судей,
Нас недаром прозвали волками
Здесь, в отчизне твоей и моей.
Что для девушки Гондла? Из меди
Сердце Леры, и голос как рог,
Я же часто косматых медведей
Для нее поднимал из берлог.
Что я сделал, то сделал по праву,
Гондла слаб, я и смел и силен,
Нашим предкам бессмертную славу
Этот волчий доставил закон.
Конунг
(к Снорре и Груббе)
Ярлы, ум ваш и ясен и зорок,
Так судите ж обиду и боль,
Позабыв и что Лаге вам дорог,
И что Гондла ирландский король.
Снорре
Повелось по старинным обычаям,
Если двое полюбят одну,
То, не внемля причудам девичьим,
Начинают друг с другом войну.
Груббе
Это верно! Так было и будет,
Как о правде иной ни кричи!
Если люди людей не рассудят,
Их наверно рассудят мечи.
Конунг
Гондла, слышал решенье такое?
Справедливым считаю и я,
Что выходит герой на героя
И копье не бежит от копья.
Мы твоей подивимся отваге,
Лера доблесть оценит твою,
Если Лаге, могучего Лаге,
Ты повергнешь в открытом бою.
Крепче стой! Я пред всеми отвечу
За огонь в королевской крови.
Неудержно бросается в сечу,
Кто достоин девичьей любви.
Помню, утром сияла пустыня,
Где Марстана я бросил в песок,
Сердце дрогнуло, словно богиня
Протянула мне вспененный рог.
А когда вместе с Эйриком Красным
Я норвежцев погнал ввечеру,
День казался мне столь же прекрасным,
Как на самом роскошном пиру.
Гондла
Конунг, судьи, вы знаете...
Конунг
Что же?
Гондла
Я горбат, вы забыли про то.
По закону калеку не может
К поединку принудить никто.
Конунг
Дело бранное дивно и чудно,
Смерть бежит от стремящихся в бой.
Почему же бывает так трудно
Трусу панцирь надеть боевой?
Гондла
К правосудью, судья, к правосудью!
Удержи эту лживую речь,
Или я королевскою грудью
Упаду на отточенный меч.
Поединок бессмыслен, а славу
Получает в народе простом
Царь, кладущий копье и державу
Покрывающий крепким щитом.
Конунг
Не любовник, не царь и не воин...
Бьется ль сердце в подобной груди?
Ты короны своей недостоин,
Мы тебя не хотим. Уходи.
(Выходит.)
Гондла
(ему вслед)
Волк, и с поступью легкою, волчьей!
Я воды у него попросил,
Он же уксусом, смертною желчью
Мой запекшийся рот оросил.
Сцена вторая
Те же без Конунга.
Гондла
Ярлы, к вам обращается правый,
Обвиненный в неправом суде,
Не теряйте прадедовской славы,
Вновь ее не найдете нигде.
Осужденный судебным решеньем,
Опрокинутый вражьим мечом,
Эгиль голову выкупил пеньем,
Пред норвежским представ королем.
Лютню мне! Лебединые саги
Вам о роде моем я спою.
Если знает такие же Лаге,
Жизнь и честь отнимите мою.
Груббе
Ты не знаешь, какого ты рода,
Несуразный птенец и смешной,
Поливают у нас огороды
Королевскою кровью такой.
Лаге
Где ты принцев видал, чтоб умели
Лишь судиться, играть и рыдать,
Опоздали к девичьей постели
И меча не посмели поднять?
Снорре
Удивил бы тебя я безмерно,
Рассказавши о роде твоем,
Если б ведал, что конунг наверно
Никогда не узнает о том.
Гондла
Лютню! Лютню! Исчезнет злословье,
Как ночного тумана струи,
Лишь польются мои славословья,
Лебединые песни мои.
Ахти
(протягивая лютню)
Эта лютня всегда приносила
Славу самым плохим игрокам,
В ней сокрыта волшебная сила
Сердце радовать даже волкам.
Гондла
(играет и пробует петь)
Разгорается звездное пламя...
Нет, не то! — На морском берегу...
Ах, слова не идут мне на память,
Я играю, а петь не могу.
Ахти
Ну, теперь мы увидим потеху!
Эта лютня из финской страны,
Эту лютню сложили для смеху,
На забаву волкам колдуны.
Знай же: где бы ты ни был, несчастный,
В поле, в доме ли с лютней такой,
Ты повсюду услышишь ужасный
Волчий, тихий, пугающий вой.
Будут волки ходить за тобою
И в глаза тебе зорко глядеть,
Чтобы, занятый дивной игрою,
Ты не мог, ты не смел ослабеть.
Но когда-нибудь ты ослабеешь,
Дрогнешь, лютню опустишь чуть-чуть
И, смятенный, уже не успеешь
Ни вскричать, ни взглянуть, ни вздохнуть.
Волки жаждали этого часа,
Он назначен им был искони,
Лебединого сладкого мяса
Так давно не терзали они.
Слышен волчий вой. Гондла в ужасе убегает, продолжая играть. Остальные прислушиваются.
Лаге
Ты уверен ли в лютне?
Ахти
Еще бы!
Хоть двойное заклятье на ней.
Но от волчьей, от алчущей злобы
Никогда не уйдет дуралей.
Сцена третья
Те же без Гондлы.
Лаге
Что за диво? Неясные звуки
И тревожат меня, и томят.
Снорре
Я как будто проснулся от скуки
И чему-то мучительно рад.
Груббе
Этот Гондла придумает вечно,
Как ему стариков огорчить.
Ахти
Я доволен собой бесконечно,
Но зато не могу не завыть.
Воет; все переглядываются.
Снорре
Брат, ты слышишь? Качается вереск,
Пахнет кровью прохлада лугов.
Груббе