Оставив попытки избавиться от назойливых колючек, Неспящий сосредоточился на заживлении собственных ран, оставленных пулями «гробовщиков». Закрыв глаза, опираясь на болевые ощущения, он мысленно представил себе расположение каждой раны. В теле ощущалось всего четыре пули: одна находилась где-то под легким, застряв между ребер спереди; две пришлись на бедра, а последняя крепко засела в правой ягодице. Остальные ранения были либо касательными, либо сквозными. Отключив сознание, Неспящий погрузился в некое подобие сна, в котором он управлял процессом восстановления.
Сколько длился его «оздоровительный» сон Игнат не знал. За это время он сумел закрыть раны и восстановить объем крови, заставив собственную печень работать раз в десять быстрее. В чувство его привело прикосновение холодного инструмента к коже. В тот же миг он услышал слова, прозвучавшие над ухом:
- Коллега, давайте сперва извлечем инородные тела. Рентген показал, что их всего четыре – судя по голосу, говорившему можно было дать лет пятьдесят. – Необходимо как можно быстрее остановить процесс разрушения тканей под влиянием серебра.
Решив, что оживать пока рано (к тому же говоривший, сам того не ведая, собирался ускорить процесс восстановления), Шрам продолжал лежать без движения, весь обратившись в слух и осязание.
- Тогда следует начать с грудной клетки – второй голос, дребезжащий и с хрипотцой, раздался чуть в стороне от левой руки Игната. – Борис Семенович, сделайте разрез.
Холодная сталь скальпеля полоснула кожу Шрама, а дальше началась сущая пытка! Один из мясников загнал в разрез ранорасширитель и с жутким хрустом развел ребра Данковского в стороны, второй же принялся копаться в ране пинцетом, пытаясь ухватить деформированную пулю.
- Коллега, вы поглядите сколько крови! У ранних образцов подобного явления не наблюдалось. Если бы приборы не констатировали полную остановку сердца, я бы сказал, что объект жив.
Продолжая орудовать пинцетом, один из мясников, тот у которого дребезжал голос, начал озвучивать последовательность действий:
- После извлечения инородных тел, необходимо провести полное исследование его внутренних органов на предмет их магических изменений…
Крепко сцепив зубы, Шрам молча терпел адскую боль.
-…также нужно будет взять образцы всех тканей… – старый садист, наконец, извлек пулю. Неспящий почувствовал невероятное облегчение, после чего его перевернули на живот и занялись его бедрами.
- Не лишним будет послойно исследовать его головной мозг, коллега, возможно мы имеем дело с совершенно новым видом нечисти – продолжал вещать старикашка, извлекая пули из ног Данковского. – Также стоит провести ряд тестов с использованием токов различного напряжения, для выяснения возможностей опорно-двигательного аппарата объекта и его мышечного тонуса.
Говоривший добрался до последней пули, засевшей в ягодице Шрама. Её он извлек на удивление быстро, после чего продолжил, перевернув Неспящего на спину:
- Ах, да, совсем забыл: также надо исследовать его репродуктивную функцию! Для этого придется удалить его гениталии и провести над ними ряд несложных манипуляций…
Договорить он не успел.
- ВОТ УЖ ФИГ ТЕБЕ, СТАРЫЙ ХРЫЧ!!! – искренне возмутился Данковский, открывая глаза и садясь на столе. Он ожидал подобной реакции на свое воскрешение, но синхронность, с которой оба его недавних мучителя упали в обморок, даже слегка удивляла.
- Офонареть! И что мы в результате имеем?! – ни к кому не обращаясь, спросил Шрам, бегло оглядывая помещение.
Он находился в самом обыкновенном морге. Стены и пол из коричневой кафельной плитки, несколько разделочных столов,… в общем, ничего лишнего. В одной из стен были вделаны четыре ряда холодильных камер, дверцы некоторых из них были приоткрыты, являя взору темные провалы своих зевов. Данковский обнаружил себя совершенно голым, сидящим на белом столе, в окружении двух пожилых патологоанатомов, находящихся в «овощной» стадии.
- Ну, коновалы престарелые! Мало того, что чуть все хозяйство не оттяпали, так еще и штаны куда-то уволокли!
Внимательно осмотрев обоих, Данковский пришел к выводу, что их одежда на него просто не налезет – оба старичка были на две головы ниже Игната, а в плечах и бедрах столь узки, что их вещи лопнули бы на нем по швам, еще при попытке их надеть.
- Где ж их таких находят, лилипутов сушеных?! – проворчал страж. – Мне че теперь голым что ль ходить?!
Осмотревшись еще раз, Шрам не нашел ровным счетом ничего, чем можно было бы прикрыть свою наготу.
- Твою ж дивизию! – в сердцах выругался он. – Надо расспросить этих пенсионеров про мои вещички!
Данковский аккуратно связал обоих патологоанатомов их же собственными халатами и провел ревизию содержимого их карманов. В итоге он стал счастливым обладателем проездного билета на метро, двух авторучек, документов на имена Петрова Игоря Аскольдовича и Рыжова Бориса Семеновича (доцентов кафедры патологической анатомии), а также одноразовой зажигалки и пачки дешевых сигарет, что было весьма кстати. Шрам прикурил одну и стал ждать пробуждения скрученной по рукам и ногами парочки. Пуская в потолок кольца едкого дыма, он просчитывал возможные варианты своих дальнейших действий.
За этим занятием его и застал очнувшийся первым Игорь Аскольдович. Увидев сидящего перед собой и пускающего кольца сизого дыма воскресшего покойника, доцент попытался снова провалиться в обморок.
- Э-э, не вздумай!!! – Шрам кинулся хлестать патологоанатома по щекам. – Сперва ответь на мои вопросы, а потом хоть в обморок падай, хоть помирай, тут мне до лампочки!
Поняв, что уйти в счастливое забытье ему не даст этот седоволосый тип, Игорь Аскольдович смирился со своей несчастливой судьбой. Довольный Шрам отошел от доцента на шаг и, ухмыльнувшись, заговорил:
- То-то же. Куда мои пожитки дели?!
- Ч-ч-ч-то?
- Что-что?! Штаны