— Захворала, Алексей Витальевич, — безмятежно ответила Надежда Фёдоровна. — Позвонила, предупредила.
— Я видел её вчера, была здорова. Кокетничала с Ульрихом под моим окном, — буркнул он.
— Да, Ульрих ей проходу не даёт, это верно. Под всяким предлогом является к нам в бухгалтерию. Влюбился немчик. А с ней, думаю, ничего серьёзного, — предположила Надежда Федоровна. — Я не знаю, где она провела отпуск, ведь наша Анжела девушка скрытная, но думаю, смена климата сказалась. Вот тут ещё черкните подпись, да я пойду.
Оставшись один, Алексей ощутил щемящую тоску. Ему захотелось срочно услышать любимый голос своей Анжелы. Он набрал номер её мобильного телефона, но услышал лишь вежливый автоматический отказ: «Абонент недоступен. Перезвоните позже». Алексей набирал ещё и ещё, но в трубке звучало одно и тоже.
Привычный миропорядок зашатался. Анжела исчезла, и все остальное разом утратило для Алексея всякий смысл.
ГЛАВА 7. Осенние этюды
Анжела не стала откладывать визит к Оксане. Вначале она позвонила ей по телефону.
— Анжела, дружочек, молодец, что не пропала! — откликнулась Оксана. — Приходи завтра вечерком, после шести. Спросишь меня в отделении, тебе укажут. Жду!
Войдя в отделение кардиологии, Анжела увидела пожилую санитарку. Та деловито и тщательно мыла полы.
— А где я могу увидеть кардиолога Жильцову Оксану Андреевну, не подскажите? — вежливо обратилась Анжела.
— Оксану Андреевну? А вот её кабинет, — указала женщина и уточнила, строго посмотрев на Анжелу. — А она вас ждет?
— Да, мы договаривались, — заверила её Анжела.
— Ну, так вытирайте ноги, и милости прошу, — по-хозяйски распорядилась санитарка.
На двери кабинета висела табличка, которую нельзя было не заметить.
Жильцова Оксана Андреевна.
Заведующая отделением.
Доктор медицинских наук.
— Здравствуй, Оксана Андреевна! — сказала Анжела. — Я изучила табличку на твоей двери. Так вот ты какая! Так и тянет опять перейти уважительно на «вы»!
— Мы с тобой это щепетильное дело так порешим: днем я тебе Оксана Андреевна, с восьми утра и до восемнадцати ноль-ноль. Это чтобы слушалась меня. А вечерком — просто Оксана, добрая подруга и наперсница. Чайку с тобой попьём, посплетничаем, — в своей шутливой манере заявила Жильцова. — Я тебе уже одноместную палату выделила. Сегодня одна освободилась. Зная твой замкнутый характер, думаю, сумела тебе угодить.
Комната была небольшая, сияющая чистотой. В промытое окно входил свет осеннего солнца. Слышался шелест листвы, виделся куполок больничной церкви. В палате было тепло, даже уютно. «Золотая душа», — с признательностью подумала Анжела об Оксане, но вслух сдержанно сказала:
— Спасибо, Оксана Андреевна.
— Располагайся. Поначалу будет скучновато, но потом познакомишься с другими пациентами. Здесь есть такие интересные личности! О высоких материях размышляют, об устройстве мира и вселенной. Тебе расскажут легенды про купца Чохова, который эту больничку основал. Личность интересная, историческая. Есть у нас ворчуны, есть поэты, есть юмористы. Мы всем починяем сердца. У нас соблюдается режим. Это очень важно при сердечных болезнях. В общем, тут почти оазис тишины и благонравия....
Оксана Андреевна не успела докончить фразу. В её кармане затрезвонил сотовый телефон.
— Да, слушаю! — ответила она. — Ну, что ещё веселёнького случилось?! Да?! Сейчас, буду. Анжела, дружочек, извини. Главврач вызывает.
С этими словами Жильцова устремилась прочь. Анжела осталась одна со своими мыслями.
* * *
Николаев вызвал Жильцову не в свой кабинет, а в гинекологическое отделение, к заведующему Пушкаревскому.
— Собираю малый военный совет, — попытался пошутить ДД, но Оксана Андреевна сразу заметила его крайнюю озабоченность. — Докладывай, Василий Алексеевич.
— В общем, собирался я уже домой, к машине шёл, а тут бежит Валентина Фёдоровна. Прытко так, — с усмешкой, неторопливо рассказывал Пушкаревский. — Кто-то позвонил старшей медсестре Розе и сказал, что в нашем здании заложена взрывчатка. Но я думаю, что это чьи-то глупые шутки. Кто будет моих болезных баб взрывать? Ревнивые мужья?
— Нет, коллеги, надо разбираться со всей серьёзностью, — твердо потребовал Николаев.
— Согласна, — одобрила Жильцова. — Куда заложена, в каком виде — сообщили?
— У нас ведь тут ремонт начался, — пояснил Пушкаревский. — Здание-то старое, местами и без взрывчатки рушится. Так вот, рабочие завозили стройматериалы. Я думаю, что куда же ещё взрывчатку закладывать, если не в эти мешки и ящики со всякой всячиной. Но кому нужно нас взрывать, скажите на милость, ума не приложу!
— А я догадываюсь, — недоверчиво сказал Николаев. — Но пусть разбирается следствие. Нам надо решать, как действовать.
— Больных беспокоить нельзя, — решительно отрезала Жильцова. — Возникнет паника.
— Да и нереально даже одно отделение куда-то срочно разместить, — согласился Николаев.
— А вызывать надо специалистов — взрывотехников. Действовать будем по своим надежным каналам, — Жильцова рубила фразы без колебаний. — Сейчас ведь есть такие специальные мини-роботы.
— Еще собаки натасканные... — задумчиво сказал Пушкаревский. Хирург-гинеколог то ли изрядно устал, то ли ловко маскировал свое беспокойство, но выглядел Василий Алексеевич невозмутимым. — Эх, пообещал жене в кои-то веки домой пораньше приехать! Не судьба.
— Операцию надо провести тихо. Если уж возникнет угроза, будем срочно запрашивать помощь. Надеюсь, справимся, — размышляла Жильцова. — Васенька, ты пойми, я не хочу пугать, но и игнорировать звонок мы не имеем права.
— Я потому тебя и вызвал. Согласен полностью, — подхватил её слова приободрившийся Николаев. — Давай, Оксаночка, родная, звони! Ты по-женски сумеешь пробить мужские обветренные сердца высоких начальников из силовых структур.
— Давай, Дмитрий Дмитриевич, смекать, с кем лучше связаться. ГУВД, ФСБ или МЧС? У всех есть свои взрывотехники, но и свой стиль работы.
— Однако, какие у тебя знакомства, Оксана! — усмехнулся Пушкаревский.
— Ну, так, Васенька, мои сердешные, которых я подлечила, где только ни работают! Болезни себе зарабатывают... — сказала Жильцова.
— Давай начнем с ГУВД, — раздумчиво сказал Николаев. — Их недавно основательно оснастили против терактов всяческих.
— Давай, — согласилась с ним Жильцова.
Совещание заняло каких-нибудь десять минут. Приступили к действиям. Операция началась.