— Заходите, мисс Элинор, он ждет. — Старый слуга распахнул дверь.
— Спасибо, Чарли. Как он сегодня себя чувствует? — спросила девушка, следуя за ним через просторный холл в комнату, некогда служившую приемной.
— Превосходно, — ответил, как всегда, Чарли. Сегодня двери приемной оказались раскрыты, жалюзи на окнах подняты. Впервые у Элинор не создалось ощущения, что она пробирается к дедушке на ощупь. Дэниел сидел в своем обычном кресле с несвойственным ему оживлением на лице, которое девушка видела у него впервые. Перемена так удивила Элинор, что прошло несколько секунд, прежде чем она заметила Коула, сидевшего на стуле в нескольких шагах от нее.
— Дедушка, вы хотели меня видеть? — Элинор в нерешительности остановилась посередине комнаты.
— Да, хотел, — ворчливо подтвердил старик. — Сядь тут. — Он указал на стул между собой и Коулом.
— Мистер Уиттир здесь по какой-то особой причине? — отважилась спросить она.
— Разве я не могу уже и гостей пригласить? — сварливо огрызнулся старик. Хитрая улыбка поползла по его изможденному лицу. — Я хотел лично познакомиться с миллионером.
— Конечно, — пробормотала Элинор, снисходя к забывчивости старика.
— Я намерен кое-что с тобой обсудить, — решительно объявил Дэниел.
— Я очень рада, — уверила его Элинор.
— Ты ведь до сих пор не замужем? — спросил Дэниел, который прекрасно знал ответ на свой вопрос.
— Нет, — медленно выговорила Элинор, внимательно всматриваясь в лицо деда.
— Так тебе следует поторопиться с замужеством, — посоветовал Дэниел, постукивая по ручке кресла узловатыми пальцами. — Женщине не следует жить одной, слишком много вокруг шныряет разных проходимцев.
Перехватив взгляд Элинор, брошенный на него украдкой, Коул усмехнулся про себя. Он не мог не оценить юмора ситуации. Что же в самом деле затевает Дэниел?
— Почему же ты не вышла замуж? — продолжал дед, не обращая внимания на переглядывания своих гостей. — Или твой никчемный отец внушил тебе отвращение ко всем мужчинам?
— Может быть, поговорим обо мне в другой раз, дедушка? — спокойно предложила она.
— Нет, мы поговорим сейчас, — раздраженно прервал ее Дэниел. — Другого раза может не представиться.
— Но вы, кажется, чувствуете себя лучше. У нас впереди достаточно времени, — машинально возразила Элинор.
— На сей счет ничего не могу сказать. Но я должен привести дела в порядок. — Он надолго замолчал, и его взгляд обратился на что-то невидимое для остальных. — Я хочу поговорить о предложении покупки Оукли… — Голос его замер. — Все всегда случается не так, как представляешь, внучка. — Он быстро сверкнул глазами в сторону Коула. — Люди, с которыми уже не чаешь свидеться, вдруг объявляются, и именно тогда, когда меньше всего их ждешь.
Коул мгновенно подобрался. Старый хитрец не мог высказаться яснее. Значит, он узнал Коула с первой минуты? Но главное — не вычислил ли Дэниел, кто именно сделал предложение о покупке дома?
Смех снова сотряс тщедушное тело Дэниела.
— Может быть, и к лучшему. На самый верх забираются только сильные… Я всегда отличался чертовским упрямством и неуступчивостью, — продолжал Дэниел без намека на сожаление. — Но иначе было невозможно. Столько людей кругом — самые лучшие семьи в двадцатые годы распродавали свое имущество с молотка. — Его сморщенное лицо исказила презрительная усмешка. Они называли это Великой депрессией. Говорили, что мы все погибли и ничья земля больше не сможет приносить дохода. Но я им всем показал! Приходилось действовать очень жестко, чтобы все продолжало жить. Люди рассчитывали на меня.
— Все правильно, дедушка. — Элинор нагнулась и успокаивающе положила ладонь ему на локоть. — Я уверена, все прекрасно понимали, что вы делали то, что должны делать.
— Ничего они не понимали, — хмуро возразил Дэниел. — Черта с два меня кто-нибудь понимал. Но мне приходилось поступать так, как я поступал. Вот и с твоим отцом… — Его пальцы затеребили потертую обивку подлокотников.
— Джеффри принес мне столько огорчений, сколько не смогли бы доставить и десять сыновей, — заявил Дэниел с горечью. — Он пристрастился к картам, и деньги текли у него сквозь пальцы как вода. Мои деньги! Сам он в своей жизни ни пенни не заработал честным трудом. И он не способен был воздержаться от выпивки. — Правда, он поступил по совести с твоей матерью — женился на ней, когда узнал, что она ждет ребенка. Мне не следовало выставлять их в такой момент. Я мог бы помягче отнестись к твоей матери. Конечно, она много ворчала, но у нее имелись на то причины. Быть женой такого человека, как твой отец! И тебя надо было поставить на ноги… — Он покачал головой, и снова его взгляд обратился в прошлое. — Но даже ей оказалось не под силу спасти Джеффри.
— Да, — тихо согласилась Элинор. — Но и бросить его она тоже не могла.
«Неужели Элинор знала, что мать ее была уже беременна, когда родители поженились?» — подумал Коул. Слова деда, кажется, ее ничуть не шокировали. Дэниел повернулся к Элинор:
— Я слышал, твоя мать умерла несколько лет назад? Мне жаль.
Элинор кивнула и заморгала, на глазах у нее блеснули слезы.
— Мне очень не хватает мамы…
Старик наклонился к ней, и его дрожащая ладонь опустилась ей на руку. В комнате стало очень тихо. Элинор неуверенно улыбнулась деду. Коул молча наблюдал за развитием событий. В момент примирения с Дэниелом Элинор, кажется, забыла о его присутствии, но старик все продолжал посматривать на него. Что же он все-таки затеял?
— Дедушка, — заговорила Элинор, когда старик отпустил ее руку и снова откинулся в своем кресле. — Как вы хотите, чтобы я все-таки действовала в связи с продажей Оукли? Покупатель назначил срок, в который нужно дать ответ.
— Наплевать мне на сроки, — раздраженно произнес Дэниел, в упор глядя на Коула. — Я слишком стар, чтобы меня можно было взять на испуг.
Коул прямо посмотрел ему в глаза. Смысл сказанного Дэниелом для него стал ясен. Старик разгадал его игру. Он понял, что Коул и есть покупатель, и не чинит ему препятствий! Такое открытие ошеломило Коула. Но может быть, старик только заманивает его, дразнит наживкой, которую в каждый момент может отнять?
— Скажите, как все-таки мне поступить? — Элинор подалась вперед. — Ведь это ваш дом.
— Ты ведь не бывала прежде в Оукли, Элинор? — Глаза Дэниела Прескотта затуманились. — А я здесь вырос. В парке играл в войну между Севером и Югом, а на чердаке — в прятки…
— Мне хотелось бы, чтобы и мое детство прошло здесь, — произнесла Элинор.
— Оно могло бы пройти рядом с Оукли, если бы только твой отец взялся за ум, — горечь снова омрачила лицо Дэниела, — но у мальчишки с рождения только деньги были на уме. Легкие деньги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});