В тот же вечер Иван, сидя со Сверливым а "Бухаете", между двумя кружками браги вскользь помянул о Соборном парке - дескать, и у вас водятся филателисты, хотя писем вроде писать некуда.
- Что это еще? - удивился Гай Петрович. Иван, как сумел, пояснил собеседнику, кто такие филателисты.
Гай Петрович с сомнением покачал головой:
-Никогда не слыхал, чтобы коллекционировали что-нибудь кроме трехкопеечных монет. Впрочем, видимо, всякое бывает...
За соседним столом, щуря рысьи глазки, переругивались негромко, угрожающе покачивая малахаями, трое. Иван скользнул взглядом по ним равнодушно, но те заметили и еще ниже наклонились друг к другу. Жук вспомнил картину в школьном учебнике: беременная тетка, на последнем месяце, наверное. На плече колчан, на голове ушастая шапка. Так древний китайский художник изобразил хана Батыя. Эти трое были сухощавые, поджарые, но точно в таких шапках. "Ишь куда их занесло", - подумал Иван и тут услышал обиженный голос Гая Петровича:
- Кажется, вы меня не слушаете, Иван Петрович?
Так Иван чуть не пропустил мимо ушей то, что в самом скором времени снова привело его в заброшенный сарай маслобойки. Обиженный Гай Петрович все же простил своему собеседнику его невольную рассеянность и подробно объяснил ему, зачем собираются по вечерам в Соборном парке те, кого Иван принял за филателистов или болельщиков.
Точности ради нужно сказать, что и здесь Жук чуть не проворонил свой шанс, решив, что упражнения в Соборном парке к нему никакого отношения не имеют. Должно было пройти целых три дня, прежде чем, буквально подброшенный с кровати неожиданно вспыхнувшей догадкой, Иван кинулся в хозяйственный магазин покупать раскладушки, которым предстояло превратиться в лестницу-стремянку.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Пахло хомутами, масляной краской и еще чем-то - неожиданно вкусным. Иван притворил за собой дверь и огляделся.
- Есть кто? - шагнул он вперед, почему-то подумав .тут же, что никто не откликнется. Но из-за приземистой бочки, грузно придавившей прилавок, отозвался тоненько голосок:
- Есть...
Жук, перешагивая через ящики с гвоздями и банками, подошел. Примостившись у прилавка за бочкой, сидела, уткнувшись в толстую книгу, молоденькая девчонка, кутаясь в телогрейку не по росту. Иван чуть не ахнул: за прилавком хозмага сидела Феня Панкрашкина, кассирша кинотеатра. Та самая Феня, с которой он как-то станцевал добрый десяток фокстротов на трошинской танцплощадке, в результате чего был традиционно отозван "поговорить" в сторонку. Там, в сторонке, парни с Залиманской магалы говорили с ним минут десять, и в основном это был монолог Мишки Кожокару с рыбзавода. Иван, правда, попытался было превратить "беседу" в диалог, успев пару раз садануть Мишке под дых, но Мишка был оратор известный, так что пришлось Ивану целую неделю ходить с малоприятным лиловым украшением под глазом.
И хоть случилось это совсем недавно - примерно за месяц до окончания постройки чертовой машины, Феня, эта Феня, его, конечно, не узнает, с некоторой даже горечью подумал Иван, хотя ясно сознавал, что виной тому не короткая женская память.
- Раскладушки есть? - стряхнул всплывшее некстати воспоминание Иван.
-Угу, - не отрываясь от книги, буркнула Феня.
-Читать на работе вроде не положено, - попытался привлечь её внимание Иван.
-А вот и положено! - не обижаясь на замечание, пояснила Феня, оторвавшись, наконец, от чтения. - Книга - источник знаний!
- Очень толстый источник! - усмехнулся Иван. - Прочитаешь - и прямо в академики.
Феня, заложив страницу, отодвинула книжку. Иван краем глаза приметил название - "Цены на электричество при дворе короля Артура".
-Так что вы спрашивали? - Фенин голосок вздрогнул, и Жук увидел, что смотрит она на него с удивлением и страхом. "Неужто узнала?" - подумал Иван, но тут же отмахнулся от этой мысли и сказал:
- Дай мне раскладушки. Штуки четыре.
- Я сейчас, - кивнула Феня и отступила за бочку. Облокотившись на прилавок, Иван ждал, оглядывав магазинные полки. И снова сквозь запах хомутов, керосина, масляной краски пробился другой, полузнакомый, но очень вкусный запах. Иван принюхался - пахло от бочки, стоявшей на прилавке. Он потянулся, сдвинул тяжелую крышку. Почти до самых краев бочка была наполнена чем-то густым и черным. "Деготь, что ли?" - мелькнула мысль. Но запах! В бочке был джем, да еще какой! - сливовый, любимый джем Ивана. К чудесам такого рода Иван вроде бы должен был уже привыкнуть - в газетном киоске тоже ведь черт-те чего только не продавалось. Но даже там не было такого. А тут, среди хомутов, цинковых корыт, сваленных кучей лопат и граблей стояла бочка со сливовым джемом.
Хлопнула невидная отсюда дверь, что-то звякнуло, зацепившись, и следом за этими звуками появилась Феня, нагруженная алюминиевыми раскладушками.
-Больше нету, - сообщила Феня, сваливая раскладушки на прилавок. - Все.
-Больше не надо, - успокоил ее Иван и, помедлив, кивнул на бочку: - А это что - не берут?
- Как когда, - неохотно сказала Феня. - Перед техосмотром очередища - не продохнешь. А так - вот, стоит.
-Чего так? - чувствуя, что он ничего не понял из Фениного пояснения, наугад спросил Иван.
-А так - целый год скрипят-скрипят, а перед техосмютром спохватываются.
-Да кто спохватывается? - не выдержал Жук.
-Извозчики, кто ж еще? - удивилась Феня.- Телеги часто мазать скупятся. А на техосмотре с них за это спрашивают. Вот и спохватываются, когда время подходит.
-Джемом колеса мажут? - не поверил своим ушам Иван.
-Ну... - подтвердила Феня. - Чем же еще? Иван почувствовал, что с него хватит. Но просто так уйти не мог почему-то и, высыпав на прилавок пригоршню монет, спросил:
-А вы давно здесь работаете?
-Не. Лоток у меня. А сейчас Ваньку подменить заставили. - Феня обиженно поджала губы. - Ему, видишь, на кассира учиться надо. А мне не надо?
Тут Феня вдруг смолкла и уставилась на Ивана с тем же выражением, какое мелькнуло у нее на лице, когда он только вошел.
Жук этому значения не придал, подумав неожиданно, что если ничего у него не выйдет, то, пожалуй, устроиться здесь можно, и даже неплохо. Вон даже джем сливовый - бери-не-хочу, колеса мажут. Тут его и осенило - прощай, резиновые консервы! И он спросил:
-А ведра с крышками есть?
-Есть... - робко ответила Феня.
-Ну-ка давай. Нормально, - осмотрев поданное Феней эмалированное ведро, сказал Иван. - Навали-ка мне сюда вот этого, - он ткнул пальцем в шершавый бок бочки.
- Да зачем вам столько? - удивилась Феяя.
- Колесики мазать - весело ответил Иван, похлопав себя по животу.
- Так вы извозчик, - обиделась Феня. - А все расспрашиваете, расспрашиваете...
- Извозчик, а то кто ж, - подтвердил Иван и заметил, как с Фениного лица сошло непонятное выражение растерянности и страха. А Феня и вовсе развеселилась:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});