– Танечка, – обратился он к первому офис–менеджеру, – проведите новенькую по отделам, познакомьте с людьми. Она любезно согласилась всем кофе сделать, кто какой любит.
Госпожа Наливайко, вдруг оказавшаяся тезкой, подобострастно закивала, то краснея, то бледнея. У Танюши сложилось впечатление, что первый офис–менеджер тайно влюблена в своего начальника: такое обожание светилось в ее глазах, спрятанных за толстыми стеклами очков. Да и в целом при появлении начальника все коллеги тут же вытянулись в струнку, повылезав из–за своих рабочих мест, как грибы после дождя, – кажется, Вордак имел в глазах подчиненных нерушимый авторитет. Интересно, они знают, что их директор любит разгуливать в одной лишь шкуре на колдовских шабашах?
– Потом можете и для меня приготовить, – сказал Вордак и улыбнулся. Кажется, ситуация его забавляла.
Вы знаете, что такое сварить кофе тридцати с лишним сотрудникам? Одни любят без сахара, другие с сахаром, одному – со сливками, другому – без… Танюша чуть не ударилась в панику, когда программист из рекламного отдела, нервный прыщавый парень, вдруг накричал на нее, что она ему сварила слишком крепкий напиток. Но в отделе менеджмента девушку сразу угостили булочками и конфетами и объяснили, что заставлять новичка всем варить кофе – это в общем–то традиция. Кофе Вордаку Танюша делала под пристальным вниманием «Танечки», она же и вызвалась занести чашечку. Вордак возвратил напиток, передав, что сварено отвратительно. Скрипя зубами Танюша сделала вторую порцию, покрепче, но ей вернули с теми же замечаниями. Ну уж как кофеварка ваша варит, извините. Третью порцию делала сама госпожа Наливайко, но ее отвлекли на телефонный звонок (не без участия Танюшиного браслета), так что заливать в чашечку горячий напиток все равно выпало ей.
План, взращенный на полуистерике, быстро созрел в голове. Танюша вытащила жвачку, которую держала во рту вот уже пять минут, чтобы не сорваться и не нагрубить кому–нибудь, и надежно приклеила к дну чашечки с внутренней стороны. Сверху осторожно налила горячий кофе и тут же понесла в кабинет директора, не обращая внимания на злобный взгляд, каким ее сопроводила любезная «Танечка», все еще занятая разговором по телефону. Главное, чтобы Вордак успел отпить хотя бы глоточек, пока «белый секрет» еще крепился на дне. Вордак встретил девушку почти дружелюбно.
– Как вам наши сотрудники? – ласково спросил он, сделав едва уловимое движение над чашечкой.
«Ага, – догадалась Танюша, – проверяет. Не подсыпала ли чего…»
– Признаться, я разочарован – нет даже соли, – сказал Вордак и отпил глоток.
– Неплохо, – произнес он, – наконец–то вы сварили что–то более–менее подходящее. Как вам удалось? – Вордак сделал еще несколько глотков, один за другим.
– Секрет, – таинственно улыбнувшись, сказала Танюша.
Тут «секрет» и всплыл, покачиваясь и белея, словно парус в открытом море. Вордак опустил глаза на чашку, но ничего не сказал. Лишь по шее пошли яркие розовые пятна.
Танюша тоже молчала. Чувствовала она себя очень неловко, словно нашкодившая школьница. И даже начала пошатываться от волнения.
– Идите на рабочее место.
Проклятая «Танечка» сразу же завалила работой по уши, – кажется, она явно невзлюбила новую коллегу. К концу рабочего дня Танюша едва говорила от усталости: нещадно трещала голова и ломило все тело. Выглядело это так, будто бы она заболевала.
К вечеру стало совсем худо. Она лежала на диване, накрывшись пледом, ее зубы выстукивали чечетку, а тело трясло, будто в лихорадке.
Как появился Лешка, она даже не заметила. Кажется, шагнул прямо через окно.
– Что с тобой? – Чертик внимательно разглядывал девушку, словно искал, где есть кнопка, чтобы остановить продолжавшуюся «тряску». – Ты заболела?
Кратко, путая слова, то и дело сбиваясь, Танюша пересказала события первого рабочего дня. Когда же дошла до жвачки в кофе, ей вдруг стало стыдно, и она запнулась окончательно.
– Дальше можешь не рассказывать, – прошептал одними губами Лешка, глаза его задвигались, будто он что–то читал. – Я уже все увидел в твоей мыслечувствующей ленте.
– Где? – Ей было так плохо, что она даже говорить не могла.
– Вот это да… – Танюша видела, как у Лешки расширились глаза. – Он наложил проклятие, причем очень сильное… Ты могла бы проваляться в кровати больше недели. А ведь накладывать проклятие на новоявленного колдуна или ведьму запрещено, и ты имеешь полное право нажаловаться… Но почему он так сделал? Неужели так разозлила дурацкая жвачка, плавающая в кофе? Странно и глупо с его стороны.
Хоть Танюша и соображала еле–еле, но не могла не заметить, что Лешка рассуждает уж больно серьезно и логично для подростка. Было еще что–то, какая–то мысль, но девушка не могла поймать ее за хвост – ей делалось все хуже и хуже.
Лешка тем временем метнулся на кухню – Танюша услышала, как забурчал электрочайник – и вскоре вернулся с огромной дымящейся кружкой.
– Выпей это, – сказал он без предисловий, – это отвар из демьян–травы и чабреца – лучшее средство от проклятий.
После глотка душистого напитка девушке действительно стало лучше. После второго глотка – еще лучше. Допив весь отвар, что был в чашке, до капли, Танюша почувствовала, что ей совсем полегчало. Конечно, немного знобило, но дела явно пошли на поправку.
Лешка устроился в кресле, но, подав кружку с чаем, перестал обращать на девушку внимание, – думал о чем–то своем. Танюше тоже не хотелось разговаривать. Она размышляла, что же теперь делать. Вордак оказался более опасен, чем она представляла. Кстати, Лешка говорил, что она может нажаловаться…
Наверное, Лешкины мысли тоже касались этого вопроса, потому как он вдруг спросил:
– Думаю, ты больше не пойдешь туда на работу, да?
– Еще чего. – Танюше стало лучше, и вернулась прежняя решимость. – Я не отстану от Вордака. Пока он не вернет Русланку. Но жаловаться на него не буду.
– Не будешь? – Лешка смотрел удивленно.
– Знаешь, – начала она развивать мысль, – думаю, его сильно за это не накажут… а Русланку тогда мне он точно не вернет, из принципа. А для мужчин они очень важны, эти их принципы.
Лешка озорно улыбнулся.
– А ты молодец, – сказал он с уважением. – Я думал, ты сдашься.
Хорошо ему говорить, подумалось Танюше, не его же подругу заточили неизвестно где.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});