Такие люди, алчные по натуре, способны за ничтожную подачку, угощение в ресторане или дешевенький сувенир поступиться интересами Родины и пойти на предательство.
Именно эти качества привели в стан врагов нашего народа Пеньковского. Разоблаченный советскими органами госбезопасности и привлеченный к уголовной ответственности, Пеньковский в судебном заседании вынужден был признать, что к шпионажу против своей Родины его привело полное моральное разложение. Агентом американской и английской разведок он стал из шкурнических побуждений. Пеньковский показал, что его интересы ограничивались связями с женщинами Легкого поведения, беспробудными пьянками, кутежами, встречами с людьми с сомнительной репутацией и т. д. Карьерист, стяжатель, развратник и крохобор, Пеньковский за подачки и посулы со стороны своих западных «хозяев» собирал важнейшие секреты нашего государства и передавал их в американские и английские разведывательные органы.
Играя на тщеславии и корысти Пеньковского, требуя от него новых сведений, его «хозяева» вместе с тем давали всевозможные обещания, рисовали райскую жизнь, которая ему уготована на Западе после выполнения шпионских заданий.
Представители американской и английской разведок заверяли его в том, что по окончании работы на территории СССР он будет зачислен на руководящую должность в центральном разведывательном органе США или Англии с окладом в две тысячи долларов в месяц или с равнозначным окладом в английских фунтах стерлингов, за прошлую шпионскую деятельность ему будет выплачено вознаграждение из расчета не менее тысячи долларов за месяц.
Пеньковский был снабжен шпионским снаряжением: фотоаппаратом «Минокс» с пленками к нему, транзисторным радиоприемником «Сония» японского производства, шифровальными блокнотами, бумагой для тайнописи и детально проинструктирован по технике их применения, конспирации и оборудованию тайников.
Пользуясь своим служебным положением, Пеньковский фотографировал секретные материалы экономического, политического и военного характера и передавал их в разведывательные органы через англичанина Винна и других шпионов, а также с помощью тайников, оборудованных в различных районах Москвы.
Особый интерес для американской и английской разведок представляли данные о советских ракетах, о состоянии обороны столицы нашей Родины Москвы, о войсках Московского военного округа и войсках, дислоцирующихся на территории Германской Демократической Республики.
Выполняя задания своих «хозяев», Пеньковский передал им фотоснимки с различными данными, представляющими интерес для империалистических разведок. Для этого предателя не существовало таких понятий, как стыд и совесть. Превратившись в коммерсанта от шпионажа, он торговал государственными секретами, набивая себе все большую и большую цену.
В своей обвинительной речи государственный обвинитель сказал, что нет меры тяжести вины Пеньковского перед своей Родиной и что единственным для него справедливым возмездием может быть только расстрел. Выражая волю советского народа, руководствуясь требованиями закона, Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила предателя Пеньковского к высшей мере наказания, Так корыстолюбие, эгоизм и моральное разложение Пеньковского явились прямой дорогой к шпионажу.
Иностранные разведки хорошо знают, что идейно закаленного человека, преданного интересам своей Родины, любящего свой народ, никогда и ни при каких обстоятельствах не удастся толкнуть на преступление. Известны тысячи и десятки тысяч примеров, когда советские люди, оказавшиеся в период Великой Отечественной войны в плену у немецко-фашистских захватчиков, проявляли невиданные стойкость и мужество и ценою жизни отвергали сотрудничество с врагом. Однако было бы неправильно полагать, и это явилось бы вредным и опасным заблуждением, что у нас нет отдельных отщепенцев, которые, попав под влияние буржуазной пропаганды, за тридцать сребреников не пошли бы на предательство. Таких людей в нашей среде единицы. Но они есть. И об этом говорит предательство Пеньковского.
Конечно, в большинстве случаев иностранные разведки не могут рассчитывать на какое-либо внимание к ним даже опустившихся людей. Поэтому в целях вербовки они прибегают к различного рода угрозам, запугиваниям, шантажу, использованию компрометирующих материалов и т. д. «Разведчик должен пускаться на любые уловки, подлые, не освященные традицией и незаконные, лишь бы получить нужный результат…» — поучал видный американский разведчик Шерман Кенг. Именно к таким методам прибегла западногерманская разведка, завербовавшая несколько лет назад в качестве своего агента некоего Петрова. Петров служил в качестве киномеханика в одной из советских воинских частей, находившейся за границей. По роду службы ему приходилось сравнительно часто выезжать из части за кинофильмами. Однажды сослуживец Петрова попросил его купить кое-какие мелочи.
