Но недолго музыка играла. Когда американцы и русские делили в Ялте зоны влияния, они договорились, что Греция останется в западном секторе. Однако, как известно, у Сталина были далеко идущие планы по захвату территорий. Он вынашивал их, когда еще вступал в сговор с Гитлером. Получив Гитлера в качестве противника, Сталин ничуть не умерил свои аппетиты. Он решил наверстать упущенное и направил на захват власти своих коммунистических вольных стрелков. Так, Греция после мук оккупации познала ужасы гражданской войны. 3 декабря 1944 года в исключительно холодную погоду — Мария надолго запомнила этот день, когда ей исполнился двадцать один год, — греческие коммунисты предприняли попытку военного переворота. Довольно быстро они захватили ключевые позиции в столице и потребовали отречения короля от престола. Королевские и английские подразделения сосредоточились в центре Афин вокруг крупных гостиниц и посольства Великобритании, откуда могли контролировать обстановку в городе. И тем не менее произошла нешуточная стрельба. К несчастью, дом на улице Патиссон оказался, что называется, на линии пересечения огня. Если Джекки повезло — ее жених Милтон, будто предвидев подобный поворот событий, переселился вместе с ней в гостиницу «Отель де Парк», находившуюся под надежной защитой греческих и британских войск, то Мария с матерью целых три недели жили без света, отопления и воды. Женщины оказались на грани нервного срыва, поскольку были оглушены не прекращавшейся стрельбой, к тому же из еды у них осталось только несколько банок консервированной фасоли. Можно представить, как такая еда пришлась по вкусу Марии. Кроме того, сцены кровопролитных боев вряд ли радовали взгляд девушки, имевшей двадцать один год от роду. Несмотря на то, что Мария была отнюдь не робкого десятка, но когда однажды вечером увидела труп молодого английского солдата, долго не могла прийти в себя от страха. Со своей стороны, Евангелия, отличавшаяся, как мы успели заметить, в своих воспоминаниях особой эмоциональностью, рассказала нам, что трое мужчин были убиты на ее глазах на крыше соседнего здания. Как всегда она описывала события на грани правды и вымысла. Так, она повествовала, как однажды ночью к ней в дом явился один человек и попросил убежища: речь шла ни больше ни меньше, как о министре внутренних дел греческого правительства генерале Дурентисе, которого коммуниста хотели уничтожить.
Если верить откровениям Евангелии, то они вместе с Марией с угрозой для жизни приютили бедолагу генерала и даже поделились с ним остатками консервированной фасоли. Несмотря на подобную жертву с их стороны, гость остался недоволен и Мария, невзирая на его погоны, тут же поставила его на место.
К радости матери и дочери, генерал-министр покинул их гостеприимный дом несколько дней спустя. И сами они вот-вот должны были быть спасены. Однажды утром какой-то мальчик принес им билет: один английский офицер, любитель бельканто и большой поклонник Марии, пригласил ее вместе с матерью перебраться в британский сектор. Несмотря на то, что хождение по афинским улицам было весьма рискованным предприятием, Мария решила выйти из дома и пойти вслед за общительным мальчуганом. Два дня спустя Евангелия присоединилась к ней в посольстве Великобритании. Именно здесь они встретили Новый год. Здесь же Мария застала приезд энергичного улыбчивого господина преклонных лет в офицерской форме британской армии, курившего легендарную сигару: самого Уинстона Черчилля, который прибыл в Афины для того, чтобы на месте оценить масштабы понесенных потерь. Совершенно ясно, что юная Мария вряд ли могла предположить, что через каких-то пятнадцать лет, уже будучи великой Каллас, во время круиза на роскошной яхте Онассиса она вновь встретится все с тем же Уинстоном Черчиллем в тот момент, когда будет переживать еще более «исторический» момент своей биографии, чем спасение ее родины от коммунистической диктатуры…
После нескольких недель кровопролитных боев греческие правительственные войска при поддержке английской армии одержали победу над коммунистическими повстанцами, и страна наконец смогла вздохнуть полной грудью. Для Марии, напротив, наступили не самые лучшие дни. Как мы уже знаем, дирекция Королевского оперного театра, ссылаясь на ее выступления перед оккупантами, не пожелала оставить ее в труппе. Однако истинной причиной такого решения театральной администрации была удивительная способность Марии настраивать против себя коллег по сцене.
Как бы там ни было, но она оказалась в положении витязя на распутье. Какую из дорог выбрать, чтобы поскорее подняться на следующую ступеньку лестницы, ведущей к славе? Эльвира де Идальго часто повторяла, что земля Италии, словно созданная для вокального искусства, будет для нее тем идеальным полем, где в будущем она сможет пожать самые обильные плоды своего таланта. Однако судьба распорядится по-своему. Выйдет так, что живший в Америке Георгиос Каллас — почти забытый отец — вдруг напомнит о себе. За океаном богатство — именно так, по его словам, случилось и с ним — могло на следующий день обернуться банкротством и наоборот: Георгиосу вновь удалось купить аптеку. Он выслал семье 100 долларов с пожеланием, чтобы его младшая дочь приехала к нему. В то же время посольство Соединенных Штатов уведомило Марию о том, что она рискует утратить американское подданство — не будем забывать, что она родилась в Нью-Йорке — в случае, если она не проведет какое-то время на своей родине. Девушка не стала сопротивляться столь необыкновенному совпадению. Кроме того, она была не прочь уехать подальше от Евангелии, чей постоянный контроль становился для нее все более и более тягостным. В конце концов, ее охватило внезапное желание увидеть своего родителя, которого она едва знала. Как нам уже известно, если она чего-либо хотела, никакая сила не могла заставить ее отказаться от своего желания… И вот было решено, что она едет в Нью-Йорк. Попутно с этим она впервые поступила наперекор воле Эльвиры де Идальго, поскольку та не отступала от своей идеи отправить ее в Италию.
В августе 1945 года Мария, заработав напоследок необходимые для поездки деньги, уложила чемоданы. Мэр Пирея дал в ее честь прощальный обед, на который она отказалась пригласить мать и сестру, словно отрезала пуповину… Вот почему на пристани порта Пирей Эльвира де Идальго в полном одиночестве провожала глазами отплывавший небольшой океанский теплоход «Стокгольм», увозивший Марию и ее мечты…
Глава 4
Певица и ее избыточный вес
На борту корабля, направлявшегося в Новый Свет, мысли Марии в основном были заняты размышлениями об отце. Для нее он был почти мифическим персонажем. Существовавший между родителями разлад по сути лишил ее возможности делить свою привязанность между матерью и отцом, что бывает у большинства детей. Ей мало что было известно об этом далеком родителе. Представление о нем она имела только со слов матери. Евангелия постаралась нарисовать дочери самый нелестный и весьма искаженный портрет отца. В действительности Георгиос Каллас — так отныне мы будем его называть, поскольку вот уже двадцать лет, как он носил эту фамилию, — вовсе не был таким чудовищем, как его обрисовала супруга. Конечно, он был далеко не ангел и ему были свойственны многие недостатки. Полностью лишенный честолюбия, он не хватал звезд с неба; в народе про таких говорят: «Добрый малый», что совсем не устраивало мечтавшую о славе и почете Евангелию. Однако Мария, давая волю своему воображению, хотела поскорее узнать своего отца и изо всех сил приукрашивала портрет этого вполне заурядного мужчины. Совсем недавно она ничего не хотела знать о нем, теперь же с нетерпением ждала встречи с ним. В этом была вся Мария: без особой причины она могла внезапно увлечься человеком, а затем легко отвернуться от него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});