Читать интересную книгу Загадка Эндхауза - Агата Кристи

— Если принять в расчет все эти «несчастные случаи», — заметил я, — то… мне кажется, что сбросить с обрыва тяжелый валун мог только мужчина.

— Не обязательно. Это зависит от того, как лежал камень. Не сомневаюсь, что его мог сдвинуть кто угодно.

Он снова принялся расхаживать по комнате.

— Мы можем подозревать каждого из тех, что был вчера вечером в Эндхаузе. Впрочем, нет. Эти гости, которых пригласила мадемуазель… Мне кажется, они здесь ни при чем. По-моему, большинство из них просто знакомые, причем совсем не близкие.

— Там был и Чарлз Вайз, — напомнил я.

— Да, и нам не следует о нем забывать. Логически на него падает самое большое подозрение. — В отчаянии махнув рукой, он опустился в кресло, стоящее против моего. — Ну вот, мы снова возвращаемся к тому же! Мотив! Если мы хотим разобраться в преступлении, надо выяснить мотив. И вот тут-то я все время становлюсь в тупик. Кому понадобилось расправиться с мадемуазель? Я позволил себе унизиться до нелепейших предположений. Я, Эркюль Пуаро, пал до самых постыдных фантазий. Я позаимствовал образ мышления бульварного детектива. Дедушка — Старый Ник, якобы проигравший свое состояние! Полно, да проиграл ли он его? — спрашиваю я себя. А может быть, он его спрятал где-нибудь в Эндхаузе? Или зарыл в саду. И с этой задней мыслью (стыд и позор!) я справился у мадемуазель, не предлагал ли ей кто-нибудь продать дом.

— А знаете, Пуаро, — заметил я, — мысль не такая уж пустая. В ней что-то есть.

Пуаро застонал.

— Ну как же! Я был уверен, что вы уцепились за это при вашем романтическом и несколько банальном складе ума. Зарытые сокровища — куда как привлекательно.

— Но я все-таки не понимаю, почему бы…

— Да потому, что самое прозаическое объяснение почти всегда бывает наиболее вероятным, мой друг. Затем я подумал об отце мадемуазель… и деградировал еще больше. Он много путешествовал. А что, если он украл драгоценность, сказал я себе, ну, например, глаз какого-нибудь идола. И его выследили фанатичные жрецы. Да, я, Эркюль Пуаро, скатился до такого!.. Правда, насчет отца у меня были и другие предположения. Более вероятные и не столь позорные. Допустим, что во время своих странствий он вторично женился. В таком случае мосье Чарлз Вайз уже не является ближайшим наследником. Но это нас опять же заводит в тупик, ибо мы снова сталкиваемся все с тем же затруднением — наследовать-то фактически нечего!

— Я не пренебрег ни одной возможностью, — продолжал Пуаро. — Вы помните, как мадемуазель Ник случайно упомянула о том, что Лазарус предложил ей продать портрет ее деда? Так вот, в субботу я вызвал эксперта и попросил его осмотреть портрет. Это о нем я писал в то утро мадемуазель. Ведь если бы оказалось, что картина стоит несколько тысяч фунтов…

— Неужели вы думаете, что такой богатый человек, как молодой Лазарус…

— А он богат? Наружность ведь ни о чем не говорит. Случается, что и старинная фирма с роскошными выставочными залами, на вид процветающая, держится на подгнивших корнях. И что же делает в таких случаях владелец? Ходит и плачется на Тяжелые времена? О нет, он покупает новый, шикарный автомобиль. Сорит деньгами немного больше, чем обычно. Живет несколько более открыто. Ибо, поймите, кредит — это все! А потом вдруг глядь, миллионное дело прогорает из-за того, что не хватило нескольких тысяч фунтов наличных денег. Я открыл было рот, чтобы возразить ему, но он перебил меня:

— Э, знаю, все знаю. Притянуто за уши, но все лучше, чем мстительные жрецы и зарытые в землю клады. Я хоть придерживаюсь каких-то реальных фактов. А мы ничем не можем пренебрегать ничем из того, что могло бы приблизить нас к истине.

Он начал бережно расставлять стоящие перед ним на столе предметы. Потом вновь заговорил — серьезно и на сей раз спокойно:

— Мотив! Ну что ж, вернемся к мотиву и будем рассуждать хладнокровно и по порядку. Прежде всего; что может послужить мотивом для убийства? Какие побуждения толкают человека на то, чтобы отнять жизнь у себе подобного?

Мы не будем говорить сейчас о мании убийства, так как я глубоко убежден, что к нашему делу она не имеет отношения. Мы исключим также убийство под влиянием аффекта. Речь идет об убийстве, обдуманном и хладнокровном. Какие же побуждения толкают человека на подобное убийство?

