Я работал на свой авторитет, чтобы потом мой авторитет работал на меня, а поскольку я был Президентом Украины - то и на Украину.
Я мог убедить российских партнеров, что им выгоден тот или иной проект. Подчеркну: убедить без попытки обмануть, ввести в заблуждение, пытаясь выгадать что-либо для Украины в ущерб интересам России.
Сравнивая меня с лидерами других стран СНГ, Ельцин в своих мемуарах «Президентский марафон» написал: «С Леонидом Кучмой общаться сложнее, хотя внешне он традиционно по-украински ласков, уютен. Но в нем есть и сила, и упорство, и упрямство».
Думаю, если бы я хоть раз попытался обвести его вокруг пальца, это было бы, к моему стыду, отражено в этой характеристике.
Я прекрасно понимал, что жизнеспособность любого сотрудничества может базироваться только на взаимной выгоде. Как гласит народная мудрость, не выгадывай - прогадаешь. Мой метод - метод убеждения, а не пустословия на тему «давайте жить дружно!».
Я говорил, например: да, вы сегодня выиграете, если откажетесь покупать такие-то наши изделия по такой-то цене, но вы наверняка проиграете завтра, когда будете вынуждены покупать то же самое в Европе или где-то еще по более высокой цене.
Взять те же трубы, особенно - трубы большого диаметра. Вяхирев любил, помню, стращать нас: «Вы смотрите! Вот мы решим покупать трубы большого диаметра в Европе, в той же Германии, и останетесь вы ни с чем». Какие только недостатки он ни находил в наших трубах: то шов какой-то не такой, то что-то там короткое или длинное…
Мы всякий раз отвечали: «Хорошо. Завтра будет сделано так, как вам надо». И делали. Сразу! Мы не стояли на месте, не предлагали тот товар, который у нас уже есть, лежит на складе, а всегда говорили: завтра у вас будет то, что вам нужно. Мы были легки на подъем. Почему? Потому что мне как представителю Украинского государства позарез нужны были деньги в бюджет, а эти деньги могла дать только серьезная промышленность, тот же Харцызский трубный завод, а этот завод меня мгновенно и правильно понимал, потому что он был не просто завод, а частный бизнес.
Если бы это был государственный бизнес, мы ничего бы не добились. В бюджете Украины просто не было средств на оперативное техническое перевооружение. К моменту, когда Вяхирев и другие капитаны российской экономики созрели для разговора с нами с позиции своих высоких требований, наши ведущие предприятия уже были в частных руках. А частный бизнес прекрасно понимает, что если он не будет мгновенно реагировать на потребности рынка, на капризы заказчика, то станет банкротом. Так мы и работали.
Я понимал свое: Россия и «Газпром» с Украиной не шутят и шутить никогда не будут.
А украинский бизнес понимал свое: Президент Украины с ним не шутит и шутить не будет. Поэтому он и признавал меня главным государственно-политическим представителем интересов украинского бизнеса в отношениях с Россией.
Рэм Вяхирев - это тип крепкого советского руководителя-хозяйственника. Газовую отрасль он, конечно, знал от «а» до «я». Он был очень трудный переговорщик. Его несговорчивость объяснялась частично тем, что он видел интересы только своей отрасли. Но на нем свет клином не сходился. Кроме него, было российское правительство, был Черномырдин. Третейским судьей с решающим голосом выступал российский президент. С ним-то уж всегда удавалось договориться. Он лучше всех понимал, что стоит за словами «стратегические отношения». Это значит: думать о завтрашнем дне, о будущих выгодах, держать перед глазами не одну сиюминутную сделку, а завтрашнюю картину всей отрасли, всей экономики. А самое главное - всей страны, со всеми ее связями и противоречиями.
Такого же правила мы придерживались в отношениях с Казахстаном, Узбекистаном, Туркменистаном. Я ни на минуту не забывал, что значат для нас эти страны. Не подходит вам, казахам, такой вариант - давайте попробуем другой, но мы не должны разойтись, ни о чем не договорившись.
Мы были настоящими партнерами, ответственными друг перед другом. Я понимал своих коллег с полуслова. Мне кажется, что и они понимали меня. Личные отношения руководителей государств имеют большое значение для принятия важных политических и экономических решений, иногда - определяющее. Я, например, считаю, что отношения Украины с другими странами на постсоветском пространстве в очень большой степени базировались на моих самых дружественных отношениях с каждым из лидеров. Моим личным отношениям с российским руководством, совпадению наших взглядов на многие важные международные вопросы Украина обязана ценой в 50 долларов за газ до 2011 года. Так во всяком случае предполагал договор, и не моя вина, что он перестал действовать в 2005 году со сменой политического курса. Хочу подчеркнуть, что договор был в интересах обеих стран. В Украине ведь немало предприятий, принадлежащих российскому бизнесу. Я никогда не предлагал россиянам сделок, которые заведомо были выгодны только Украине. Это бесперспективный путь. Недальновидно предлагать товар, с которым не знаешь, что делать. Говоришь: вот смотрите, такую вещь вы можете купить где-то в другом месте, она, может быть, окажется чуть лучше нашей, но вы потеряете на многом другом. Имейте в виду, например, что эту вещь мы делаем в кооперации с российскими предприятиями. Таким образом, купив ее в Украине, вы поддерживаете и своего товаропроизводителя. Что касается будущего, то вот вам наши варианты совместных планов…
12 мая
Единый налог на крестьянское хозяйство был введен по моему указу. Раньше брали, уже не помню, сколько налогов. Если не ошибаюсь, больше десяти. Для каждого из них - своя канцелярия. Я своим указом ввел один: раз в год заплати некоторую посильную сумму и работай спокойно, больше к тебе никто не придет и не будет ничего требовать. Я хотел, чтобы человек уверенно распоряжался своим доходом, мог планировать и развивать свое хозяйство. Чтобы появился класс, который раньше называли кулачеством. При Ленине крестьян сначала разорили и таким образом почти выровняли, а потом все-таки еще и поделили: на кулаков, середняков и бедняков. В 1921-1928 годах, правда, были созданы некоторые условия для успешного хозяйствования. Крестьянство не только на бумаге, но и на деле быстро расслоилось на более-менее зажиточных и бедняков. Были, конечно, случаи, когда в бедняки человек попадал из-за стечения объективных неблагоприятных обстоятельств. Но, как правило, бедняк - это был плохой работник, лодырь и пьяница. Бутылку самогонки выпил с утра и гуляет себе целый день. Землю таких людей подбирали трудолюбивые и сноровистые односельчане. А бывшие собственники этой земли шли к ним в работники, в батраки. Они-то потом и стали основой колхозного строя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});