– А я клянусь… никогда не капризничать и помнить, что ты всегда прав, даже когда неправ!
Он, слегка ошалевая от неожиданности, спросил тупо:
– Как это, я и не прав? Я всегда прав.
– Это я всегда права, – заявила она и тут же мило улыбнулась ему. – Это не каприз, это уточнение. А так, конечно, ты всегда прав. И я никогда не перечу. Обещаю.
Он посмотрел на нее с опаской.
– Все страшнее и страшнее, – пробормотал он. – Может, лучше отгавкивайся, как ты всегда делаешь? Можешь даже укусить, вон зубы какие…
– Ах, я гавкаю?.. Ах, я собака?.. Ах, я… кем-кем ты меня назвал?.. Ют, ты устал, милый, я сама пожарю мясо на привале, хорошо? А тебя разбужу, как только будет готово… ты такой усталый, ты так много старался для нас всех троих… А ты нас любишь?
Он смотрел поверх ее головы и старательно делал вид, что ничего не слышит, а если что и слышит, то не понимает. Мелизенда тихохонько улыбалась сама себе, погружаясь в сладостную дрему, когда еще не спишь, но причудливые образы, ничем не скованные, начинают проплывать перед глазами.
Глава 12
Ютланд внезапно придержал коня, а хорт выбежал вперед и, подняв переднюю лапу в воздух, застыл так, нюхая воздух.
Мелизенда спросила пугливо:
– Там что… опасное?
– Не обязательно, – ответил Ютланд негромко, – хотя запах и мне как-то не очень…
Она повернула голову и всмотрелась в его лицо:
– Ты… на таком расстоянии слышишь запахи?
Он кивнул.
– Конечно. Я же охотник. И пастух.
Она промолчала, смятенно стараясь понять, всегда ли от нее пахнет прекрасно и замечательно, а он напряженно всматривался, наконец далеко впереди внизу на дороге появились трое громадных существ, за ними на толстой цепи тащится, едва передвигая ноги… ребенок лет пяти!
Мелизенда охнула, Ютланд соскочил на землю и быстро сдернул ее вниз.
– Дорога делает зигзаг, – сказал он, – они пройдут здесь. Лучше нам переждать за вот этими камнями.
– А конь и хорт?
– Они не пикнут, – ответил он. – Не болтливые.
Она хотела сказать, что она вовсе не болтливая, а рассудительная и обстоятельная, всегда все объясняет подробно, а если ей говорят глупости, поправляет и рассказывает, что и как надо было правильно, однако Ютланд не слушал, отвел коня и хорта за кусты, велел обоим лечь, и они к удивлению Мелизенды тут же послушались. Она хотела сказать тут же, что она ему не конь и не хорт, но он так посмотрел, что у нее язык примерз к гортани.
Вот так все четверо прятались и смотрели из зарослей, а на повороте дороги показались три огромных дива. Ютланд определил в них эгров, чудовищно могучих существ, что постепенно расширяют места обитания в Рипейских горах. Будь поумнее, давно бы с легкостью вытеснили оттуда как куявов, так и артан, а так люди пока что держатся в наиболее укрепленных местах, хотя свободно бродить по горам уже отвыкли.
– Умный эгр, – проговорил Ютланд, голос его дрогнул. – Значит, это правда…
– Что правда?
– Эгры очень сильные, – ответил он, – но тупые, как женщины. Потому с ними пока что воевать удается. Но, говорят, появился некий эгр, что превосходит их по уму в десятки раз… Вот он идет, третьим…
Она съязвила:
– Умный, как мужчина, да?
Он кивнул.
– Да. Смотри, он даже понимает, как напяливать доспехи!
– Подумаешь, – прошептала она. – Все мужчины умеют делать эту глупость…
Он буркнул что-то, а она смотрела из-за веток и не могла удержать нервную дрожь. Все три чудовища громадные и налитые свирепой звериной силой, но третий еще и умело закован в латы, на мощных лапах стальные наручи, а на голове металлический шлем, из-под которого злобно блестят маленькие глазки.
– И такой же красивый, – прошептала она, не удержавшись, несмотря на страх, – как все вы…
За третьим, который умный эгр, на длинной цепи в самом деле идет, шатаясь из стороны в сторону, ребенок, худой, изможденный, кожа да кости, бледные руки бессильно болтаются вдоль тела, а тонкие как прутики ножки едва переступают по холодной и кое-где промерзшей земле.
Она прошептала возмущенно:
– Как они могут?.. Это же ребенок!
– Видимо, – сказал он, – ценная добыча.
– Тогда взяли бы на руки, – прошипела она. – Или на плечи! Он же ничего не весит!
– А если это враг? – предположил он. – Посадить такого себе на плечи – опозорить навеки и себя, и свой род.
Она ахнула:
– Враг? Такой маленький?
Он пристально всматривался в приближающегося пленника. Ветер дует в их сторону, можно не страшиться, что эгры почуют их запах, как и пленник, что-то в нем странное…
– А если, – произнес он тихонько, – он такой и есть? Какой-то мелкий народец?
Она прошептала возмущенно:
– Я чувствую, что это ребенок! А они… они… звери!
– Звери, – согласился он. – Ну и что? Мы тоже – звери. Ты вот вообще… Пусть идут себе своей дорогой. У них свои дела, у нас свои.
Она прошипела:
– И мы его не освободим?
Он сказал саркастически:
– Нет, конечно.
– Почему еще и «конечно»?
– Я освободил, – напомнил он, – по твоему настоянию, одну несчастную. И что устроила?.. Не та несчастная, а кто-то другой, не помнишь?
Она прикусила губу. Эгры тяжело протопали мимо, а за ними протащился крохотный пленник. Даже Мелизенде он был не выше пояса, и настолько худ, что с легкостью несла бы его на руках.
На краткий миг их взгляды встретились, она вздрогнула, ощутив, что пленник их заметил, но не подал вида, тащится все так же устало, загребая израненными голыми ступнями мерзлую землю и зернистый снег.
– Это несправедливо, – прошептала она. – Таких маленьких обижать нельзя.
– Вообще-то нельзя и больших, – возразил он, – но обижают всех и всяких. Так вообще-то справедливее.
– Это эльф, – сказала она вдруг. – Видел, какие у него уши острые?
– Может быть, – ответил он равнодушно. – А чем эльфы лучше?
Она приподнялась над камнямии и посмотрела им вслед. Все четверо отдаляются быстро, эгры хоть и шагают вроде бы медленно, но с их ростом двигаются быстрее человека.
– Он ребенок, – выдвинула она последний довод. – А детей обижать нельзя… все равно!
– Почему?
– Потому что!
– А-а-а…
– Давай вернемся, – предложила она, – сообщим в ближайшем селе насчет этих зверей.
Он фыркнул.
– И что? Думаешь, там найдется достаточно смельчаков, чтобы пойти на трех эгров, да еще когда один из них – Умный Эгр?
– А в городе?
– Из города отряд доберется сюда только через три-пять дней, – ответил он. – И что они найдут?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});