- Что там написано? - спросил Лахлан и выхватил Книгу у нее из рук. Она присела на корточки и увидела, как потемнело его лицо. - Прокляни ее Эйя, это чепуха какая-то! Всего лишь сказка!
- "Иден и Соловей", - сказала Изабо. - Моя самая любимая.
Он захлопнул Книгу и в ярости вскочил на свои когтистые ноги.
- Это все бесполезно! Почему Мегэн не сказала нам конкретно, где она спрятала его?
- Она сказала, - ответила Изабо и встала, обхватив толстую Книгу. Ничего не добавив, она поднялась по ступеням туда, где сидел белый банас.
Хранитель, можно задать тебе вопрос? - спросила она.
Он хрипло каркнул.
Целых три, моя дорогая. Не считая этого.
Ты был здесь, когда последний Мак-Кьюинн проходил по лабиринту?
Нет, но тогда Хранителем Пруда Двух Лун был отец моего отца. Перед смертью отец передал мне все, что нужно.
Не знаешь ли ты, может быть, последним Мак-Кьюинном была маленькая старая женщина с черными глазами и белой прядью в волосах?
Да, это была она, моя дорогая.
Она принесла с собой один предмет и схоронила его. Ты можешь сказать нам, где он спрятан?
Я могу сказать лишь тому, кто носит герб Мак-Кьюиннов.
Лахлан, вздрогнув, вышел вперед и показал Хранителю брошь, которой скалывал свой плед.
Шар, который она несла, спрятан в пруду, - быстро сказала птица. - За символом двух лун.
Его хриплые крики еще не успели замереть, а Изабо, Изолт и Лахлан уже неслись по ступеням. Они склонились над прудом, стуча по символу и толкая его в попытках открыть. Потом пальцы Изабо нажали на звезду, и в тот же миг каменная резьба выдвинулась вперед, открывая темное отверстие. Вскрикнув, Лахлан протянул руку и вытащил оттуда Лодестар.
Это был тусклый белый шар, размером примерно с яблоко, но правильной круглой формы, и за его прозрачными белыми стенками клубился туман. Лахлан обнял его ладонями - в глубине тумана вспыхнул слабый серебристый огонек и они услышали обрывки музыки, точно зазвенели бубенчики. Потом огонек погас.
- Он мертв! - в ужасе воскликнул Лахлан. - Посмотрите на него! Мы опоздали, он мертв.
- Мы должны опустить его в пруд, - напомнила ему Изолт. - Мегэн говорила, что он гаснет, когда приближается день его рождения. Его нужно омыть в воде пруда во время слияния лун, тогда он возродится.
Троица, как по команде, посмотрела на небо, где две луны подошли друг к другу так близко, что Гладриэль приобрела какой-то странный мрачный цвет. Они сели и начали ждать, а Лахлан покачивал Лодестар в ладонях, тихонько напевая ему. Время от времени внутри мелькал слабый огонек, но, если не считать этого, шар никак не реагировал.
Лахлан поднялся и сходил в обсерваторию за стеклом дальновидения, и они по очереди смотрели через него на небо, изумленные тем, что оно позволяло увидеть. Планеты с огненными кольцами, стаи фиолетовых и зеленых облаков, звезды, яркие и тусклые, огромные участки непроницаемой тьмы. Поднимаясь, луны подходили друг к другу все ближе и ближе, и Магниссон, казалось, увеличивался, а Гладриэль таяла. Потом он склонился к ней, и они увидели на ее боку полукруглый укус.
- Это тень более крупной луны, - сказал Лахлан. - Очень похоже, как будто они сливаются, но на самом деле они далеко друг от друга, а мы просто видим их под таким углом.
- Две луны, которые тянутся друг к другу - иногда чтобы поцеловаться, иногда чтобы укусить друг друга, - прошептала Изабо. Она почувствовала, как на глазах у нее выступили слезы, ибо эти слова мучительно напомнили ей ее первую встречу с Йоргом, когда она была пылкой помощницей, мечтающей о магии и приключениях.
Магниссон медленно вгрызался в Гладриэль, а потом они увидели, как еще большая тень поползла по его красноватому боку.
- Это тень от земли, - объяснил Лахлан. - Скоро земля окажется между солнцем и лунами, и наступит полное затмение.
- Откуда ты все это знаешь? - раздраженно спросила Изабо. Он ухмыльнулся и сказал:
- Ты что, не читала ни одной из тех книг, которые Мегэн давала нам?
Гладриэль уже скрылась, и остался лишь тоненький серпик Магниссона. В саду воцарилась тишина, и все тисы таинственно зашелестели. Потом последний тонкий красный серп исчез, и в тот же миг на черном бархате неба выступили яркие бриллианты звезд. Там, где только что находились две луны, в небе зияла круглая черная дыра, огромный омут тьмы.
Постепенно большая из двух лун отодвинулась в сторону, и с другой стороны начали просачиваться солнечные лучи. Вода в пруду стала медленно прибывать, расходясь от центра. Лахлан встал и запел песнь зимнему ручью, и вода фонтаном забила вверх. Через арки в пруд хлынул серебристый свет, и вода таинственно замерцала.
Лахлан спустился по ступеням, искрящийся свет заиграл на белой пряди над его лбом, резко очертив углы и плоскости его лица. Оно было торжествующим. Ступени вели прямо к воде, и он вошел в нее и, наклонившись, погрузил Лодестар в бурлящую, пронизанную светом воду. Вспыхнул яркий свет, зазвучала музыка. Он ликующе поднял Лодестар вверх, и вода потекла с него блестящими потоками, напоминающими хвост банаса.
- Это произошло! - воскликнул он. - Лодестар возродился!
В этот миг с небес камнем слетел ястреб и выхватил Лодестар у него из рук. Лахлан испуганно закричал, но ястреб захлопал мощными крыльями и поднялся в воздух. В два стремительных шага Лахлан схватил Лук Оуэна и выпустил в небо стрелу. Пролетев по безупречной траектории, она вонзилась ястребу в грудь. Птица издала ужасный крик и упала, выпустив Лодестар из когтей. Лахлан вскинул руку, но было слишком поздно. Из темного сада приближалась высокая фигура, вышедшая из тени. Изабо и Изолт, прекрасно различающие в темноте, увидели Майю с малышкой Бронвин на руках. Девочка засмеялась, протянув ручонки к Лодестару, и шар полетел к ней.
Как только крошечные пальчики малышки коснулись шара, из него раздалась музыка. Изабо и Изолт разобрали в мелодии слова - слова приветствия и соединения.
- Нет! - закричал Лахлан. - Нет!
Майя направилась через сад к ним, а малышка вращала огромный шар на кончиках пальцев, точно жонглер мяч.
- Говорят, что Лодестар отзывается на руку любого Мак-Кьюинна, злорадно сказала Майя. - Теперь он у нас, и, как говорят, кто владеет Лодестаром, тот владеет и страной...
- Так говорят, - угрюмо ответил Лахлан. Майя поднялась по лестнице и встала, часть ее лица исказила улыбка. К огорчению Изабо, она заметила полную фигуру Латифы, скрывающуюся в тени сада, и поняла, что это старая кухарка провела Майю через лабиринт.
- Так что, в конце концов, ты проиграл, Лахлан Мак-Кьюинн, а я выиграла. Видишь ли, моя дочь очень сильна. Она была зачата на вершине прохождения кометы при помощи Заклинания Зачатия и должна была родиться в самый могущественный час...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});