Успешно завершив набег, рейдеры вернулись в порт грузить награбленное добро. Большую часть его составляли молодые жители Эмблпорта — перепуганное стадо в окружении смертоносной стали. Впрочем, первое потрясение уже проходило, и в толпе началось перемещение: девушки в середину, юноши — ближе к краю. Работорговцы выбрали одного постарше и приказали ему первому подниматься на корабль. Он отказался и был изрублен на месте; остальные больше не спорили. Удивительно, но рейдеры продолжали демонстрировать потрясающую дисциплину: ни изнасилований, ни ненужной жестокости — работающий как часы военный механизм.
Когда солнце выжгло утренний туман, драккары на веслах отошли от берега, обогнули мыс и вышли в открытое море. С ними уплывал Джерард, ибо он убил одного из нападавших и должен был отплатить за это.
2
Бельцы были свирепыми дикарями, заселявшими гористые острова в нескольких днях плавания к северо-западу от Шивиаля. Как ни извращенно это звучало, они же были в числе лучших торговцев мира, предлагая самые разнообразные товары: шелка и нефрит, жемчуг и фантастические раковины, соболиный и норковый мех, пряности и благовония, слоновую кость, драгоценные металлы, великолепное оружие. Их корабли редко подвергались нападениям пиратов, столь тревожившим в дальних морях всех остальных. Впрочем, основной причиной было то, что сами бельцы промышляли пиратством, так что местные научились не связываться с ними.
Что бы ни привозили они из дальних морей, излюбленной их добычей оставались берега и корабли стран Эйрании. Ближайший сосед Бельмарка, Шивиаль, страдал от них более других — каждый год у него пропадало три-четыре корабля, один или два города подвергались нападению. Бельский король, разумеется, каждый раз высказывал сожаление; он прилагал все усилия к тому, чтобы обуздать пиратские шайки, и готов бы предпринять против них самые решительные меры в случае, если пострадавшие укажут имена выродков и точное местонахождение их пиратского логова. Никто не верил ни единому его слову, однако карательные меры против Бельмарка каждый раз заканчивались катастрофой. Время от времени кому-нибудь и эйранийских властей удавалось поймать пирата с поличным и повесить весь экипаж рейдера, но такое случалось не часто. Некоторые правители пытались купить себе безопасность ценой выкупа, хотя и это помогало не всегда. Все монархи неплохо наживались на пошлине за ввоз товаров, предлагаемых бельскими купцами, к тому же их придворные с ума сходили по предметам роскоши, поставляемым исключительно бельцами. Торговля и насилие находились в неустойчивом равновесии, редко приводя к открытой войне, но и не обеспечивая настоящего мира.
Впрочем, грани между насилием и торговлей для бельцев почти не существовало. Как только ладьи, опустошившие Эмблпорт, обогнули мыс и поймали попутный ветер, команда убрала весла и подняла на единственной мачте квадратный парус — не алый, боевой, но невинный коричневый, с вышитым на нем силуэтом летящего гуся. Резные драконьи головы с носов и кормы убрали. Теперь корабль, если только его не обыщут, ничем не отличался от обычного купеческого, но кто и когда осмелится обыскивать бельский корабль?
Джерарда посадили на головную ладью. Он решил, что ладья эта еще и самая крупная, однако, поскольку никаких ориентиров для сравнения в открытом море не было, утверждать это наверняка он не мог. В ширину корпус достигал примерно трех саженей, в длину — раз в пять или шесть больше: открытая скорлупа практически без палубного настила. Люди и награбленное добро набились в него как сельди в бочку. Единственное исключение составляла открытая площадка на корме, где стоял, сжимая рулевое весло, пиратский вожак. Он командовал экипажем из полусотни головорезов и примерно таким же количеством пленных, которых согнали на нос. Причина, по которой их разместили у подветренного борта, стала очевидной сразу, как корабль начало раскачивать, хотя большинство эмблпортской молодежи были куда лучшими мореходами, чем Джерард. Не прошло и нескольких минут, как морская болезнь одолела его настолько, что он уже не беспокоился о том, что с ним будет.
В отличие от легенд, согласно которым пиратам полагалось проявлять безудержную жестокость, со своей живой и хрупкой добычей рейдеры обходились достаточно бережно. Они натянули над бортами парусиновые навесы для зашиты от непогоды, раздали меха и одеяла. Сами они были плотно закутаны в одежды из кожи и промасленной парусины. На берегу воин может находиться и нагишом — так легче биться да и для врага подобный вид оскорбителен, — но в море они предпочитали утеплиться как следует.
К вечеру ветер усилился до визгливого ураганного, срывая гребешки с волн и превратив море в нагромождение водяных гор. Те моряки, что говорили по-шивиальски, заверили пленников в том, что ветер хорош, потому что означает скорое прибытие в Бельмарк. Разумеется, не все этому обрадовались. На следующий день погода сделалась еще хуже, а команда — еще довольнее.
Вряд ли стоит говорить, что пленники впали в отчаяние. Все прекрасно знали, что бельцы накладывают на пленных заклятие, превращающее их во фраллей, безмозглых скотов, и заставляют их работать в полях или продают на невольничьих рынках в далеких странах. Джерард подозревал, что с людьми, которых они невзлюбили, могут проделываться шутки и похуже. В отличие от товарищей по несчастью его некому было оплакивать. Родители не заметят его исчезновения еще несколько недель или даже месяцев, а начальство в Коллегии разве что помянет недобрым словом необязательность работающих у них джентльменов. Никто не знал, что в эту ночь он остановился в Эмблпорте. Неожиданно разбогатев благодаря полученному от лорда Кэндльфрена гонорару, он решил возвращаться в Грендон вдоль берега. Монастырь в Веарбридже, по слухам, владел несколькими древними манускриптами, и если бы ему удалось получить разрешение сделать копии, архивисты из Коллегии хорошо заплатили бы за них. Увы, до Веарбриджа он так и не доехал, а теперь и никогда не доедет.
На третий день ветер поутих, и море немного успокоилось. Навесы убрали, чтобы команда смогла вычистить корабль. Пленникам покрепче поручили вычерпывать воду. Даже Джерард признал, что жизнь возможна и в узких ущельях меж водных гор. Он свыкся с вонью немытых тел, непрестанным скрипом канатов, грохотом катающегося о днищу груза, с хныканьем пленных. Ближе к полудню на нос корабля передали команду. Рейдер рывком поставил Джерарда на ноги — и поддержал в таком положении, ибо без того тот упал бы. Стоявший на корме вожак кивнул.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});