Алехандро взглянул на Эрику. В солнечных лучах ее зеленые глаза вспыхивали как настоящие изумруды. Нежная кожа порозовела. Да, хороша, удивительно хороша. В другое время и в более уединенной обстановке он доказал бы ей, насколько она обольстительна.
– Я вовсе не хочу выпытывать, Алехандро, сколько у тебя денег, если ты так понял мой вопрос. "Модерн арт гэллери" приносит хороший доход, даже очень хороший, и я могу позволить себе воспитать малыша самостоятельно. Так что если считаешь, будто я выхожу за тебя ради денег…
– Побойся Господа, Эрика, мне и в голову такое не приходило! Мы вступаем в брак, потому что оба хотим сделать все возможное для нашего ребенка.
Она опустила голову и потянулась за грушей.
– Что ж, по крайней мере, в этом мы едины.
– Безусловно! Не хочешь ли немного сыру к фруктам?
– Знаешь, – удивленно ответила Эрика, – пожалуй, и правда съем. Свежий воздух явно пошел мне на пользу, привел в порядок желудок.
– Полагаю, это скорее уверенность в будущем оказала свое благотворное влияние.
Она взяла кусочек сыру, положила в рот и с наслаждением прожевала. И только потом сказала:
– Вообще-то мысль о том, чтобы стать членом большой семьи, кажется мне привлекательной. После смерти отца я чувствую себя очень одинокой… Конечно, есть Майки и Джина, но… Расскажи мне о своих родных.
– Я уже говорил тебе, что у меня есть младший брат, Рикардо, ему двадцать один, но он уже женат. Кармелита – девушка совсем молодая, но с сильным характером и очень мне нравится. Поэтому я одобрил его выбор, несмотря на такой юный возраст. У них недавно родился сынишка Энрике. Чудный мальчик, мой первый племянник. Рики оканчивает университет в Лиме и скоро отправится на год в Сорбонну. Он готовится быть банкиром, чтобы править семейными финансами.
– Ого, – покачала головой Эрика, – я смотрю, братья Миландро весьма серьезные мужчины независимо от возраста.
– Не только братья, все Миландро, – заверил ее Алехандро. – Женщины в нашей семье отличаются деловой хваткой и стремлением участвовать в бизнесе. Например, Розита, моя любимая двоюродная сестра, ей двадцать семь, но она работает не меньше тети Хуаниты, помогает вести дела фабрики под Икитосом, заведует всей бухгалтерией. А ее старший брат, мой кузен Моррандо, управляет заводом в Чимботе.
– Вот это да! А ты уверен, что им есть время развлекать гостью? Такие занятые люди…
– Не волнуйся, querida, увидишь, они будут вне себя от радости, – сказал Алехандро, в душе надеясь, что не погрешил против истины. – Все давно мечтают, чтобы я женился и произвел потомство. Чем больше, тем лучше. А то Рики уже женат, а я вот задержался.
– Ну, насчет большого потомства пока не знаю, – сообщила Эрика. – Сейчас мне бы хоть одного родить и не забросить при этом полностью все свои дела. Кстати, о делах… У меня через полчаса встреча с одним скульптором.
– Я провожу тебя до галереи, – тут же предложил Алехандро.
И она не стала спорить, а спокойно собрала остатки ланча, закрутила бутылку с недопитой минеральной водой, сложила испачканные тарелки и салфетки в пакет, поднялась, встряхнула пиджак и протянула его спутнику.
– Знаешь, а хорошо, что я согласилась прийти сюда. Чудесное место и к тому же вода так приятно плещется.
– В доме под Чимботе ты будешь просыпаться и засыпать под шум океана, – сказал Алехандро, подходя к ней сзади и обнимая за талию. – Даже в шторм его грозная песня изумительна, а в тихие дни напоминает колыбельную. Ночью на небе встает огромная ярко-желтая, как хороший выдержанный сыр, луна, а утром почти всегда светит солнце.
Эрика откинула голову, позволила ему положить подбородок ей на макушку. Она была высокой – пять футов семь с половиной дюймов, но он сделал это совершенно спокойно, без напряжения.
– Звучит почти идиллией, – мечтательно произнесла молодая женщина. – А ты можешь гарантировать, что и наш брак будет таким?
– Нет, querida, – тихо ответил Алехандро и медленно повернул ее лицом к себе. – Могу только обещать, что приложу все возможные и невозможные усилия, чтобы он удался. А бури… они неизбежны в любой семье, но за ними неизменно приходят штили. И многие дни согреваются другими страстями.
– Какими это, например? – кокетливо поглядывая из-под длинных ресниц, спросила Эрика.
– Такими, которые лучше не описывать, а показывать.
И он припал к ее губам, как мечтал сделать с той самой минуты, как увидел ее выходящей из галереи почти полтора часа назад. Целовал сильно, долго, пока не ощутил, как она растаяла в его объятиях и ответила на поцелуй. И тут же испытал прилив другого волнения.
Ему до боли хотелось прикоснуться к ней, к тайным уголкам ее молодого тела, приложить руку к еще плоскому животу, где внутри зрела будущая жизнь. Его семя, его дитя.
Эрика почувствовала его возбуждение, не могла не почувствовать, но не отодвинулась, а, наоборот, обхватила руками сильную шею, прижалась всем телом и прошептала:
– Ах, вот какими…
– Это залог, обещание, если хочешь, того будущего, что непременно придет.
Эрика полувздохнула-полувсхлипнула.
– Мне почему-то вдруг расхотелось встречаться с тем скульптором…
– Ничего, – сказал Алехандро, неохотно отстраняясь от ее такого желанного тела. – Когда мы в следующий раз займемся любовью, это произойдет за закрытыми дверями и в надлежащей обстановке, а не в общественном парке, где нас в любой момент могут прервать.
Эрика кивнула и стерла крохотное пятнышко в уголке его рта.
– Помада, – игриво сообщила она. – А этот оттенок тебе совсем не к лицу.
Они побрели к выходу из парка, на шумную людную улицу. Оба молчали, но теперь легко, без напряжения и смущения. Оказавшись у входа в здание галереи, Алехандро спросил:
– Наверное, бесполезно просить тебя работать не в полную силу?
– Обещаю не перенапрягаться. Правда. – И она одарила его короткой, но пленительной улыбкой.
Алехандро неожиданно повернулся, оставив изумленную Эрику, пробежал до соседнего дома, в подъезде которого находился крошечный цветочный магазин, и тут же вернулся с несколькими белоснежными цветками.
– Господи, лилии! Как ты догадался? – И она зарылась лицом в букет, вдыхая чудесный запах.
Он залюбовался изгибом ее шеи.
– Повезло. Они чем-то напомнили мне тебя, такие же стройные и нежные.
– Ты иногда говоришь очень приятные вещи. – Немного поколебавшись, она добавила: – Прости мои неуместные подозрения.
– Уже простил. Давай лучше думать о будущем.
– Да. – Эрика немного помешкала, прикоснулась пальцами к его руке, вздохнула. – Мне все-таки пора. Я и так опаздываю.
– Мы еще поговорим, – пообещал Алехандро. – И скоро.