Она взглянула на свою ладонь, хранящую шрам, оставленный ее, вероятно, лучшей ученицей из всех.
— Мы знаем не так много, чтобы судить твердо, а строить догадки…, — Ренар цокнул языком и покачал головой. — Но и оставить подобные разговоры без внимания мы не можем. Поэтому было решено собрать небольшой отряд и разведать все хорошенько.
— Вы собираетесь оставить Убежище?! Без дозволения Вихра?!
— Бритта, ты же умная девочка и должна понимать ситуацию, — пропела Картилья, оставляя свое прибежище рядом с Ренаром и направляясь к девушке. Длинные, почти невесомые пальцы легли на плечи Бритты, соскальзывая вниз и приобнимая. — Твой брат — герой, боец, за ним последует каждый маг Безвременья, потому-то он и занял место Волина. Но ему недостает гибкости ума, чтобы самому выбирать, куда идти. Поэтому есть мы, те кто денно и нощно заботится о благополучии Убежища.
— Поэтому вы хотите сбежать под покровом ночи? Зачем тогда говорите об этом мне?
— Потому что мы не преступники. На Вихра и без того многое навалилось в последнее время. Хассу останется здесь, так как долгие переходы не для него, — Ренар окинул толстяка насмешливым взглядом, — и сообщит ему, когда мы уже покинем Убежище. Но нам не хватает способного мага камня, которому можно доверять, и кто разделяет стремление защитить нашу общину.
— Хотите, чтобы я пошла с вами?
— А разве ты не хочешь взглянуть на Поверхность? Подумай, сколько мы можем сделать для общины, есть оставим Убежище? Пусть Всевидящая и намерена выпустить магов Колодцев, предварительно науськав на них ментальных магов, но не будут же они проверять всех магов Огнедола! А среди них найдется достаточно тех, кто тайно разделяет наши убеждения.
— Хватит поливать мне уши медом, — Бритта высвободилась из рук Картильи и с претензией взглянула на Сорро. Конечно, он не мог упустить возможность поквитаться с Церковью. — И что, прямо сегодня?
Хассу вскочил на ноги, устав скрывать свое нетерпение. Рубашка над животом собралась складками, вынудив портного одернуть полы. За последние месяцы Хассу стал еще шире, чем прежде.
— Лучше поторопиться. Сегодня на одной из дверей дежурят ребята, которых я знаю. Они пропустят без вопросов, а потом даже и не вспомнят, кого видели.
— В любом случае мы подставим кого-то из них, — буркнула Бритта, когда портной нетерпеливо выпихивал ее за дверь, подгоняемый похватавшими свои вещи магами.
— Я обо всем позабочусь, не надоедай.
Бритта не удивилась, когда, пыхтя и беззастенчиво шаркая, Хассу вел их темными переулками. Маршруты и время патрулирования были известны Ренару, а значит и сварливому портному, который не преминул ими воспользоваться. Пригибаясь, чтобы не задеть свесившуюся под тяжестью плодов ветку яблони, Бритта думала, для каких еще целей Хассу использует знания, полученные по праву негласного советника Вихра.
С момента побега Смиренного и его товарищей в Убежище многое поменялось. Все произошло так быстро, что Бритте порой казалось, будто она уснула в одном месте, а проснулась в совершенно ином. Патрули были усилены, а в тренировочном лагере объявили набор новичков, которых теперь тренировали не для охоты на пещерных пауков и крысопсов, а для сражения с людьми. Волин отправился в паломничество (так сказали жителям), оставив после себя старостой Вихра. На самом же деле полу-спятивший старик был изгнан из Безвременья, и Бритта не была уверена, что его предоставили самому себе, и улыбка Картильи, предложившей провести старика за границы города, была главным источником сомнений.
Спустившись к озеру, маги нырнули в редкие заросли сирени — результат любви Донны к озеленению, распорядившейся принести к тренировочным корпусам плодородной земли и засадить источающим сладкий аромат кустарником. Бритта посмотрела вверх и ей показалось, что в этой части фонари Безвременья светят тусклее, чем следует.
— Без единого патруля, как и обещал, — прошептал ей на ухо Сорро, также не питающий к портному теплых чувств. И если в своем недоверии лучнику-Смиренному они были едины, во всем остальном Хассу предпочитал отсиживаться в стороне со своим шитьем и не встревать в что-либо значащие дела.
— Пришли. Надеюсь, вы ничего не забыли? — через плечо бросил толстяк, завидев вдали пятно света, в котором сидели стражи, и тут же налетел на выставленную руку Ренара.
— Тише, — маг остановился и указал на охраняемую дверь.
Пламя в светильнике рядом дрожало и пульсировало, отчего казалось, что камень вокруг оживает. То, что дело не в зашевелившихся сонных тенях, а в самом камне, маги поняли, только когда пещерный бок с тихим шорохом выпустил отростки, схватившие караульных. Извивающийся, словно щупальце, каменный хлыст оглушил их, и в мигнувшем свете фонаря появился неизвестный. Воздев руки, он какое-то время смотрел на дверь, и обострившийся слух Хассу уловил скрежет камня внутри стены.
— Он что-то сделал с вратами! — просипел толстяк. — Вторжение!
— Сейчас разберемся, — Ренар рыжей рысью выскочил из сирени и из земли вокруг неизвестного проросли огненные языки, готовые пережечь ноги чужака. Лизнув воздух возле его колен, они пугливо отпрянули.
Раздраженный вмешательством Сорро, Ренар обернулся, но, прочтя на его лице недоумение, мужчина понял, что его пламя подчинил не он.
— Быть того не может. Давайте тревогу! — Ренар знал лишь одного мага, которому служил и камень, и пламя, и мысль, что в Убежище явился Командор Ордена, страхом обожгла привыкшее к схваткам сознание.
Но к нему обратилось не каменное безразличие маски, издали виденное ним когда-то, а совершенно живое лицо юноши, в миг исчезнувшее за столбом земли и камней. Пламя не смогло оттолкнуть обрушившийся на мага земляной вал, обхвативший тело доспехом, не позволяющим сдвинуться с места.
— Бритта! — Ренар мог только предполагать, что товарищи за его спиной оказались в той же западне, но не понимал, почему укротительница камня медлит. Лишь опустив взгляд, он заметил под сковавшей его пылью медный блеск камня, из которого было выточено Безвременье.
— Не сопротивляйтесь. Я не хочу вредить вам, но и позволить уйти не могу, — произнес чужак, приблизившись к магам. — Я вернусь и освобожу вас.
«Ну же», — стиснув зубы, твердил про себя Ренар, пока каменная кожура покрывала лицо, оставив только небольшое отверстие для дыхания. Мир исчез за закрывшей глаза чернотой, когда сквозь плотный заслон до него донесся гул рога, спрятанного в складках камня неподалеку от двери. Он бы усмехнулся, если бы мог пошевелить хотя бы одной мышцей: Хассу времени зря не терял.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});