Цербер смертельно опасен даже с голыми руками.
Габриэль и сам представлял серьезную угрозу. Клочок синего платка Надиры огнем жег его карман. Габриэль поклялся себе убить Цербера при первой же возможности, наплевав на приказы Клео и ее матери. Тогда, возможно, часть чувства вины, которое он носил словно звенящие цепи на душе, спадет, наконец-то освобождая его. Может быть.
Несколько часов прошли в молчании. Габриэль, стиснув челюсти, не отрывал взгляда от проносящегося за окнами густого темного леса. Он изо всех сил старался не думать о походе Амелии и Мики в Убежище. Но никак не мог избавиться от тесноты в груди и ужасной беспомощности. Именно в тот момент, когда они больше всего нуждались в его защите, он оказался разлучен с теми, кого так сильно любил.
Впрочем, ни Мика, ни Амелия больше не были беспомощны. Мика стал сильнее, как физически, так и морально. Он мог сражаться, когда это было необходимо. Он пойдет на убийство, чтобы защитить своих людей. Габриэль не сомневался ни в воле брата, ни в его преданности.
Он и решимость Амелии не подвергал сомнению. Она уже не та кроткая девушка с «Гранд Вояджера». Да и тогда она не была слабой, но так долго жила в стыде и страхе, что не понимала собственной силы. Теперь она ее осознала. С Амелией приходилось считаться как с сильной, волевой, уверенной в себе красавицей.
Воспоминания об их прощальном поцелуе нахлынули на Габриэля с новой силой. Возможно, ему не следовало этого делать. Он заявил ей, что не сожалеет. И не жалел. Он никогда бы не заставил Амелию делать то, чего она не хотела. Но какая-то часть его души шептала, что возможно, он никогда больше не увидит ее, и до конца жизни будет жалеть об этом неиспользованном шансе.
Что бы ни случилось дальше, Габриэль хотел, чтобы Амелия знала, что он ее любит. Даже если она не сможет полюбить его в ответ… он всегда будет ее любить.
Транспорт резко затормозил. Клео распахнула дверь и выскочила наружу.
— Мы на месте.
— Скорее в дикой глуши, — проворчал Габриэль.
Клео выгрузила большую, промышленных размеров воздушную тележку и посмотрела на Цербера.
— Далеко идти?
Цербер лишь пожал плечами с ленивой, хищной улыбкой.
— Уже близко.
После трехмильной прогулки по пересеченной местности они взобрались на небольшой холм и увидели вдалеке раскинувшийся город средних размеров. В сотне ярдов к северу возвышалось огромное бетонное здание с синей металлической крышей. Габриэль узнал фирменный знак большого магазина, выбитый на фасаде здания ярким, конфетно-яблочным цветом.
— Там был склад с товарами для доставки коммерческими дронами, — пояснил Цербер.
Приведя оружие в состояние боевой готовности, они прочесали местность. По пути обнаружили несколько трупов и парочку зараженных диких животных, которых быстро разогнали, прежде чем войти на склад через боковой вход. Замок уже был сорван, дверь открыта и жалобно скрипела на петлях.
Габриэль включил фонарь, прикрепленный к прицелу его винтовки. Высокие полки хранилища были разграблены. Пластиковая упаковка и рваный картон захламляли цементный пол. Он отбросил в сторону несколько пустых, перевернутых коробок.
Вонь гниющей плоти проникла в ноздри. Габриэль поправил маску, закрывающую рот и нос. Остальные сделали то же самое. Маска ничуть не заглушала тошнотворный, гнилостный запах, но он очень надеялся, что она защитит его от трупов, зараженных вирусом «Гидры».
Из-под пустого пивного ящика с визгом выскочила крыса. Габриэль вздрогнул, вспомнив кишащую мерзкими грызунами канализацию.
— Осторожнее с этими тварями. Они хитрые маленькие бестии.
— Сюда, — объявил Цербер. Он провел их через лабиринты стеллажей к металлической двери в задней стене. На двери темнели коричневые разводы. Засохшая кровь. Перед дверью лежали четыре трупа, одетые в армейские комбинезоны и боевое снаряжение. Тела были раздуты, и уже начали разлагаться. Из глазниц этих людей не текла кровь. Вены не проступали темным рельефом на их гниющей, белой как мел коже.
Они не были заражены.
— Их закололи или застрелили, — сообщил Цербер. — Двое получили ранения в спину. Мы прислонили их тела к двери, чтобы отпугнуть мародеров. Подумали, большинство людей решит, что не стоит рисковать, обшаривая офис, когда здесь и так есть чем поживиться.
Джамал прикрыл рот закрытый маской, рукавом куртки. Затем, тяжело пыхтя и кашляя, он с помощью лома отодвинул трупы с дороги. И открыл запертую дверь. Габриэль и еще двое быстро зачистили помещение.
Остальные члены «Новых Патриотов» без опаски прошли в офис.
Кабинет был ничем не примечателен. Два встроенных компьютерных стола, голоэкран, пара пахнущих плесенью диванов, пыльный кофе-бар, туалет только для сотрудников в задней части.
— Вот он! — Джамал тихонько свистнул, присев за один из диванов.
Фантом стоял между диваном и стеной. Огромный, около шести футов в длину, он выглядел зловеще. По форме он отдаленно напоминал Габриэлю торпеду.
— Кто-то приволок его сюда, — пояснил Цербер. — Бывшие летчики, прихватившие его с заброшенной базы, остановились здесь пополнить припасы и попали в засаду. Тот, кто их убил, не знал ценности этой штуки, а потому решил, что она слишком большая и тяжелая, и просто ее бросил.
Генерал Ривер стояла, скрестив руки на груди, пока двое ее солдат осматривали орудие. Клео держалась рядом с ней, нервно наблюдая за происходящим, ее лицо оставалось напряженным.
— Настоящий, — доложил один из них.
— Что именно он делает? — спросил Габриэль.
— Ты знаешь, что такое ЭМИ, — отозвался Джамал.
— Электромагнитный импульс, — проворчал Габриэль. — Северная Корея использовала такой импульс, чтобы уничтожить часть Японии, отбросив ее на сто лет назад. Вот почему мы ударили по ним ядерной бомбой в ответ.
— Вспышка ЭМИ поджаривает электронику в определенном радиусе, — уточнил Джамал. — Но он уничтожает все подряд. Фантом представляет собой ЭМИ-пушку, которая стреляет интенсивным, контролируемым электромагнитным импульсом, поражающим конкретную цель.
— А разве в Убежище не все защищено?
— Это их не спасет, — отозвалась генерал Ривер своим глубоким, сиплым голосом курильщика. Она присела на корточки рядом с оружием, поглаживая гладкий черный бок рукой. В свои сорок с лишним лет она была высокой, суровой чернокожей женщиной с жесткими, проницательными глазами. Габриэль не сомневался, что она разделяет безграничную преданность дочери выбранному делу, невзирая на цену. — Фантом — технология будущего. Он сильнее, чем все, что мы видели. Он способен прожечь клетку Фарадея и свинцовые щиты толщиной в три дюйма.
— Мы не сможем преодолеть плазменную стену, не нейтрализовав сначала их пушки, — пояснила Клео. — Как раз этим и займется наша малышка.
— Разве они не смогут просто все починить? — недоуменно спросил Габриэль.
— Конечно. — Клео сверкнула злобной ухмылкой. — Но это займет время. А немного времени — это