в мешочке. Девушка тщательно обследовала ткань, обнаружив несколько маленьких листочков. Внимательно оглядела их под увеличительным стеклом… а потом сорвалась с места и понеслась в кабинет Лекса. На её удачу и Лекс, и Ильяс нашлись там — вокруг них валялись исписанные листы, на которых они пытались собрать всё воедино. Аглая ворвалась в кабинет ураганом, прерывая их разговор.
— Я знаю, что это за трава! Это не яд!
— В смысле «не яд»? — переспросил Ильяс. — Ты хочешь сказать, что Эмму отравили не этой травой? Но…
— Этой! — перебила его жена. — Но сама по себе эта трава не ядовитая! Это серебряная прелестница или ильгавица. Ты разве не слышал о такой?
Ильяс помотал головой.
— Ильгавицу со старинных времён используют для очищения женского организма, причём очищения в полном смысле слова. Раньше её применяли как средство для прерывания беременности. Ведь, как это грубо это не звучит, плод это своеобразный паразит для тела матери. И она помогала очень аккуратно и безболезненно.
— Раньше? А сейчас её не используют? Почему, раз она такая чудесная? — уточнил Лекс.
— Вот в этом и суть! Эта чудесная трава очень коварна. Чтобы она помогала, её нужно правильно собрать, правильно высушить и правильно хранить. Малейшая оплошность, и травка из помощницы превращается во вредительницу. Теперь она уже бьёт не по плоду, а по организму матери. Поэтому лекари от неё отказались — слишком высок риск.
— Погоди! — воскликнул Ильяс, вскакивая со стула. — То есть, ты хочешь сказать, что Эмму не отравили, её хотели избавить от ребёнка?
— Получается, что так. Я проверила, на листиках, оставшихся на ткани, есть бурые следы, значит трава немного подгнила. Вообще её в мешочках не хранят, только в банках на треть заполненных солью.
— Может быть преступник не знал, что испорченная трава так опасна… — пробормотал Лекс. — Но ведь мог и знать, и просто воспользовался ситуацией.
— Получается, у Искандера все равно был мотив — избавить жену от ребёнка, чтобы между ними не было никакой связи, — задумчиво постучал по столу Ильяс.
— Ты серьёзно? — возмутилась Аглая. — Да он так ждал этого ребёнка! Он так переживал! По малейшему поводу бегал ко мне, чтобы узнать — как лучше для Эммы и малыша. Если ты будешь хоть наполовину таким же заботливым отцом, я буду счастлива!
Ильяс обиженно надулся и недовольно буркнул, что будет ещё более заботливым.
— А от этой травы есть какое-то противоядие? — поинтересовался Лекс.
— А вот это плохая новость… Ильгавица не является ядом, поэтому никто не изучал противодействия к ней. Смерти списывали на случайность, а когда поняли, что дело в травке — сразу же перестали ей пользоваться. Поэтому у нас надежда только на очищение организма. Сегодня я напоила Эмму очищенным углём и настоем из клюквенных листьев. Жар немного спал.
Лекс задумчиво побарабанил пальцами по столу. Он не хотел раньше времени рассказывать о предположениях Искандеру, но другого выхода не было. Хоть Лекс и был братом Эммы, её муж всё таки знал больше. Да и хотелось мужчине заглянуть в глаза зятя и ещё раз убедиться в его невиновности. Он поднялся на ноги:
— Пойдёмте, проведаем Искандера.
Но не только они решили навести визит пленнику — несколько минутами ранее к нему пришла Мелани, принеся с собой большой поднос с едой. Стражник без возражений пропустил её.
— Как Эмма? — сразу задал вопрос Искандер, завидев Мелани.
— Ей немного лучше, — приободрила его девушка, ставя поднос на стол. — Аглая пробует всё, что может.
— Значит она… — мужчина сглотнул, не решаясь задать мучавший его вопрос. Но Мелани поняла его без слов.
— Нет, пока нет.
Искандер выдохнул. То ли с облегчением, то ли с разочарованием. Душа разрывалась от двоякости мыслей и чувств. Больше всего на свете он желал, чтобы жена поправилась, и был готов на всё ради этого. Но ребёнок… он так ждал его! Они ждали…. И он сможет этого пережить, будет стараться ради жены, но что будет с Эммой, когда она очнется и узнает, что их малыша больше нет?!
— Поешь, тебе нужны силы, — проговорила Мелани, присаживаясь рядом на его кровать. Искандер мотнул головой — сейчас ему в горло кусок не полезет.
В коридоре, ведущему к камере, послышались голоса и шаги. Щелкнул засов и дверь открылась, впуская очередных гостей: Лекса, Ильяса и Аглаю. Завидев девушку, Искандер подскочил на ноги.
— Кто с Эммой?
— Не волнуйся, с ней Арей, Евсей и Елена, — успокоила его Аглая.
— Аглая выяснила, что за траву подсыпали в кофе, — сразу перешёл к делу Лекс, не тратя время на расшаркивания. Какой смысл спрашивать о состоянии Искандера, если у него все на лице написано? Да и как себя может чувствовать человек, сидящий в темнице? — Мы предполагаем, что Эмму не планировали убивать. Её хотели избавить от ребёнка…
Искандер опустился обратно на кровать, не в силах выстоять на ногах. Уставший мозг тяжело переваривал полученную информацию. Но потом, словно кто-то озарил пространство ярким светом…
— Сволочь! — зашипел Искандер, бросаясь к двери. — Я убью эту мразь!
Ильяс кинулся наперерез зятю, закрывая собой дверь, но тут же получил удар в живот. Мелани испугано вскрикнула. Лекс схватил Искандера, пытаясь удержать его.
— Девочки уйдите! — крикнул он, еле справляясь с беснующимся мужчиной. Он был ослаблен, истощён, но ненависть придавала ему силы, что даже натренированный Лекс не мог его удержать.
Аглая схватила растерянную Мелани за руку и поспешила выйти из камеры. Щелкнул засов.
Лекс и Ильяс вместе скрутили Искандера и повалили на кровать. Тот ещё долго сопротивлялся, пару раз заехав братьям жены по лицу, но наконец затих.
— Пожалуйста… отпустите, — умоляюще прошептал он. — Можете потом делать со мной, что пожелаете, можете запереть навечно, можете казнить, но я должен убить эту мразь!
— Кого?
— Мэта!
Ильяс и Лекс одновременно отпустили Искандера, делая шаг в сторону.
— Мэта? — переспросил Ильяс.
— С чего ты решил, что это он? — поинтересовался Лекс.
— Это он! Я должен был подумать об этом раньше! Но даже предположить не мог — он клялся, что никогда не обидит Эмму! И я поверил, ведь он любит её. Хотя это не любовь, это одержимость. Он говорил мне, что добьётся, чтобы она стала его. А я не воспринял его слова всерьёз! Идиот! Надо было сразу прикончить этого урода!
— Мэт любит Эмму? — ошарашено протянул Ильяс. — Я и не замечал!
— Он считает, что тогда, когда она спасла его в лесу — сама Земля свела их. А я влез и всё испортил.
— Тогда всё сходится — Мэт решил избавиться от соперника, а заодно и напоминания