Бхейд вернулся к столику с двумя кружками эля, и Альталу было достаточно один раз понюхать, чтобы убедить себя не пробовать содержимое этих сосудов.
— Гадость, правда? — спросил Бхейд.
— В нем только носки полоскать, — согласился Альтал. — И как давно здесь это заведение?
— По меньшей мере несколько веков. Треборейское духовенство в основном состоит из священников Черной Рясы — а это значит, что они почитают истинного Бога, — но они отказываются признавать авторитет нашего Святого Экзарха. На протяжении тысячелетий мы пытались убедить их в том, что их позиция граничит с ересью, но им, похоже, даровано какое-то непобедимое неведение, и… — Бхейд остановился, увидев пробежавшую по лицу Альтала легкую усмешку. — Что? — спросил он.
— Подумай, Бхейд, — сказал ему Альтал. — Разве за последнее время твоя позиция в вопросах теологии не претерпела некоторые изменения?
— Я только пытался… — вдруг Бхейд печально улыбнулся. — Думаю, это привычка, — признался он. — Я, наверное, зарапортовался. Отвечаю почти автоматически. По сути, если вдуматься, между теологическими учениями Требореи и Медайо не так уж много различий. Мы не сходимся в вопросах церковной политики, вот на самом деле и все. Во всяком случае эта таверна — нечто вроде скрытого аванпоста истинной религии (если таковая вообще существует), и она представляет собой место, где мы можем продвигать политику Черной Рясы.
— Которая иногда не брезгует убийством, я полагаю? — добавил Альтал.
— Иногда — да. Разумеется, мы не очень часто прибегаем к подобным вещам, но такое случается.
— Не нужно говорить со мной таким извиняющимся тоном, Бхейд, — сказал ему Альтал. — Я очень терпимо отношусь к подобным вещам. Насколько я понимаю, твои наемные убийцы получают какое-то содержание?
— Да, ежегодный гонорар плюс премия за каждое убийство.
— Значит, они не просто какие-то там фанатики, которые убивают ради своего бога?
— Нет, конечно! Фанатики желают быть пойманными и казненными. Это делает из них мучеников, а мученики вознаграждаются на небесах. Наши убийцы — это серьезные профессионалы, которые никогда не попадаются.
— Хорошая политика. Никогда не нанимай любителей, если можешь нанять профессионалов.
— А вот наконец и они, — сказал Бхейд, глядя в глубь таверны.
Два человека, которые только что вошли в таверну через заднюю дверь, были настолько неприметны, что их почти невозможно было различить. Слово “средний” подходило практически ко всем аспектам их наружности. Они были ни маленькими, ни высокими, ни светло-, ни темноволосыми, а одежда их была ни потрепанной, ни элегантной.
— Я просто не могу взять в толк, что это нашло на Энгену недавно, Менг, — говорил один из них другому, когда они подходили к столу. — Кажется, ей ничем уже не угодишь. Ей не нравится наш дом, ей не нравятся наши соседи, ей даже не нравится наша собака.
— Женщины иногда странно себя ведут с нами, Сарвин, — рассудительно ответил Менг. — Они мыслят не так, как мы. Купи ей какие-нибудь подарки, поухаживай за ней. Я именно так поступаю, когда Пелкуэлла начинает на меня ворчать. Главное не подарок, а внимание. Стоит тебе перестать обращать внимание на свою жену, жди беды.
Менг быстро взглянул на Бхейда.
— Приветствую вас, мистер Бхейд, — сказал он. — Давненько мы вас здесь не видели.
— Я был немного занят, — объяснил Бхейд. — Джентльмены, не хотите ли к нам присоединиться?
— С удовольствием, мистер Бхейд, — сказал Сарвин.
Убийцы сели за стол и сделали знак хозяину, чтобы принес пару кружек эля.
— Я рад, джентльмены, что вы согласились присесть, — сказал им Бхейд. — Нам нужно кое о чем поговорить.
— Да? — спросил Менг. — О чем же?
— О том деле, которое мы обсуждали, когда я был здесь последний раз.
Двое убийц выразительно посмотрели на Альтала.
— Это мой партнер, Альтал, — сказал Бхейд, — молчаливый партнер обычно. Недавно произошло одно событие, и он хотел бы поговорить с вами лично. Наши планы несколько изменились.
— Изменились? — резко переспросил Сарвин. — Вы хотите сказать, что больше не нуждаетесь в наших услугах?
Его взгляд стал жестким.
— Он этого не сказал, дружище, — произнес Альтал. — Изменились сроки, вот и все. Оплата та же, да и работа та же. Мы только хотим, чтобы вы немного повременили — понимаете, обстоятельства рынка. Прежде чем мы пойдем вперед, должны произойти несколько событий, а если вы, джентльмены, сделаете свое дело немного преждевременно, это может насторожить наших соперников. Мы собираемся, так сказать, потрясти рынок, и не хотим, чтобы наши противники знали о наших замыслах. Я слежу за ходом событий в других городах, а мистер Бхейд контролирует работу здесь. Для нашего бизнеса очень важно правильно выбрать время.
— Вот преимущество нашей профессии, — с совершенно невозмутимым лицом сказал Менг. — Время не имеет никакого значения, когда мы собираемся нанести удар. Мы можем повременить, если вы так хотите. Только пусть мистер Бхейд сообщит нам, когда он желает, чтобы дело было сделано. Джентльмены, не хотите ли выпить за это?
Он вопросительно поднял свою кружку.
Альтал скривился.
— Лично я — нет, — ответил он.
— Я так и думал, что вы откажетесь, — сказал Сарвин, отодвигая свою кружку как можно дальше от себя.
— Ты занят, Альтал? — спросил на следующее утро сержант Халор.
— Вообще-то нет, а что?
— Может, присмотришь за Твенгором в Поме? Я не волнуюсь — Твенгор знает свое дело, — просто хочу быть в курсе событий. Если захватчики все делают правильно, они бросят на Пому примерно треть своей армии, но уличные бои бывают коварны, и если врагам удастся победить Твенгора — или ускользнуть от него, — у Гелты будет лишняя тысяча воинов, которых она двинет на Мавор. Я бы и сам пошел, но я сейчас немного занят. Если Твенгор считает, что эти люди способны уйти от него, я хочу об этом знать. — Он на мгновение заколебался. — Это останется между нами, Альтал, но на самом деле мне нужно знать, трезв ли ещё Твенгор или нет. Ежели он снова взялся за старое, я должен это учесть. На твоем месте я не стал бы об этом сильно распространяться, но ты знаешь, что я хочу узнать.
— Пойду разбужу Элиара, — сказал Альтал, направляясь к лестнице.
— Я только что уснул, — пожаловался Элиар, когда Альтал растолкал его.
— Это ненадолго, парень, — сказал ему Альтал.
— Я поговорю об этом с Двейей, — проворчал Элиар. — Все заботятся о том, чтобы сержант Халор мог поспать вдосталь, но никто не думает обо мне.
— Ты привратник, Элиар. Перестань плакаться. Мы войдем в Пому через обычную дверь.