Читать интересную книгу "Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Amazerak"

— Это чтобы мы все за…ались, — сказал Серёга.

— А зачем?

— А чтобы ты спросил.

— Да?

— Борода!

Я молчал. Настроение было не такое, чтобы болтать. Брёл по сырой после ночного дождя земле, а иной снова забивал эфир, требуя поглотить энергию. «Да заткнись ты уже, — велел я ему. — Задолбал балаболить». И он, что удивительно, заткнулся.

Топали час, затем — привал. Уселись в круг на походные коврики, достали сухпайки. За едой я всё думал, не сбегать ли повидаться с Соней? Женские роты шли, кажется, последними, но я их отсюда не видел. Пока размышлял, привал закончился, надо было переться дальше.

Мы шагали по мёртвой серой земле. Рваными тучами нависало небо над нашими головами. Оазис остался позади, впереди — лишь пустыня да заброшенные постройки. Постепенно разговоры стихли, и только топот сотен армейских ботинок нарушал тишину.

Пустыня очень быстро начала мозолить мне глаза. Гадское место. Почти ничего не растёт. Но не из-за засушливого климата — с дождями тут был полный порядок — а из-за какого-то воздействия, которое выбросы оказывают на почву. Я слышал, не так давно, годах в семидесятых, учёные изобрели способ «оживлять» землю, но в этой жопе империи всё равно никто ничем подобным заниматься не станет.

Промежуточных привалов не делали — считалось, что каждый, у кого есть энергия, должен выдержать такую нагрузку. Поэтому топали до самого обеда без остановки.

Ребята, кто послабее, уже начали уставать. Я же, если и уставал, то лишь от окружающего однообразия.

Обеденный привал оказался долгий, и я решил сходить проведать Соню.

— Господин старший унтер-офицер, разрешите отлучиться, — попросил я Гаврюшина.

— Куда? — удивился тот.

— С приятелем из другой роты парой слов перекинуться.

— Давай, быстро. Чтоб через двадцать минут вернулся. Опоздаешь — за весь взвод амуницию потащишь.

— Есть, — я вскочил с места и быстро зашагал в конец колонны, где плелись девчонки.

Идти оказалось не так уж и далеко. Очень скоро я обнаружил курсанток, сидящих повзводно и обедающих. Я шёл вдоль дороги и искал взглядом знакомые лица, как вдруг прямо перед собой увидел одно из них, но вовсе не то, какое ожидал. Путь мне преградила унтер-офицерша из роты Сони — как раз та самая, которая поймала меня, Серёгу и Никиту в столовой женского общежития.

— Ты чего здесь забыл курсант? — унтер-офицерша встала передо мной, скрестив руки на груди. — Здесь не твоя рота. Марш в расположение.

У меня внутри моментально вспыхнула злость. Возможно, это были мои эмоции, иной опять бесился. Прежде я такой вспыльчивости у себя не наблюдал. Наверное, разумнее было уйти, но какого хрена эта… барышня мне постоянно мешает? Нет уж, пусть утрётся.

— А какая разница? — произнёс я с показной невозмутимостью. — Уставом не запрещено по пустыне ходить.

Глава 14

— Совсем охренел, шуруп?! — унтер-офицерша вылупилась на меня своими большими и, надо сказать, довольно красивыми карими глазами. — Тебя кто так разговаривать научил? На вопрос отвечай!

— Не злись. Лучше познакомься с кем-нибудь — может, добрее станешь, — парировал я.

Меня подмывало сказать погрубее, но сдержался. А то ещё драться полезет. Не то, чтобы я сомневался в своих силах… Да и вообще, я всё-таки в аристократической семье рос, и женщин оскорблять воспитание не позволяло.

— Только тебе это уже не поможет, — проговорила со злобой в голосе унтер-офицерша. — Ещё раз увижу, будешь сортиры драить до конца учёбы, будешь по плацу раком ползать, будешь на кухне помои выносить. Пшёл прочь, пока я не разозлилась.

Расположившиеся поблизости курсантки с интересом наблюдали за нами. Я встретился взглядом с Соней. Та сидела вместе с Юлей и Леной и улыбалась, глядя на разыгранное мной представление.

— Сударыня, полегче, — пора уже было заканчивать, но требовался финальный аккорд. — Ко мне ещё так не подкатывали. Я ведь совсем не это имел ввиду. Может быть, начнём наше знакомство с более дружескоей ноты?

