— Я думал, вы хорошо знакомы с Сильдрати, сэр, — ровным, что шелк голосом, отвечает Кэл. — Учитывая судьбу, постигшую вашего отца.
Скарлет сужает глаза, услышав это. В голосе Тайлера звенит напряжение.
— И что же, по-твоему, тебе известно о моём отце, Легионер Гилрайт?
— Что он был героем войны. Сенатором, который выступал за мир с моим народом еще задолго до того, как наступило перемирие. И что он погиб, сражаясь с ними во время вторжения Ориона.
— Помни об Орионе, — тихо говорю я, дотрагиваясь до символа Творца на своем воротничке. Напротив меня Финиан повторяет мое движение.
— Дель`най, — отвечает Кэл, изучая меня своими блестящими глазами.
— Я не говорю на Сильдрати, Эльф, — бормочу я.
— Это значит «всегда», — говорит Скарлет. — «Всегда и во все времена».
Эльф склоняет свою голову к Скар, бросая взгляд на Тайлера.
— Я знаю о великом Джерико Джонсе. Знаю, как именно он умер. Поэтому примите мои соболезнования, сэр. Могу себе представить сколь…нежеланно присутствие Сильдрати в вашем отряде.
— Неужели я кажусь тебе именно таким человеком? — отвечает Тайлер. — Который ненавидит целый вид за то, что один из вас убил моего старика?
— Учитывая частые атаки Ориона, полагаю, что большинство людей испытывали с этим трудности, да.
Тайлер смотрит прямо в глаза Эльфу.
— Значит, хорошо, что я не большинство.
Кэл выдерживает пристальный взгляд Тайлера, от него волнами исходит высокомерие. Я знаю, что Сильдрати могут прожить пару столетий, если им позволить, но несмотря на то, что Кэлу всего лишь девятнадцать, он смотрит на всех нас, как на мимолётное раздражение. Сегодня здесь, а завтра — нет. На челюсти Тайлера виднеется синяк от его подлого приемчика. У него же куча синяков и порезов из-за вчерашней драки с кадетами. Все четверо — Земляне. Четверо на одного, а он выбил из них всё дерьмо.
Помни об Орионе..
Наконец, Кэл кивает на голограмму Станции Саган.
— Сильдрати — народ гордый, — говорит он. — Беженцы будут с подозрением относиться к нашему присутствию. Они не захотят нашей помощи и не станут доверять нам.
Тайлер бросает взгляд на сестру.
— Ну, Скар бегло говорит на Сильдрати. Между нами говоря, я уверен, что ты сможешь убедить их, что мы прибыли, чтобы помочь.
Кэл моргает.
— Вы же не собираетесь отправить меня за пределы границы?
— А почему бы и нет?
Эльф показывает на татуировку у себя на лбу. Три скрещенных клинка.
— Полагаю, вы знаете, что это означает, сэр.
— Глиф, — кивает Тайлер. — Он означает к какой из пяти кликов Сильдрати ты принадлежишь.
Кэл кивает.
— Это глиф Каббалы Воинов.
— И что?
— Как, по-вашему, почему я стал последним кадетом, выбранным в Призыве? Почему другие Сильдрати не захотели принимать меня в свои отряды?
Кэл оглядывает нас, сам отвечая на собственный вопрос.
— Потому что Звездный Истребитель из Каббалы Воинов. И его Темплары тоже из Воинов. И его Палладины…
— Не все Сильдрати из Каббалы Воинов присоединились к Звездному Истребителю, — сказал Тайлер. — Не все из вас ответственны за его преступления.
Кэл презрительно смотрит на Тая.
— И я уверен, что жаждущие и страждущие души за пределами этой станции будут рады услышать это объяснение от Землянина.
— Эм, извините. — Финиан поднимает руку, глядя на нашего Эльфа. — Но мы с той рыжей считаем, что наш отряд уже превысил квоту по сарказму.
— Верно. — Скарлет мило улыбается Кэлу. — И я — Лицо этого отряда. Так что может тебе ударить парочку штуковин каких-нибудь, пока они не упадут? У тебя неплохо это получается.
Скар смотрит на брата и кивает.
— Мы сработаемся, сэр.
— Хорошо, — говорит Тайлер. — Флот Звездного Истребителя охотится на Сильдрати, которые не присягнули новому Вселенскому порядку. Но такая звездочка, как Саган, вероятно, слишком незначительна, чтобы привлечь чье-то внимание, поэтому, я думаю, беженцы там и прячутся. Вероятность чьего-либо вмешательства в нашу миссию крайне мала.
— Примерно восемь тысяч семьсот двадцать пять к одному.