Прибыв в город и получив кинофильмы, Петров отправился по магазинам. В одном из них он разговорился с человеком, который довольно прилично владел русским языком. Этот человек, назвавший себя Максом, узнав о намерении Петрова сделать покупки для своего товарища, любезно предложил свои услуги. Он-де хорошо знает город и все, что нужно, поможет достать. Выполнив заказ сослуживца, Петров распрощался с Максом и уехал к себе в часть.
При следующем посещении города встреча носила уже почти дружеский характер. Приветливо улыбаясь и ведя непринужденный разговор о всяких пустяках, Макс постепенно завоевывал доверие Петрова. Особое расположение к новому знакомому почувствовал Петров тогда, когда Макс, заметив, что у него нет часов, дал ему поносить свои часы.
Петрову, по наивности поверившему в дружелюбие Макса, не пришло в голову, что этот жест нового знакомого был сделан с дальним прицелом. В практике германской разведки излюбленный прием именно тот, к которому прибег Макс. Сначала человека приучают к чужим вещам, затем их дарят, а впоследствии шантажируют. Так было и на сей раз.
На одной из следующих встреч Макс предложил Петрову «выгодную» сделку: купить несколько штук часов по дешевой цене. Петрову, по натуре корыстному человеку, это предложение пришлось по душе. Ему и на сей раз действия Макса не показались подозрительными. А между тем расчет был сделан на то, что Петров начнет продавать эти часы своим сослуживцам и этим себя скомпрометирует.
Все в большую и большую зависимость от Макса попадал Петров. Тот угощал его спиртным, водил в различные увеселительные заведения и на все это не жалел денег. Чтобы затеряться в толпе, Петров по совету Макса переодевался в штатский костюм, а свое военное обмундирование оставлял на квартире у «друга». А в это время, пользуясь потерей элементарной бдительности Петровым, иностранные разведчики фотографировали его документы.
Чтобы окончательно затянуть Петрова в свои сети, Макс спаивал его при каждой встрече и несколько раз сфотографировал в непристойном виде.
Однажды Петрова все же осенила мысль, что Макс неспроста проявляет к нему внимание и что, если не положить конец этому знакомству, дело может кончиться плохо. Конечно, у Петрова были все возможности, чтобы уберечь себя от надвигающейся катастрофы. Что стоило ему пойти к командованию и доложить теперь уже об очевидно подозрительных действиях Макса? Но Петров опять смалодушничал и этого не сделал. Единственное, на что он решился — это уклониться от встреч с Максом. Но было уже поздно. Петров так глубоко завяз в трясине, что выбраться из нее он мог только с посторонней помощью. Этого он не понимал, но зато это хорошо знал Макс, который перешел к новой тактике.
Макс начал шантажировать и запугивать. Показав Петрову фотографии, на которых он был изображен в компрометирующем его виде, Макс заявил, что, если он откажется с ним сотрудничать, о всех его похождениях станет известно командованию. Прояви Петров стойкость, он дал бы отпор зарвавшемуся шпиону. Но у Петрова не хватило мужества, и он струсил, даже не подумав о том, что идет на предательство. Главное, что его заботило, — спасти свою шкуру. И он дал согласие на сотрудничество с иностранной разведкой. Так Петров стал жертвой собственного малодушия и оказался в стане врагов нашей Родины.
А вот другой, не менее поучительный пример.
Рядовой Гарнов еще до призыва в армию считал, что, кроме джаза, у человека не может быть других увлечений. Увлечение джазовой музыкой привело Гарнова на путь общения с туристами из капиталистических стран. В своих отношениях с иностранцами Гарнов был настолько навязчивым, что на его идейную и моральную неустойчивость сразу же обратила внимание вражеская разведка.
Американец Стимсон в письме, адресованном Гарнову, выразил готовность давать ему любую информацию по джазу в обмен на информацию об СССР. В ответном письме Гарнов не отказался от этого предложения и лишь просил уточнить, какая информация интересует Стимсон а и не опасное ли это дело.