Унтер-офицерша побледнела. Казалось, она вот-вот взорвётся, но пока держала себя в руках, чтобы не потерять лицо перед подчинёнными.

— Я к тебе не подкатываю, салажонок безмозглый, — процедила она, сдерживаясь из последних сил. — Сейчас ты у меня подавишься своими шуточками. Думаешь, самый умный? Думаешь, я не сотру с твой физиономии эту идиотскую ухмылку и не устрою тебе ад в этом заведении? Считай, ты меня разозлил.

— Да ты не расстраивайся так. Злиться вредно. А симпатичной девушке и вовсе это не идёт.

— Пошёл прочь! — закричала унтер-офицерша.

— Так и быть, уступлю даме, — проговорил я, решив закончить уже представление. — Но на будущее советую быть дипломатичнее. Криком проблему не уладить.

Кулаки девушки сжались. Ещё немного — и будет драка. Я развернулся и зашагал обратно. С Соней встретиться не получилось, зато унтер-офицершу позлил — хоть какое-то развлечение в этом унылом дне.

— А вы на что уставились? — послышался за спиной её раздражённый окрик. — В наряды мало ходите? Я вам устрою сладкую жизнь. Взвод — встать! Хорошо штаны просиживать!

Когда я вернулся, подразделение уже собиралось в путь. Я успел как раз вовремя. Встал в строй, и мы зашагали дальше.

— Ну как на свидание сходил? — спросил Серёга.

— Да так… подкатил к унтер-офицерше, которая нас в тот раз поймала.

— Да ну! И?

— Мило побеседовали.

— Ты гонишь! Она тебя даже не побила?

— Всего лишь обещала, что до конца учёбы я буду помои выносить, сортиры драить и прочее в таком духе. Но в целом, милая девушка. Мне кажется, ей не хватает внимания. Тогда она сразу подобреет.

— Ну ты просто камикадзе, — рассмеялся Серёга. — Не, ты серьёзно это сделал?

— На самом деле, я просто попросил не совать нос в мои дела.

— У тебя длинный язык, Кирюх, — серьёзно заметил Никита, который шёл рядом. — Совсем сдурел, с унтерами шутить?

— Они меня раздражают, — ответил я.

— Всех раздражают, но если из-за тебя весь наш класс накажут…

— Это вряд ли.

* * *

Вернулись в расположение поздно. Многие курсанты были измотаны пятидесятикилометровым марш-броском, некоторые отстали, и мы в сумерках ждали их возле ворот спецшкуолы.

В нашем отделении вымотались все, кроме обоих бояричей и меня. У нас было достаточно энергии, чтобы выдержать такие нагрузки, остальным же пришлось туго. Под конец мы даже несли оружие и снаряжение уставших курсантов. Но три автомата и два ранца меня даже вспотеть не заставили. С четырнадцатым уровнем я мог хоть воз тащить.

Осмотрев роту на вечернем построении, старшина ушёл в собственную квартиру, и я уже хотел отправляться спать, но тут меня окликнул Гаврюшин:

— Князев, а ну-ка за мной.

Я проследовал за ним в унтер-офицерский кабинет. Здесь были несколько рабочих столов, на них лежали стопки документов, а в углу стояли большие картонные коробки.

— На тебя, Князев, жалоба поступила, — сказал Гаврюшин, усаживаясь за один из столов. — На твой длинный язык. Опять субординацию нарушаешь. Да?

Я лишь пожал плечами.

— Что молчишь? Я тебе вопрос задал.

— Не могу знать, — ответил я.

— А вот я почему-то могу. Короче, будешь наказан, — произнёс Гаврюшин без особого напора и энтузиазма.

— Есть, — ответил я. — Унтерша нажаловалась?

— Для тебя — госпожа старший унтер-офицер. Понял? Уясни, Князев, тут тебе не там, тут твои выходки терпеть никто не станет. Хамить старшему по званию — это серьёзный залёт.

— И вовсе я не хамил. Был предельно вежлив и обходителен.

— Кончай препираться. Я тебе обещал, что будешь наказан, если начнёшь выкобениваться? Обещал. Так вот, завтра наряд в не очереди. Пойдёшь у меня вторым дневальным.

— Есть вторым дневальным, — ответил я безразлично.

Я уже знал, что быть дневальным — не самое весёлое занятие. Надо целый день торчать возле входа — на страже, как это тут называлось. Да и ночью толком не поспишь. Но это всё равно было несоизмеримо с тем, что наобещала мне унтер-офицерша.