Мы все замираем, удивленные голосом Зилы. Я едва не забыла, что она на мостике, честно говоря. Она сидит за своим пультом управления, посасывая прядку вьющихся черных волос, ее темно-коричневая кожа подсвечена дисплеями, а пальцы, словно бабочки, порхают над клавиатурой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Восемь тысяч семьсот двадцать пять к одному? — повторяю я.
— Приблизительно, — отвечает он, не поднимая глаз.
— Как ты это выяснила? — Спрашивает Финиан.
Зила поднимает палец, показывая на свою голову.
— При помощи мозга.
Тайлер откашливается в наступившей неловкой тишине.
— Ладно, — наконец, произносит он. — Как бы то ни было, я хочу, чтобы вы были в полной боевой готовности. Это наша первая возможность доказать, чего мы стоим. Так что если кто-то из вас считает, что он нечто большее, чем прославленный курьер, — Тайлер бросает на меня взгляд, — можете смело сделать шаг вперед. Быть может, наше правительство боится вставать на пути у Звездного Истребителя, но мы — Легион Авроры. Мы не склоняем головы перед тираном и не отступаем в борьбе.
Несмотря на монохромные цвета, я вижу огонь в глазах Тайлера. Страсть в его голосе заставляет мурашки бежать по коже. Несмотря на все жалобы, всё то дерьмо, что случилось, слушая Тайлера, я невольно понимаю, почему он стал лучшим Альфой нашего выпуска. Вспоминаю, почему мы смотрели тогда друг на друга через барный столик и все те пустые стаканы, я тогда думала, что у нас есть шанс.
— Отряд 312, это Центр Управления Полетами, приём.
Я нажимаю на коммуникатор.
— Это Отряд 312, приём.
— У меня приказ от Авроры для вашего Альфы, приём.
Я моргаю, слыша эти слова. Хмуро смотрю на Тайлера, когда тот нажимает на кнопку приёма на своем пульте.
— Это Легионер Джонс.
Над нашими дисплеями материализуется голограмма Боевого Командира де Стой. Она в полном обмундировании, волосы убраны в аккуратный хвост. Вижу, что Адмирал Адамс стоит рядом с ней, тоже в униформе, кибернетические руки скрещены на широкой, увешанной медалями груди, в Складке все черно-белое.
У Адамса и Тая общее прошлое. Он и отец Тая были лучшими друзьями еще в те дни, когда оба были пилотами в Земных Войсках Обороны. Адамс взял Тая и Скар под своё крыло, когда их старика убили. Он и Тай каждые выходные ходят в церковь вместе, и Адамс всегда проявлял к Тайлеру больше внимания, нежели к остальным кадетам.
Но опять же, смотрю в глаза своего Альфы и вижу, что он озадачен не меньше меня.
— Доброе утро, легионеры. — Салютует Адамс.
Мы отдаём честь и бормочем пожелания доброго утра, пока де Стой говорит.
— Хотим пожелать удачной охоты вам и вашему отряду, Легионер Джонс.
— Благодарю вас, мэм, — отвечает Тайлер.
— Это ваш первый выход на большую сцену, — произносит Адамс. — Трудности, которые вас ждут, могут оказаться не такими, какими вы их себе представляли. Но мы всецело верим в вашу способность — доводить дело до конца. Несмотря ни на что. Нужно вытерпеть. — Адамс смотрит прямо на Тая и продолжает. — Ты должен верить, Тайлер.
А вот это уже странно. Несмотря на связь Адамса и Тая, старшим офицерам не дозволено ворковать, особенно с такими как мы. В пирамиде власти, мы, практически, в самом низу, а и эта миссия вообще практически ничего не значит. Но перед нами оба командира академии, и они обращаются к нам так, словно мы первоклассный отряд высокого уровня.
А потом Адамс смотрит прямо на меня, произнося слоган академии.
— Мы — Легион. Мы — свет. Сияющий свет во мраке ночи.
— …Да, сэр, — отвечаю я.
— Сияйте ярко, легионеры, — произносит де Стой. — Груз, что вы везете гораздо ценнее, чем вы думаете.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да прибудет с вами Творец. — Кивает Адамс.
— Эм… — произносит Тайлер. — Благодарю вас, сэр. Мэм.
Их образы держатся еще мгновение, словно пытаясь выжечь себя в нашей памяти. Я задаюсь вопросом, какого черта тут происходит. Но пара секунд и они исчезают, их образы заменяет проекция Станции Сагана. Слегка ошарашенные мы все смотрим в то место, где только что были наши командиры. И в этой абсолютной тишине Зила Мадран произносит одно единственное слово: