— Тогда я отвечу: «Да, Министр».
— Капитан корабля — Голан Тревайз, гражданин Академии и член Совета Терминуса — новоиспеченный Советник, правда? Вы — Тревайз. Я верно всё назвала, Советник?
— Да, Министр. И так как я гражданин Академии…
— Я ещё не закончила, Советник. Возражать потом будете. Вас сопровождает Дженов Пелорат, учёный-историк, гражданин Академии. Это вы, не так ли, доктор Пелорат?
— Да, это так, моя до… — Он сконфуженно умолк и ответил снова: — Да, это так, Министр.
Министр сцепила пальцы.
— В сообщении со станции, которое передали мне, нет упоминания о женщине. Она тоже член экипажа?
— Да, Министр, — твёрдо произнес Тревайз.
— Тогда я обращаюсь к ней. Ваше имя?
— Я известна под именем Блисс, — ответила Блисс, сидя прямо и говоря спокойно просто, — хотя моё полное имя длиннее, мадам. Вы хотите услышать его целиком?
— Пока хватит и так. Вы гражданка Академии, Блисс?
— Нет, мадам.
— Гражданкой какого мира вы являетесь, Блисс?
— У меня нет документов, подтверждающих гражданство какого-либо мира, мадам.
— Нет документов, Блисс? — Министр сделала какую-то пометку в бумагах. — Я это отметила. Что вы делали на борту корабля?
— Я пассажир, мадам.
— Потребовали ли Советник Тревайз или доктор Пелорат ваши документы, прежде чем взять вас на борт, Блисс?
— Нет, мадам.
— Поставили ли вы их в известность об отсутствии у вас документов, Блисс?
— Нет, мадам.
— В чём заключались ваши функции на борту корабля, Блисс? Соответствует ли ваше имя этим функциям?
— Я пассажир и не имела других функций, — гордо сказала Блисс.
— С какой стати вы привязались к нашей пассажирке, Министр? — вмешался Тревайз. — Какой закон она нарушила?
Взгляд Министра Лайзалор скользнул с Блисс на Тревайза.
— Вы здесь впервые, Советник, — сказала она, — и не знаете наших законов. Тем не менее вы становитесь их субъектом, если прибываете в наш мир. Вы не приносите с собой свои законы; это общая установка Галактического права, я полагаю.
— Вы правы, Министр, но я всё равно не понял, какие из ваших законов она нарушила.
— В Галактике общепринято, Советник, что визитер с планеты, расположенной вне доминионов того мира, который он посещает, обязан иметь при себе документы, удостоверяющие его личность. Многие миры беззаботны в этом отношении — живут за счёт туризма или безразличны к порядку. Мы на Компореллоне не таковы. У нас здесь правовое общество. Эта дама — лицо без гражданства и, как таковое, нарушает наш закон.
— У неё не было выбора, — сказал Тревайз. — Я пилотировал корабль. Я привез её на Компореллон. Она вынуждена была сопровождать нас, Министр, или вы полагаете, она должна была попросить нас вышвырнуть её в космос?
— Это означает, что вы нарушили наш закон, Советник.
— Нет, это не так, Министр. Я не чужак какой-нибудь. Я — гражданин Академии, а Компореллон с принадлежащими ему мирами входит в территорию Академии на правах ассоциированного члена. Как гражданин Академии я моту свободно путешествовать по Компореллону.
— Конечно, Советник, до тех пор, пока у вас есть документы, подтверждающие ваше гражданство.
— У меня они есть, Министр.
— Но, даже будучи гражданином Академии, вы не имеете права нарушать наши законы, привозя с собой лицо без гражданства.
Тревайз помедлил. Ясно: таможенник Кендрей не сдержал слова, так что не было нужды выгораживать его. Он сказал:
— Нас не задержали на иммиграционной орбитальной станции, и я усмотрел в этом позволение взять эту женщину с собой на планету, Министр.
— Это правда, вас не задержали, Советник. Это правда, что о женщине не сообщили служащие иммиграционной станции и она была пропущена. Я могу предположить, однако, что таможенник решил — и совершенно справедливо, — что гораздо более важно пропустить ваш корабль на поверхность и тем самым заполучить его, чем беспокоиться о лице без гражданства. То, что они сделали, прямо скажем, нарушение таможенных правил, и вопрос этот должен быть и будет рассмотрен, безусловно, в соответствующем порядке, но у меня нет сомнений, что решение будет такое: нарушение в данном случае было оправданным. У нас мир твёрдых законов, Советник, но мы учитываем обстоятельства.
— Тогда я попросил бы объяснить причину вашей суровости, Министр, — немного помолчав, сказал Тревайз. — Если вы действительно не получали информации с орбитальной станции о присутствии лица без гражданства на борту корабля, тогда вы не знали и не могли знать, что мы нарушаем какой-либо закон в то время, покуда шли на посадку. И тем не менее вы были готовы взять нас под стражу, как только мы сели, да вы, собственно, так и сделали. Почему вы это сделали, если у вас не было причин подозревать, что какой-либо закон нарушен?
Министр улыбнулась.
— Мне понятны ваши сомнения, Советник. Уверяю вас, откуда бы мы ни получили подобные сведения касательно вашей пассажирки без документов, они не имеют никакого отношения к тому, что вас взяли под стражу. Мы действуем от имени Академии, с которой, как вы указали, мы состоим в договорных отношениях.
— Но это невозможно, Министр! — уставился на неё Тревайз. — Хуже того, это нелепо.
Министр медоточиво, негромко засмеялась и сказала:
— Вот забавно — почему вы решили, что нелепо хуже, чем невозможно, Советник? Впрочем, теоретически я с вами согласна. Однако, к несчастью для вас, ни то, ни другое места не имеет. Невозможно? Нелепо? Почему?
— Потому что я член правительства Академии и выполняю его задание, и невозможно, чтобы правительство захотело арестовать меня. Да и захоти, оно бы не смогло сделать этого, так как я обладаю парламентской неприкосновенностью.
— Ах, вы опустили мой титул, но вы сильно расстроены, и я вас прощаю. Однако будем точны. Меня не просили вас арестовывать. Я поступила так только для того, чтобы выполнить одну просьбу, Советник.
— Какую, Министр? — спросил Тревайз, стараясь не выйти из себя под испепеляющим взглядом демонической женщины.
— Конфисковать ваш корабль, Советник, и возвратить его Академии.
— Что?
— Вы опять не произнесли мой титул, Советник. Это большая ошибка. Подобная забывчивость не поможет решению вашего дела. Этот корабль не ваш личный, я полагаю. Ведь не вы же его спроектировали, не вы собрали, не вы приобрели?
— Конечно, нет, Министр. Он был передан мне правительством Академии.
— Тогда, вероятно, правительство Академии имеет полное право забрать его у вас, Советник. Видимо, это ценный корабль. — Тревайз промолчал. Министр продолжала: — Это гравилет, Советник. Их не может быть много даже у Академии. Там, должно быть, теперь сожалеют, что отдали вам один из этих немногих кораблей. Может быть, вы сумеете уговорить правительство предоставить вам другой, менее ценный корабль, который тем не менее вполне сгодится для вашего задания. Но тот корабль, на котором вы появились, мы обязаны конфисковать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});