: «Вам нужно обсудить ваши движения для съемок?».
Дизель, казалось, был готов, и, грубо жестикулируя, он сказал Мэтью: «Ты предашь меня, я тебя сильно побью, а если ты будешь сопротивляться, я буду бить тебя еще сильнее».
Мэтью не потрудился заговорить с ним, он просто кивнул головой.
На окраине съемочной площадки Пол внезапно понял, что пытается сделать Дизель: утром Мэтью рассказал ему, что между ними произошла небольшая стычка.
«Нехорошо», — пробормотал он: «Мэтью может оказаться на короткой ноге».
Джордана возразила: «Вин не тренировался, не думаю, что он способен причинить вред Мэтью».
При упоминании о тренировках Пол вспомнил слова Мэтью: «Мэтью недавно занимался боксом и, по его собственным словам, мог некоторое время выступать против профессиональных бойцов».
Пока двое разговаривали, декорации были готовы к съемкам.
Мэтью и Дизель стояли в метре или около того друг от друга, лицом к лицу в отсеке для ремонта автомобилей.
Как только был отдан приказ снимать, двое мужчин вошли в роль.
Вечно холодное выражение лица Дизеля горело яростью: «Не могу поверить…».
На полпути к своей реплике, он сразу бросился к Мэтью, обхватив одной рукой его шею: «Как ты посмел предать меня!».
Глава 110
Движения Дизеля полностью отличались от сценария, Мэтью был недостаточно подготовлен, и рука, схватившая его за шею, была похожа на железные щипцы, подталкивая его продолжать движение назад. Вин приложил много сил, но Мэтью старался сдерживать себя и не оказывать сопротивления, по-прежнему сотрудничая со съемками в соответствии с сюжетным направлением сцены.
Хотя сцена действия была начата не по плану, режиссура спектакля не изменилась.
Как актер, находящийся на подъеме, Мэтью не хотел навлекать на себя ненужные неприятности.
Однако во многих случаях терпение не приносит желаемых результатов.
Мэтью сделал три или четыре шага назад, как вдруг почувствовал, что рука Дизеля на его шее сомкнулась, и он сильно ударился спиной о опорную колонну лифта мастерской. Несмотря на то, что лифт был бутафорским, а колонна не была сделана из металла, как казалось снаружи, а съемочная группа сделала ее из смолы, он все равно почувствовал прилив боли.
Затем ящик с инструментами на подъемнике опрокинулся, в результате чего на лицо и тело Мэтью посыпались инструменты.
Инструменты тоже были бутафорскими, но они причиняли боль не меньше, чем настоящие.
В частности, один гаечный ключ попал Мэтью прямо в щеку и сразу же оставил синяк.
Дизель убрал руку и отошёл прежде, чем инструменты успели упасть на него, и лицо, которое он показал к Мэтью, было холодным, с явной усмешкой в глазах.
У каждого есть предел того, что он может терпеть, гнев Мэтью мгновенно нарастал, но прежде чем он успел что-либо предпринять, раздался голос режиссёра.
«Стоп!». — Голос режиссёра был громким и неопределенно взволнованным: «Хорошо! Очень хорошо! Это была очень реалистичная и блестящая сцена!».
Дизель поджал уголки рта, одарил Мэтью многозначительной улыбкой и повернулся, чтобы уйти.
Мэтью пошевелил телом, со спиной ничего не произошло, но его лицо на мгновение загорелось.
«Как тебе?». — Дизель подошел к режиссёру.
«Лучше, чем я ожидал». — Режиссер Роб честно сказал: «Все жутко реалистично».
Затем он сказал: «Мэтью хорошо отыграл».
Все эти слова упали на уши Мэтью, но он не смотрел туда, помощник режиссера уже пришел с доктором и осмотрел его, чтобы убедиться, что проблема не слишком серьезная и съемки можно продолжать.
Мэтью совсем не хотел прерывать съемки, потому что, судя по сюжету, персонаж, которого он играл, должен