— Энош, — произнес вслед за ней мальчик.
— Дайте уже обнять вас старшему брату, мелкие.
Что я и проделал с вспыхнувшими смущением детьми.
Какие же они маленькие и хрупкие. А еще милые в своих эмоциях. Кхм. То есть я, конечно, не люблю спиногрызов, но уж брата с сестрой как-нибудь потерплю.
Когда пошли в дом, попросил детей молчать, дабы сделать матери сюрприз. По их лицам было видно, что ничегошеньки они не поняли и зачем это нужно не догнали, но помалкивать обещали. Мама нашлась в гостиной. Сидя ко мне спиной, она просматривала голограмму с какими-то графиками. Когда мы все зашли в помещение, она как раз взяла в руку чашку, и перед тем как пригубить ее, скучающим голосом спросила:
— Как долетел, Прон?
При этом она даже не оглянулась. Вот только торговцу в тот момент было не до ее стервозности, точнее, ему было на это плевать. Он готовился к этому моменту три недели и сейчас стоял рядом со мной с записывающим обручем на голове. Типа, камера. Для потомков, ага.
— Привет, мам. А чем это ты занимаешься?
Увы, я не смог придумать более оригинальные слова, но мне, в принципе, и их хватило. Первое, что я успел уловить на ее лице и в эмоциях, было удивление. Мимолетное. После чего последовала прострация — лицо застыло, а в душе… она реально подзависла. Даже кружка, выскользнувшая из руки, не смогла обратить на себя ее внимание. Медленно встав, медленно подойдя ко мне, она так же медленно обняла мое бренное тельце и, кажется, только после этого осознала, что я ей не мерещусь. Как я понял? Ну, не считая эмоций, те самые объятья постепенно начали сжиматься все сильней и сильней.
— Мам, ты меня сейчас задушишь.
— Рейн… сыночек…
Ну, ёк-макарёк, вот и слезы появились. Какая огромная разница между тем, когда она навещала меня на Корусанте и сейчас. Две-три недели полета и моральной подготовки против такой неожиданности. Плюс, стоит учитывать страхи родителей, что я могу не захотеть возвращаться, а тут на тебе — сам прилетел.
Потом мне снова устроили знакомство с братом и сестрой. Гораздо более обстоятельное. С улыбками, смехом и тисканьем, слава богу, не моим. Заодно и я познакомил всех с Мики. В общем, я не удержался. Хотел, было, попросить отца позвать всю родню на обед, скажем, где и раздать подарки, но… не удержался. Энош и Лиза прямо-таки напрашивались подарить им что-нибудь, я и подарил. Сгонял на корабль, вывел дроидов с ящиком, откуда и вынул пару металлических дисков с вкраплением кристаллов. Эти два артефакта создал Мики, при моем активном участии в качестве генератора идей. На большее я, к сожалению, не способен.
— Держите, мелкие, — присел я перед ними на корточки. — Это мой вам подарок, как старшего брата-джедая. Видите камешек в центре? Потрите его пальцем. — Что они и проделали на пару.
Примерно секунду ничего не происходило, как раз достаточно времени, чтобы взять диск поудобней и наблюдать, как на его поверхности загорается синее пламя и захватывает всю площадь диска. Пара секунд, и часть огня приобретает форму двух человек, сражающихся на световых мечах. Эношу достались два меча против посоха, а Лизе большой меч против двух гвардейских шото — этаких полицейских дубинок моего мира, где из более длинной части "дубинки" и выходил короткий световой клинок.
Понаблюдав за детишками, удовлетворенно кивнул — судя по их загипнотизированному взгляду, игрушки пришлись им по вкусу. Можно было бы и технический вариант заказать, но тогда, боюсь, они уже через пару месяцев затерялись бы где-нибудь под кроватями детей, а так может и на годы хватить. Это ж артефакт! Как не пофорсить перед знакомыми в будущем?
А потом я вспомнил, что хорошо бы и отца увидеть. Он, по словам матери, находился сейчас на одной из станций, где они с Шу Май и Джиной пытались решить, что бы еще отжать у КНС. Понятно, что по блату и безопасно для себя. И чтобы это приносило пользу, а не висело мертвым грузом на нашей экономике, дожидаясь лучших времен. Само собой, мама тоже хотела посмотреть на отца, когда тот неожиданно увидит меня — не все же одному Прону веселиться?
— Умик Дакари, если ты и Шу немедленно не вернетесь домой, — закончила мать десятиминутные просьбы посетить отчий дом, стараясь при этом не выдать моего присутствия, — я разозлюсь.
Веско так сказала. Даже я, стоявший так, чтобы не попасть в зону действия голокамеры, проникся. А ведь мой ей подарок все еще в ящике. Что будет, когда она оденет небольшой артефакт в виде кулона, пусть и слабо, но все же воздействующий на ментальном уровне, распространяя вокруг себя угрозу по желанию пользователя, я даже не представляю. Черт меня дернул подготовить ей именно такой подарок. Хорошо хоть, на одаренных он не действовал — уж больно маленькое воздействие, чисто семейное.
Припечатав отца, Сана Дакари даже и не собиралась слушать его ответ, а сразу отключилась. Женщины.
— Как-то ты резковато, мам, — заметил я осторожно. — Он точно прилетит? Ты только не злись, но я после подобного точно бы сначала закончил со всеми делами.
— Прилетит, — фыркнула мать. — Куда он денется? А ты… — прищурилась она, я аж подобрался. — несомненно прав. Жену надо держать в строгости. Ты, главное, мать подобным не обижай.
Двойные стандарты в действии.
Отец, и правда, прибыл домой буквально через полчаса. Весь из себя раздраженный, он вошел в комнату, и первым, кого увидел, был Мики. В джедайской робе, напомню.
— Это что… — начал он удивленно.
— Это мой друг, — подал я голос из другого конца комнаты.
Он обернулся. Удивление, непонимание, осознание и, кажется, опасение, что ему это мерещится.
— Рейн? — Осторожный такой вопрос.
— Во всем своем великолепии, — развел я руки в стороны.
А ведь с мамой мы хотя бы виделись, а отец помнит меня четырехлетним карапузом. Это не считая моих голописем.
Медленно подойдя, не обращая внимания на Прона, который все записывал у меня из-за плеча, он так же медленно положил руки на мои плечи. И сжав их, произнес:
— Вживую… — сглотнул он. — Вживую ты выглядишь гораздо более представительно. — И не удержавшись, видимо, все-таки обнял меня. — Сын….
В этот момент в комнату вошла маленькая, хотя они все маленькие, представительница расы госсамов. Голубая сморщенная кожа, лицо, смесь динозавра с рыбой, длинная шея с этими ее вечными кольцами, похожими на пружину…. В целом, ее типаж сильно напоминал злодейский, но лишь для посторонних. Я ее знал как тетку Шу, которая с каждым приездом обязательно привозила мне каких-нибудь экзотических сладостей, лучшую подругу матери и жуткую патриотку своей планеты.
— Смотри не раздави его, Умик, — проскрипела она своим голосом, подойдя к нам, после чего, этак по стервозному, постучала ладонью по ноге отца. Мол — давай-давай, вали отсюда. — Вот ты и вырос, мальчик, — произнесла она, когда отец разжал объятья. — Джедаем стал, — оглядела меня с ног до головы. — Будешь теперь ловить старушку Май.