Нельзя ставить своей задачей просто «жить хорошо». Это будет пораженческой ошибкой, ибо все познается в сравнении. Хорошо ли живет тот, кто получает 100 долларов в месяц? Он живет превосходно, если все вокруг получают 5 долларов в месяц. Хорошо ли живет тот, кто получает миллион долларов в месяц? Он живет плохо, если все вокруг получают миллиард.
Денег в желаемом количестве всегда на всех не хватает. Поэтому жить хорошо можно только за счет других: по закону сохранения, если где-то (у кого-то) денег становится больше, значит в другом месте (у других) их становится меньше. Хотите жить лучше — гребите под себя. Ваша задача — сделать так, чтобы у других денег стало меньше, а у вас, соответственно, больше. Денежная пирамида конгруэнтна иерархической — чем выше взбираетесь, тем больше там денег и возможностей. А взбираться можно только по головам — по той простой причине, что иерархическая пирамида общества состоит из людей. И в ней нет других ступеней.
Хорошо жить можно только за счет кого-то, то есть в чем-то ухудшая жизнь одних людей и улучшая при этом свою. Этот циничный тезис не нравится многим людям — и патриотам, и демократам, и даже либералам. Патриоты при этом начинают ругаться, брызгая слюной и крича что-то о «жыдах», соборности и коллективизме. А демократы и либералы стыдливо возражают, что каждый сам своим трудом создает себе кусок личного благополучия — например, организовав свое дело или заняв хорошую вакансию, и никто не уходит обиженным. Неправда! Обиженными уходят конкуренты. У которых вы отгребли деньги, реально ухудшив им жизнь.
Не бойтесь ухудшить чью-то жизнь ради улучшения своей! Жизнь — это честное соревнование, в котором худший должен упасть. И если не вы, то вас…
Итак, если вы все это осознали, решили стать человеком и хотите использовать народ (окружающих вас функциональных дураков) в своих целях, то. Нет-нет! Говоря о «дураках», я вовсе не имею в виду, что все они плохие люди. Это могут быть прекрасные, добрые и местами даже умные люди, но какие-то недостатки в них не позволяют им жить лучше, чем они живут сейчас. Именно поэтому умный использует дураков для того, чтобы заработать себе денег, а не они его. Они, конечно, тоже эксплуатируют умника в свою пользу, различие только в том, что наемники эксплуатируют капиталиста как ведущего, а он их — как ведомых. И они работают на него, а не он на них. Они делают то, что он приказывает, а не наоборот. Причем делают это добровольно, поскольку рабство давно отменено. Они сами нанялись, так что здесь все честно и взаимовыгодно: наниматель и нанятые — добровольные партнеры, с той только разницей, что наниматель зарабатывает больше. Потому что он — талантливее, энергичнее и «круче» них. И это великая справедливость капитализма, при которой лучшие должны получать больше, чем худшие, иначе — хаос и умирание социальной системы. Иными словами, наниматель — просто спаситель системы.
То есть вам, нанимателю и капиталисту, приходится жить лучше, чтобы кто-то мог жить вообще. И не нужно этого стесняться. Пожертвуйте собой ради жизни на Земле — живите лучше других! Таков уж нелегкий крест смекалистых людей. Примите это. И несите свой крест благополучия с гордостью.
Глава 3
Неисчерпаемый ресурс
То, что дураки на свете есть, это, конечно, плохо. Но с другой стороны, нужно ведь кому-то и работать!
Дураки являются огромной косной массой, болотом, тормозящим моральный прогресс. Они не любят и не умеют думать, именно они в гораздо большей степени, чем умные, стремятся изменять свое сознание с помощью химических веществ, громких ритмических звуков и конвульсивных телодвижений, потому что собственное состояние сознания их не устраивает. Это с одной стороны… С другой, если у нас есть куча грязи, что нам мешает рассматривать ее как ресурс?
Но для того, чтобы использовать нечто, нужно знать его свойства. А что мы знаем о дураках? Ну, например, то, что дурость зависит от «коэффициента коллективизма». Коллективисты, как правило, бол ьшие дураки, чем индивидуалисты. Возможно, это влияние толпы: даже собранные в кучу, индивидуалисты ведут себя в среднем глупее, чем люди поодиночке, поскольку непроизвольно подчиняются стадным инстинктам и отчасти выключают голову. На этом дураков и ловят. На этом основан эффект моды, когда промышленность в целях быстрого обновления парка еще пригодной к носке одежды через определенные социальные механизмы включает у людей стадный механизм «теперь все носят другое, значит, и мне надо».
Среди богатых людей дураков на порядок меньше, чем среди людей бедных. Но и их можно окучить, собрав в кучу, пардон за тавтологию. «Развести на моду» можно как плебеев, так и людей более качественных, например, предпринимателей, чей интеллект не в пример выше, нежели у народа. В их среде прекрасно работает престижное потребление, когда человек платит деньги не за качество товара, а за то, что он дорого стоит. Причем иногда престижное потребление успешно маскируется под функциональное. Прекрасным примером здесь является история с турбийоном.
Турбийон — это самый сложный, самый дорогой и самый бесполезный механизм в механических часах. Он настолько дорог и настолько сложен, что часовщики этот механизм не прячут, а, напротив, выставляют напоказ — богатый и счастливый обладатель часов с турбийоном может продемонстрировать вам этот узел через небольшое застекленное окошечко в своих часах. Турбийон в окошечке — признак богатства и успешности его владельца. Для чего же нужен турбийон, кроме как для этой демонстрации?
На рубеже XVIII–XIX веков часовых дел мастер Абрахам-Луи Бреге получил патент на тонкий механизм, повышающий точность хода часов за счет компенсации влияния на них земного притяжения. Дело тут вот в чем… Сердцем всех механических хронометров является спусковой механизм — анкер, балансовое колесико, маятниковая спираль и спусковое колесико. Поскольку хронометр — вещь, носимая в жилетном кармане, его положение относительно плоскости земли все время меняется, соответственно «гуляет» и центр тяжести спускового узла. Вместе с ним начинает гулять трение в опорах осей, что влияет на точность хода.
Эту проблему европейские часовщики знали и старались преодолеть давно, но безуспешно. Удалось ее решить только Бреге, который бился над ней более пяти лет. И в конце концов решил. Великий часовщик поместил весь спусковой узел во вращающийся ротор, совершающий один оборот в минуту против движения спускового колеса. Это движение компенсировало гравитационные погрешности.
Уровень сложности спускового механизма сразу же возрос на порядок, поскольку изобретенный швейцарцем турбийон состоял из нескольких десятков ювелирных деталюшек, общий вес которых не превышал одного грамма.