Бывший дом Васильева (исторический адрес: Забалканский пр., 97 / Заставская ул., 13), которым он владел с начала 1890-х гг., устоял в окружении зданий промышленного гиганта, каким стало Санкт-Петербургское товарищество механического производства обуви, до 1970-х. В 1930–1940-х гг. здесь жили: персональный пенсионер Ольга Дмитриевна Богданова (кв. 5), мастер фабрики «Скороход» Иван Федорович Адамсон[471] (кв. 12), служащий фабрики «Скороход» Никандр Владимирович Старовойтов (кв. 16).
Дома № 109, 111 / Заставская ул., 29
Товарищество Санкт-Петербургского механического производства обуви основано немцем Генри (Андреем Андреевичем) Кирштеном в виде паевого товарищества с капиталом 300 тыс. руб. и первоначально находилось на Обводном канале в доме № 130, арендованном у Российско-американской резиновой мануфактуры. Собрание пайщиков состоялось 2 февраля 1882 г., и 11 сентября правительство утвердило Устав Товарищества. Вместе с Кирштеном членами-учредителями Товарищества стали советник министра финансов Франц Францевич Утеман, барон Ф. Ф. Краузкопф, Г. Л. Гейзе, И. И. Шмидт (все они входили в правление Российско-американской резиновой мануфактуры). В 1885 г. техник-строитель А. И. Рейнбольт начал строить производственные сооружения Товарищества у Московской заставы (первые здания построены на Заставской ул., 15, ныне – Заставская, 33), постепенно расширяя заводскую территорию в глубину квартала параллельно Забалканскому проспекту до Ташкентской улицы (ныне сохранились корпуса № 1, 2, 5 и 6 по Московскому пр., 103, № 2, 3 и 5 по Московскому пр., 107, № 2 и 3 по Московскому пр., 109). Руководство Товарищества вознамерилось выкупить все частновладельческие участки, отделяющие заводскую территорию от Забалканского проспекта, что удалось сделать после 1908 г. Еще в 1884 г. обувная фабрика Товарищества начала выпуск обуви марки «Реформа» – легких туфель на низком каблуке, тисненных от носка до подъема узором «елочка», прозванных «скороходами». Популярность «скороходов» привела к тому, что в 1894 г. для их пошива создали специальный «скороходный» цех. С 1910 г. русское слово «Скороход» появилось в названиях фирменных магазинов и в официальном названии немецкой фирмы – Товарищество начало выступать под фирменным наименованием «Скороход». В 1911 г. «Скороход» получил привилегию на производство в течение 20 лет американских сандалий с пряжками. Кроме предприятия на Заставской ул., 15, и внутри квартала от Заставской до Старообрядческой, где производственные здания продолжали строить архитекторы Э. А. Густавсон (корпуса во дворе и лицевой дом № 109, 1910–1914 гг.) и О. Р. Мунц (корпуса во дворе, 1911–1913 гг.), Товарищество владело в Петербурге многими специализированными обувными магазинами, а также двумя десятками магазинов в 14 городах России. Производительность предприятия в первые годы существования составляла 5 тыс. пар обуви в год. К 1915 г. основной капитал Товарищества вырос до 7,5 млн руб., обороты достигли 15 млн руб., количество выпускаемой обуви – 2,7 млн пар при 5 тыс. рабочих. Кроме Утемана и Кирштена, имевших российское подданство, после 1914 г. правление Товарищества составили датский подданный К. Ф. Дуус, А. Г. Гартвиг, финский фабрикант Гуго Острем, нидерландский консул Г. Пальс. В 1915 г., демонстрируя «патриотический дух» фирмы, собрание пайщиков избрало в правление Товарищества члена Госсовета Александра Ивановича Гучкова. После 1917 г. из названия предприятия исключили упоминание о Товариществе, оставив за ним название «фабрика „Скороход“»[472].
Некоторые из учредителей и руководителей «Скорохода» широко известными представителями делового мира Петербурга, и самой заметной фигурой среди них был Ф. Ф. Утеман (1868–1925), предприниматель, действительный статский советник, сын выходца из Германии, открывшего в 1867 г. в Санкт-Петербурге комиссионную контору. По окончании юридического факультета Петербургского университета служил в Министерстве финансов (1892–1896 гг.). С конца 1890-х гг. занимался предпринимательской деятельностью. В 1900–1914 гг. входил в руководящие органы восьми крупных промышленных предприятий (в т. ч. Товарищества Российско-американской резиновой мануфактуры «Треугольник», пивоваренного завода «Бавария», фабрики «Скороход»), член совета Санкт-Петербургского учетного и ссудного банка, Совета съездов представителей промышленности и торговли. Владел десятью доходными домами.
Утеман был не только энергичным предпринимателем и банкиром, но и просвещенным собирателем произведений искусства XIX в. В четырех стильно оформленных залах бельэтажа его собственного дома на Николаевской наб., 31, гости могли увидеть «собрание картин И. К. Айвазовского, В. Д. Орловского, К. Е. и В. Е. Маковских, М. А. Зичи, Клевера и других русских художников. Из произведений иностранных живописцев здесь обращают на себя внимание оригинальные картины Кнауса, Дефреггера, Вотре и других». Сегодня в бывших парадных залах еще можно увидеть деревянный кессонированный потолок и мраморный камин с зеркалом. Особенно красив Белый зал, обильно украшенный лепниной. В начале XX в. Утеман решил передать дела своему сыну Францу Францевичу (1868–1925), окончившему юридический факультет Петербургского университета, вернуться на родину и распродать часть коллекции. В связи с этим 15 ноября 1902 г. газета «Петербургский листок» так описывала ее: «Начиная с вестибюля, на стенах которого красуется громадная картина Айвазовского, и кончая самой маленькой комнатой, – все поражает выдержанностью стиля. Тут и мебель в стиле Ренессанс, и ампир, комнаты в японском вкусе и строго арабском, гобелены, севр, сакс, ковры всех размеров и сортов, японские вазы в человеческий рост, картины европейских знаменитостей». В унаследованном особняке Утеман-младший сохранил любимые им вещи. Об этом собрании известный художник и искусствовед А. Н. Бенуа писал в журнале «Старые годы» в 1908 г.: «… это скорее роскошная обстановка, выдержанная почти вся в духе XVIII века. Вещи „служат“, а не выставлены напоказ… Гостиная г. Утемана производит впечатление дворцовой комнаты где-нибудь в Трианоне. На полу разложен роскошный ковер Savonnerie времен Людовика XVI… По стенам расставлена великолепная золоченая мебель очень благородных форм и тончайшей резьбы». В состав коллекции входили прекрасная декоративная бронза, ранний мейсенский фарфор, фламандские и французские шпалеры, миниатюры, дорогие табакерки. Из картин Бенуа упомянул два портрета В. Л. Боровиковского, пейзаж голландца Я. ван Гойена, женский портрет кисти английского живописца Дж. Ромнея. Были в собрании и другие качественные вещи. Женившись, владелец в 1908 г. отремонтировал дом № 29, обставил мебелью от известной фирмы Мельцера и соединил изнутри с парадной резиденцией, где на лестнице появился большой эркер в стиле модерн. Лето Франц Францевич проводил в старинном имении Малые Волковицы в Петергофском у. или на своей вилле в Висбадене. По службе он числился чиновником Министерства финансов, но занимался в основном своими предприятиями и благотворительностью, за что имел несколько наград. Революция изгнала Утемана и его семью с тремя малолетними детьми на историческую родину, в Германию, где бывший банкир и коллекционер прожил недолго…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});