Первое из них — выгода. А кто же выгадывает от смерти мадемуазель Бакли прямым или косвенным путем? Ну, мы могли бы назвать Чарлза Вайза. Он унаследует имущество, которое с финансовой точки зрения наследовать, возможно, и не стоит. Впрочем, он мог бы выкупить дом из заклада, построить на участке маленькие виллы и в результате — нажить небольшую сумму. Все это возможно.

Эндхауз может также представлять для него известную ценность, если он испытывает к дому глубокую привязанность, какую чувствуют, например, к родовому гнезду.

Есть люди, у которых этот инстинкт очень силен, я знаю случаи, когда он доводил до преступлений. Но ведь у мосье Вайза не может быть таких мотивов. А кроме него, единственный человек, которому хоть что-нибудь достанется после мадемуазель Бакли, — это ее подруга, мадам Раис. Однако сумма слишком уж ничтожна. Насколько мне известно, больше нет никого, кто выиграл бы от смерти Ник.

Иные мотивы? Ненависть или любовь, превратившаяся в ненависть. Преступление на почве страсти. Вспомним утверждение наблюдательной мадам Крофт о том, что и Чарлз Вайз и капитан Челленджер влюблены в нашу молодую леди.

— Я бы сказал, что последнее наблюдали и мы с вами, — заметил я с улыбкой.

— Да… Он не стремится скрывать свои чувства, честный моряк. Что же касается Вайза, то мы поверим мадам Крофт на слово. Что, если мистер Вайз, почувствовав, что ему предпочли другого и будучи жестоко уязвлен, предпочел убить свою кузину, лишь бы не видеть ее чужой женой?

— Уж очень мелодраматично, — сказал я с недоверием.

— Вы бы сказали, что это не по-английски. Согласен. Но ведь и у англичан есть чувства. В особенности у людей такого типа, как Вайз. Он сдержанный молодой человек. Из тех, кто не выворачивает свою душу наизнанку. Такие люди нередко обуреваемы сильными страстями. Капитана Челленджера я никогда не заподозрю в убийстве на эмоциональной почве. Нет, это совершенно не тот тип. Но Вайз — вполне возможно. Хотя такое объяснение меня не совсем удовлетворяет. Ревность — вот вам еще одна причина. Я отделяю ее от предыдущего мотива, так как она не всегда возникает на любовной почве. Одни могут завидовать богатству, другие — превосходству в чем-либо. У вашего великого Шекспира зависть толкнула Яго не гениальнейшее с профессиональной точки зрения преступление.

— В чем же его гениальность? — поинтересовался я.

— Черт возьми! Да в том, что оно совершено чужими руками. Вы можете представить в наши дни преступника, на которого нельзя надеть наручники, так как он ничего не сделал сам? Однако мы отвлеклись. Может ли ревность, любой вид ревности быть поводом для этого преступления? Кто может позавидовать мадемуазель? Другая женщина? Мы знаем только мадам Раис, и, насколько нам известно, между ними не существует соперничества. Но это опять-таки всего лишь «насколько нам известно» и вовсе не исключено.

Последняя причина — страх. Может быть, мадемуазель Ник случайно узнала чужую тайну? А вдруг ей известны какие-нибудь обстоятельства, которые, обнаружившись, могли погубить чью-то жизнь? Если да, мы можем смело сказать, что ей самой об этом неизвестно. Но тем не менее это возможно. И в таком случае мы попадаем в очень тяжелое положение. Ибо хотя ключ к разгадке находится в руках мадемуазель, но ведь она-то об этом не знает, а стало быть, и нам не может рассказать.

— И вы считаете такую версию реальной?

— Гипотеза. Пришлось додуматься и до такого — уж очень трудно подыскать мало-мальски приемлемую версию. А ведь только отвергнув все прочие версии, мы сможем сказать о той единственной, которая у нас останется: вот в чем здесь дело.

Он долго молчал. Потом вдруг встрепенулся, пододвинул к себе лист бумаги и принялся писать.

— Что вы там пишете? — полюбопытствовал я.

— Составляю список, мой друг. Список людей, окружавших мисс Бакли. Если моя теория правильна, то в этом списке должно быть имя убийцы.

Он писал минут двадцать, потом пододвинул ко мне несколько листков.

— Ну вот, мой друг. Что вы об этом скажете?

Вот что там было написано:

А — Эллен.

Б — Ее муж, садовник.

В — Их ребенок.

Г — Мистер Крофт.

Д — Миссис Крофт.

Е — Миссис Раис.

Ж — Мистер Лазарус.

3 — Капитан Челленджер.

И — Мистер Чарлз Вайс.

Заметки:

А — Эллен.

Подозрительные обстоятельства. Ее поведение и слова в тот момент, когда она узнала об убийстве. Ей было проще, чем остальным, подстроить «несчастный случай», а также узнать о существовании пистолета. Но она вряд ли могла испортить автомобиль, да и в целом, по-видимому, недостаточно умна и изобретательна для того, чтоб совершить такое преступление. Мотивы. Никаких… разве только ненависть, возникшая после какого-нибудь неизвестного нам эпизода.