Читать интересную книгу Зеленая западня - Анатолий Стась

Все, что я увидел, было для меня непостижимо. Подумал — схожу с ума. Опомнился уже на воздухе, возле входа в туннель. Индейцы второпях разбирали стояки и рельсы, по двое, трусцой ныряли в подземелье. Глаза людей были преисполнены ужаса.

Наклоняясь, чтобы взять стояк, Загби прошептал мне:

— Они держат в руках наши души. Кто выходит из покорности, у того забирают ум… Загби сдержит слово, поможет тебе бежать.

— Нет, — сказал я, — теперь надо думать не о бегстве. К большой реке далекий и опасный путь. Если не дойдем, погибнем, то люди так и не узнают о том, что здесь творится.

Именно тогда возникла у меня мысль… Но не следует забегать вперед. Скажу только, что после работы, ночью, я поделился своим планом из Загби. Он упрямо не принимал мое предложение. Мне еле удалось уговорить его.

На следующий день за мной пришли две широкополые шляпы. Меня вывели из туннеля и повели крутым склоном вверх, туда, где виднелась Каменная стена.

Я шел и жевал корешок. В последний миг Загби ткнул мне его в руку, прошептал: “Съешь этот корень. Обязательно съешь, он прибавит тебе сил”. Корешок был ароматный, горьковатый, после него на зубах осталась оскомина.

Глава VI

ЧЕЛОВЕК С БЕЛОЙ ЯХТЫ

Бетон раздвинулся, открыв узкий проход. В конце концов я имел возможность взглянуть на улицы таинственного города, который притаился за бетонной стеной.

Улиц не было, за стеной буйно сплеталась зелень. Неподалеку между зарослей поблескивала небольшая стеклянная беседка. Под деревьями, в густой непримятой траве, виднелись какие-то круглые диски, которые вблизи оказались металлическими люками. На лужайках я увидел массивные полушария, покрытые маскировочными пятнами. Полушария эти будто росли из земли, как огромные шампиньоны. На маковках “шампиньонов” из продолговатых щелей высовывались вороненые стволы, нацеленные в небо. В стороне торчали антенны. Дальше, где-то над чащей, дрожал прозрачный воздух, казалось, что это дышат деревья. Было тихо и пустынно. Местность за Каменной сиеной напоминала забытый, покинутый парк со случайными и неуместными сооружениями. Я понял, что нахожусь над городом, а именно город лежит подо мной, закопавшись в землю.

Беседка была не настоящая, в ней на поверхности скрывалась кабина лифта. Едва лишь охранники притворили за собой дверца, теленькнул уже знакомый звонок, и кабина молниеносно зашуршала вниз.

Через минуту я попал в предлинный коридор. Свет невидимых ламп лился на глянец пластика, в нишах на молочно-белой поверхности стен вились цветы. По левую сторону выстроилась дверь — множество закрытых, плотно прилегающие гладенькие двери без ручек, с порогами, которые блестели никелем. Прямо по коридору, будто в конце улицы, светился удивительный прозрачный цилиндр, в котором обрисовывались очертания человека в желтой одежде. Гулял слабенький ветерок, разносил приятную прохладу.

Охранники высадили меня и возвратились в лифт. Кабина полетела с шумом куда-то дальше вниз. “Сколько же здесь подземных этажей?”

В коридоре на меня ждал молодой мужчина с белобровым беззаботным лицом. Я узнал его: один из тех двух, которые “встречали” меня возле вертолета.

И комната, в которую он привел меня, была уже знакомая — в ней я, очнувшись, увидел женщину с медальоном-свастикой на шее.

Белобровый подмигнул мне и вышел. Я свалился на кровать, как подкошенный. Усталость сковала тело. Засыпая, вспомнил, что весь, с головы до пят, грязный в глине, а постельная белизна аж хрустела свежестью. “Начхать на их постель…”

Сутки, а может, и дольше — не знаю, сколько времени прошло с того времени, как я заснул — меня не беспокоили. Потом появился Кносе. Костюм с блестками, ботинки сияют. Даже не верилось, что совсем недавно на нем был грубый парусиновый комбинезон с противогазом.

Кносе приказывает идти за ним. Я не спешу. Долго плескаюсь под краном. Он не подгоняет, молчит.

Мы минуем лифт. Заворачиваем в бок. Еще один коридор, уже. На полу пушистый ковер. Кносе останавливается перед дверью из голубого пластика, одергивает пиджак. У него постное лицо.

На середине полукруглого зала зеленеет развесистая пальма, широкая листва свисает на белый письменный стол. Стена из сплошного стекла, за ней видно кусты, ветвистые деревья и лианы. Под стеной насквозь просвечивается большой аквариум: тихо качаются водоросли, стайками плавают рыбы, вспыхивая всеми цветами радуги.

