Хеллман наконец-то прозрел. Анна была права. Он мысленно представил себе гигантскую фигуру Гаккенберга с бичом в руках, гонящего перед собой в шахту толпу голых перепуганных марсиан. Туземная рабочая сила, бесплатная и безответная… А что будет с ними, если власть имущие на Земле узнают об их телепатических способностях и захотят применить их, скажем, в военных или разведывательных целях? И с каким патологическим ужасом воспримет рядовой обыватель появление "черномазых марсианских монстров, читающих мысли"? Их будут содержать в клетках зоопарков, резать на куски на операционных столах, исследовать в лабораториях, как подопытных мышей…
Мысли доктора вернулись к колонии Сан-Лейк-Сити, над которой по-прежнему висело тяжкое обвинение в краже маркаина, а теперь еще прибавится и обвинение в убийстве богатого и уважаемого бизнесмена. Он задумался над тем, не пожелает ли Грэхэм кое-что изменить в своем репортаже, когда узнает, что ни один из колонистов не виновен ни в пропаже наркотиков, ни в нанесенных ему побоях. Еще он подумал о том, какие колоссальные перспективы откроются перед наукой, если удастся наладить сотрудничество с расой маленьких коричневых подземных жителей. А потом принял решение.
Анна в гневе отшатнулась от него, хотела что-то сказать, но махнула рукой. Голова ее склонилась, плечи безнадежно опустились.
— Почему?! — жалобно твердила она сквозь слезы. — За что? Они же хорошие, добрые, не то что большинство людей.
— Потому что мы уже знаем об их существовании, — мягко пояснил Тони, обнимая плачущую девушку. — Потому что открытие такого огромного масштаба не удастся долго сохранять в секрете. Потому что это колоссально важно для всех, для всего человечества, по крайней мере для той его части, которая уцелеет, когда погибнет Земля. Попытайся понять, Анна, что залогом нашего будущего могут стать именно эти гномы, а вовсе не поселения типа Сан-Лейк-Сити. Ты ведь даже не подумала о том, что мы можем не только многое взять у них, но и многое дать! Тот крошечный соскоб легочной ткани, который я взял сегодня у Санни, может привести в недалеком будущем к полному отказу от оксиэна и, как следствие, значительному ослаблению зависимости от Земли. И это только первая ласточка! Кто знает, как далеко мы сумеем шагнуть и чему научиться, если наладим с ними сотрудничество? Мы не имеем права н е открыть эту тайну! Больше мне нечего сказать.
— И переубеждать тебя бесполезно?
— Боюсь, что да, — со вздохом ответил Тони и взялся за дверную ручку. Ты идешь со мной?
Она заколебалась на мгновение, но пошла следом.
— Вот и все, что я хотел вам сообщить, — закончил Хеллман свое повествование о событиях в пещере и повернулся к Грэхэму:- Между прочим, вам следует знать, что Анна была против моего рассказа в вашем присутствии. По ее мнению, вас нужно было оставить в неведении относительно существования гномов. Она очень боится, что люди могут причинить им массу вреда. Признаться, я тоже боюсь, но все же рискнул. Теперь очень многое будет зависеть от того, что и как вы напишете, — Он выдержал паузу и спросил напрямик: — Так что же вы собираетесь написать, Дуглас Грэхэм?
— Будь я проклят, если знаю! — Журналист попытался приподнять голову, но потом решил, что лучше не напрягаться. — Ваша история объясняет буквально все обвинения в ваш адрес, начиная от кражи маркаина и заканчивая покушением на мою персону. Либо это самая искусная выдумка из всех, с которыми мне довелось столкнуться за долгую репортерскую карьеру, либо грандиознейшая сенсация за всю историю человечества. И я еще не решил, как мне к этому относиться.
Грэхэм закрыл глаза и погрузился в размышления. Со стороны аэродрома послышался нарастающий рев заходящего на посадку тяжелого транспортника, за ним второго и третьего. Минуту спустя все затихло.
— Должно быть, это Белл, — со вздохом сказала Мими, тяжело поднимаясь из кресла. — Не стыжусь признаться, друзья, но я понятия не имею, что мы будем ему говорить?
— Не забывай, что комиссар явился сюда в первую очередь для защиты и охраны нашего уважаемого гостя мистера Грэхэма, — напомнил ей Тони. — Быть может, мы предоставим ему самому возможность объясниться с властями и сообщить Беллу все, что он сочтет нужным?
Репортер никак не отреагировал на предложение докгора. Глаза его по-прежнему были закрыты, ни один мускул на лице не дрогнул.
— Мы бы и сами отбрехались, — сказал Ник, — если бы не маленькая загвоздка в виде двух жмуриков в соседней комнате. Звонарю это может не понравиться, тем более что именно Бреннер, как я подозреваю, был для него главным источником левых доходов.
— А знаете ли вы, — неожиданно подал голос Грэхэм, — что Сан-Лейк-Сити очень скоро может превратиться в самое процветающее на Марсе поселение? При условии, конечно, что вам удастся убедить меня в существовании живых марсианских гномов, а у доктора все получится с тем образцом ткани, которую он вытащил из легкого у младенца.
— Что вы имеете в виду? — осторожно поинтересовался Джо Грейси.
— Судя по настойчивости усилий Бреннера прибрать к рукам вашу Лабораторию, она идеально приспособлена для промышленного производства маркаина. Кроме того, если я вас правильно понял, вы собираетесь развернуть там производство оксиэна — после того как убедитесь, что полученный срез легочной ткани удовлетворяет необходимым условиям. Если к тому же все эти разговоры о гномах получат фактическое подтверждение, у вас в руках окажется триллионное дело. Вы же сможете снабжать оксиэном всю планету по бросовым по сравнению с импортом ценам! И себестоимость, если не ошибаюсь, будет также намного ниже земной…
Он с усмешкой обвел взглядом их изумленные лица.
— Только не говорите мне, что никто из вас об этом не думал! Особенно вы, мисс Джонатан.
Мими отрицательно покачала головой:
— Ваша идея чрезвычайно заманчива, мистер Грэхэм, но для колонистов Сан-Лейк-Сити неприемлема… скажем так, поэтическим соображениям.
Анна чуть заметно улыбнулась, и в этот момент в дверь яростно забарабанили. Тони пошел в кабинет. Пластиковая дверь тряслась и выгибалась под тяжелыми ударами.
— Эй, перестаньте стучать! — крикнул он. — Я сейчас открою. Удары прекратились. Хеллман отодвинул щеколду и распахнул дверь. На пороге теснились сержант и трое рядовых. Сам комиссар благоразумно держался в стороне. Должно быть, ему уже доложили о недавней стрельбе.
— Что здесь происходит? — рявкнул Белл, хозяйской походкой заходя в дом. Взгляд его упал на накрытые тела, и он сразу же принял охотничью стойку. — Если это Грэхэм, я объявляю всех присутствующих арестованными по подозрению в убийстве. Его последний репортаж мог послужить достаточным мотивом преступления для любого из вас.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});