Но человек, пожиравший меня глазами, был готов представлять мои интересы, найти моего мужа и так прижать ему хвост, что он взвоет.
Мне пришлось задуматься, готова ли я заплатить ту цену, которую он собирается потребовать.
– И какова же эта цена, мистер Граут?
Он скривил губы, и взгляд его развратных глаз стал вызывающим.
– Я буду представлять твои интересы, – сказал он, – если ты поможешь моей Никки вступить в Лигу избранных.
Глава шестая
Еще не легче. Сюрприз за сюрпризом.
Помочь Никки Граут вступить в Лигу избранных?
Ни в одну Лигу избранных на юге так просто не попасть, а Говард Граут дал ясно понять, что хочет видеть ее в Лиге Уиллоу-Крика. Безумная затея!
Тут в кухню ворвалась сама Никки, и мое удивление взлетело до небес.
– Пупсик, я пришла!
Увидев вместо своего «пупсика», который, как можно предположить, был ее мужем, меня, она остановилась как вкопанная. Если бы я в этот момент двигалась, то тоже замерла бы на месте. Одета она была так, что ее появления было бы достаточно, чтобы образовалась пробка на любой улице в лучших районах Техаса. Никки Граут была невысокой женщиной, еще четыре дюйма роста ей добавляли шпильки – а я говорила, как в Лиге относятся к шпилькам (недопустимо), не говоря уж о шпильках в дневное время (абсолютно недопустимо). Я взглянула на часы, хотя мне и не нужно было знать время. Одиннадцать тридцать утра.
На случай, если шпилек оказалось бы недостаточно, чтобы отправить консервативный Уиллоу-Крик в нокаут, на ней были ярко-розовые лосины с леопардовым рисунком и ярко-розовая кофточка, по горловине и манжетам отороченная розовыми страусовыми перьями, которые парили вокруг ее плеч и запястий, как облака сахарной ваты. Она выглядела, как девушка из стриптиз-клуба. Ее одежда, казалось, кричала: «Я беру плату за час, потому что я отчаянно нуждаюсь», а вовсе не «Давайте выманивать деньги у богатых мужей и отдавать их нуждающимся».
К счастью, у меня неплохое чувство юмора.
Но на этом сюрпризы еще не кончились.
– Фреди! – радостно воскликнула .Никки. Она бросилась ко мне – на удивление быстро, принимая во внимание ее обувь, – через выложенную терракотовой плиткой кухню и окутала меня облаком перьев, которые прилипли к моей со вкусом подобранной светло-розовой губной помаде, при этом едва не расплющив шляпу, которую я держала в руках.
– Я так и знала, что ты придешь!
Пытаясь вытащить пушинку изо рта, я краем глаза посмотрела на Говарда. Похоже, он тоже был в шоке.
– Вы знакомы? – спросил он с недоверием.
В том-то и дело. Я действительно знала Никки, с первого класса школы. Помните маленькое общество друзей, которое мы организовали с Пилар? Никки была его членом.
– Фреди была моей лучшей подругой, – объяснила Никки.
Она отступила и восторженно уставилась на меня, ее пышные (куда ни шло) всклокоченные (никуда не годится) волосы и увешанные побрякушками уши, шея и пальцы делали ее похожей на неоновую вывеску стриптиз-бара в Лас-Вегасе.
– Почему ты мне не рассказывала? – спросил ее муж, глотая слова и брызжа слюной.
Она засмеялась, сверкая глазами, совершенно не испугавшись вспышки мужниного гнева:
– Я хотела, чтобы ты удивился, когда она наконец зайдет нас поприветствовать. Я знала, что она это сделает.
Стоило ожидать, что Говард будет в ужасе. Вместо этого он кинул на меня негодующий взгляд. Как будто это я была виновата. Говард Грауд, НС, был недоволен мною, Фреди Уайер! Меня обуревали странные чувства, в основном неприятные.
– О Боже! – воскликнула Никки, обратив вдруг внимание на то, как одет ее муж. – Где твоя рубашка, солнышко?! – Она вновь посмотрела на меня. – И чай! Давайте попьем чаю.
Это было правильно: во-первых, она поняла, что ее муж одет неподобающим образом, во-вторых, предложила единственно подходящий для неофициального визита напиток – чай. Лучше всего сладкий и со льдом, но горячий тоже подошел бы.
К сожалению, все ее усилия были сведены на нет следующими обстоятельствами: ее муж был из тех, кто так и не наденет рубашку, и, что еще хуже, он был с обнаженным торсом в присутствии двух женщин, а в ее предложении выпить чаю прозвучало слишком много энтузиазма. Леди из Лиги избранных никогда не должна так сильно пытаться угодить гостю.
– Спасибо, но мне правда пора...
– Миссис Уайер, – прервал меня Говард Граут. Его шок прошел, и самоуверенность адвоката, выигрывающего безнадежные дела, вернулась, как по волшебству. – Выпейте чаю.
Я снова ощутила, что мне не место в этом вульгарном доме, и еще сильнее захотела уйти. Но нельзя было забывать об одном досадном обстоятельстве: мне нужен юрист.
– Гови. – Думаю, понятно, что это произнесла не я. – Будь хорошим мальчиком.
Он с негодованием взглянул на меня. В ответ я улыбнулась и сказала:
– Да, Гови, будь хорошим мальчиком.
Это было глупо с моей стороны – ведь я нуждалась в его услугах, – хотя и ненамного глупее мысли, что смогу протащить это чудо в перьях в ЛИУК. Я решила не спешить и остаться у них на некоторое время, по крайней мере чтобы успеть обдумать сложившееся положение.
Я чувствовала себя ужасно неловко. Никки порхала по кухне, треща без умолку и суетясь так, словно готовила чай для королевского приема, а я тем временем стала просматривать список юристов, обнаруженных в «Желтых страницах». Разумеется, я уже ознакомилась с ним – еще дома, собираясь к Говарду Грауту. Я знала, что никто больше мне не подходит. А после того как я узнала, что он хочет взамен, можно было сделать вывод, что и его кандидатура отпадает. Другая женщина на моем месте впала бы в отчаяние и потеряла способность ясно мыслить.
Я улыбнулась и сказала:
– О, Господи, мне пора.
Никки резко остановилась, ее перья поникли, накрашенное лицо погрустнело. В каждой руке она держала по чашке с чаем и напоминала богиню Правосудия с весами, попавшую в бордель.
– О, – разочарованно произнесла она.
– Мне очень жаль. Но я опаздываю на встречу.
– Миссис Уайер... – многозначительно повторил Говард.
– Я в самом деле не могу остаться. С удовольствием бы, но мне надо бежать.
– Следует ли понимать это так, что вы больше не нуждаетесь в моей помощи?
Все вернулось к сути моего визита.
– Помощь? Какая помощь? – заволновалась Никки.
– Мы с твоей подругой обсуждали кое-какие дела до твоего прихода. Незачем забивать лишней чепухой твою прелестную головку, пышечка, – ответил адвокат, даже не взглянув на жену.
Я уже упоминала список вещей, которые нельзя делать? Как раз после «Нельзя проявлять ни к кому симпатию при посторонних» и «Только девицы легкого поведения бреют ноги выше колена» говорится: «Не называй никого „пышечка“ или, что в принципе тоже самое, – „пупсик“».