Возле аквариума похаживает с сачком в руке немолодой худощавый мужчина. Стройная фигура, седой короткий волосы, загорелое лицо, тонкая полоска усов. На черном мундире плетение серебристых погон, в одной петлице золотятся две остро сломанных молнии.

Мундир изменил внешность, но не изменил лица того самого незнакомца с биноклем, который с борта яхты махал мне и Рыжему Зайцу пробковым шлемом.

Кносе стукнул каблуками лакированных ботинок.

— Приказ выполнен, штандартенфюрер!

Мужчина в мундире положил сачок, вытер платочком каждый палец, грубовато и добродушно сказал:

— Ты садись, не бойся…

Он обращался ко мне, но я не сдвинулся из места. Безразлично рассматривал портреты, которые висели над аквариумом. Там было три портрета. На одном жмурился мужчина с невыразительным брюзглым лицом и двойным подбородком. Где-то я уже его видел… Ну, конечно! Это лицо мелькало в кадрах кинохроники, которая осталась со времени давно прошедшей мировой войны. Старые киноленты мы просматривали в школе, на уроках истории… Рядом — увеличенное фото человека, который только что кормил рыбок. Правда, голова еще без седины, лицо без морщин, но, как и сейчас, на нем военная одежда, и еще два креста на мундире. Дальше — ненавистный тип на портрете: сплюснутый нос, запавшие щеки, стариковские бездумные глаза…

— Почему стоишь? Не к лицу ждать, пока старшие пригласят вторично. — Он уже внимательно рассматривал меня. Я пожал плечами.

— А мне безразлично ваше приглашение.

— Сказано не очень вежливо, но понимаю…Твердость и презрение? Хвалю! Ссориться мы не будем.

— С какой стати меня держат здесь силком?

— Мы выпьем сейчас замечательного вкусного кофе и подумаем вдвоем над прихотями жизни. Вместе с тем и ответим друг другу на все вопросы. Согласен? Молчание — уже согласие. — Он взглянул на Кносе: — Скажите, чтобы нам подали закусить.

Первые минуты я чувствовал себя как на иглах. И нервы успокоились как-то незаметно. После всего, что я видел в туннеле, после шестого блока, меня уже нелегко было чем-то напугать. “Ну, что же будет дальше?” — подумал я и сел в кресло. Человек с яхты, которого Золтан Чанади называл Рохасом Верейрою, а Кносе — штандартенфюрером, одобрительно кивнул мне и улыбнулся.

За спиной послышались легкие шаги. Оглянувшись, я вцепился пальцами в собственные колена. К столу приближалась Ержи. Она держала в руках большую тарелку, накрытую салфеткой.

— Не надо испытывать удивление, юноша, — сказал штандартенфюрер. — Ты хотел этой встречи? Как видишь, Ержи живая и здоровая. У нее уже есть свои обязанности, подавать пищу и мыть посуду не тягостно. Ведь так, Ержи? Ну, хорошо. Ты пока что свободная, девочка.

Ержи прошла мимо кресло понурившись. Невольно взглянула мне в лицо. В молчаливом взгляде ни всплеска паники. Она обрадовалась, увидев меня. Была встревоженная, я видел, но в глазах вспыхнула решительность. “Я не вешаю нос, а ты, как ты?” — без слов спрашивала Ержи.

Мне стало еще спокойнее.

Штандартенфюрер подал чашку.

— Пей. Вот бутерброды. Жуй, не стыдись. После питания с индейцами, наверное, слюна катится?

Я набросился на еду. Помолчав, он задумчиво проговорил:

— Вообще, мальчик, тебе не следует было встревать в эту историю. Приключений захотелось? Вот и имеешь. Хорошо, что хотя из вертолета не вывалился. Господин Кносе думает, что ты примостился между колесами машины уже в воздухе. К такому мнению его подтолкнул шлем, который был у тебя на голове. Так вот сразу и без сказок: где ты достал тот шлем?

Проглотив ломоть бутерброда с сыром, я ответил:

— Спросите об этом у Рыжего Зайца.

— У какого зайца?

— Вы его видели. Он в самом деле рыжий. Помните, вы стояли на палубе яхты, смотрели в бинокль, а мы в то время бежали к берегу?

— Ты меня узнал?

— Конечно! Как только зашел сюда, подумал: это же тот самый сеньор с яхты. А шлем… Рыжий Заяц привез его из Рио-де-Жанейро. И подарил мне. Я не спрашивал, откуда он у него. Шлем мне нравился, там был сильный прожектор с микроаккумулятором. Знаете, на которую расстояние достигал ночью луч? Ого! Когда мы с Рыжим Зайцем ловили рыбу…

— Обожди, голубь! — встрял Кносе. — Объясни, как произошло, что ты вместе с тем с пилотом оказался на аэродроме. Может, ты такой ловкий, что умеешь бегать со скоростью автомобиля? — в его голосе слышалась насмешка.