Глава 7
«Забудь меня и отправляйся по своей,
никем не понятой дороге, которую укажет тебе белый снег.
Белый снег… Иди, не думай обо мне»
©Группа «Пилот» — «Белый снег»
Ёля проснулась, когда Гар вернулся. Он снова уходил, опять оставлял её одну — в груди девушки забилось волнение. Отвернувшись к стенке, Ёлка прижала мех к лицу и зажмурилась. Она угодила в липкую паутину неизвестности, и лишние телодвижения делали только хуже. Страх перед одиночеством в слепой темноте, ожидание приступа отнимали последние силы — так ей не подняться на ноги, не выучить язык Гара и не узнать, где она очутилась.
Рядом с Ансгаром так хорошо и спокойно, а вчера Ёля поняла, почему мужчина так упирался, прячась от её прикосновений. Похоже, когда-то вместо лица у него было настоящее месиво, а теперь щеки, подбородок, нос — всё изъедено безобразными рубцами. Он, как и Ёлка, нуждался в человеке, который не осудит, не отвернётся, не станет корить за беспомощность.
«Здесь» страшно, «здесь» ничего не понятно, но «здесь» есть Гар. Сегодня ночью Ёлю не мучили кошмары, ей снился Ансгар, а сейчас, вспоминая кадры сновидения, она испытывала приятное волнение внизу живота. Вчера, вовсе не во сне прижимаясь к тёплому, крепкому по-настоящему мужскому телу, Ёлка чувствовала возбуждение Гара, но он не позволил себе лишнего. Это здорово подкупало. Будь Ёля банкиром, она бы непременно выдала спасителю баснословный кредит доверия в твёрдой валюте, не спросив документы.
— Охрын, — теплый низкий голос Ансгара коснулся шёпотом уха девушки.
Ёлка понятия не имела, что значит загадочный «охрын», но кружка, заботливо отданная в руки девушки, дала намёк. Ёля с наслаждением выпила молоко и благодарно кивнула. Гар — потрясающий мужчина. Девушка протянула кружку Ансгару, но пальцы не разжала:
— Кружка, — Ёля говорила на болгарском, надеясь, что мужчина поймёт её задумку.
— Наро, — отозвался Гар.
Через минуту мужчина притащил на лежанку целую кучу домашней утвари. Ёлка щупала предметы, Ансгар называл. Она очень старалась запомнить, но скоро веки налились свинцом, потянуло в сон.
***
Укрытая шкурами, Ёлка сладко сопела на лежанке, а у Гара на сердце было уютно, как и в хижине. Берлога одиночки с появлением девочки наполнилась теплом, такого огонь не даст, и тело от него не согреется, а вот душа — вполне. Ансгар не узнавал не только жилище, но и себя. Нежность приятно шуршала на дне сердца, поднимаясь мягкой пылью к мыслям всякий раз, когда он ловил улыбку спящей девочки. Ей тоже хорошо здесь, с ним. Иначе объяснить безмятежное выражение её красивого личика воин не мог.
Вдохновлённый мечтами Гар распихивал покупки по местам. Сегодня он неслабо продешевил с ахрой — отдал шесть рыб из десятка. Ну и пусть, зато запасов хватит на месяц, а портной скоро пошьёт для Ёлки зимнюю одежду. Покоя не давал лишь разговор с вдовой. Коди — простой, как оловянная монета — рассказал матери о том, что видел у Ангара дома. Проникшись рассказом о слепой невольнице, Ли запретила парню появляться даже рядом с дорогой в Оторонский лес, а воину чуть плешь не проела нравоучениями. Вдовушка полагала, что Гар разозлил судьбу, Богов и предков, оставив Ёлку в живых. Может быть, очень может быть, но это теперь не имело никакого значения.
Только Ансгар разложил покупки, с улицы донёсся звонкий голос вдовушки. Мало отчитала? Он приоткрыл дверь — Ли стояла за оградой, а её кобыла топталась рядом.
— Чего тебе? — мужчина ступил босыми ногами на заметённое снегом крыльцо.
— Отдаю лошадь за рыбу, — женщина хитро сощурилась.
Да за такую клячу разве что плавник ахры дать, и то многовато. Хоть бы телегу предложила в довесок.
— Ступай домой, — раздражённо бросил Гар, собираясь вернуться в хижину.
— Не нравится моя лошадка? — ухмыльнулась вдова. — Почему в деревню с ахрой пошёл, чего в город не подался?
— Здоровье подорвал.
— Когда со слепой девкой кувыркался? — Ли откровенно насмехалась над воином.
— Закрой рот, — процедил Ансгар, — и отправляйся домой.
— Убей её, не гневи небо! — распахнув калитку, вдова шагнула во двор.
Ли — баба скандальная, но далеко не дура — понимала, что Гар за лошадь ахру не отдаст. Цель визита читалась в её глазах даже с приличного расстояния — припёрлась потрепать нервы, сунуть нос не в своё дело. Спустившись с крыльца, поковылял босиком по снегу. В груди растекалась раскалённая лава злости. Гар в жизни не трогал женщин, но сейчас был готов разорвать Ли голыми руками. Никто не смеет так говорить с Ансгаром!
— Скоро в деревню пожалуют воины короля, — вдова встретила пылающий взгляд изуродованного мужчины без страха. — Если кто-то сболтнёт лишнего, к тебе придут. Ты это понимаешь?
— Тебе какое дело?! — прорычал Гар.
— Коди, — женщина изогнула бровь. — Сын бегал к тебе каждый день. Хочешь, чтобы моего мальчика четвертовали вместе с тобой и твоей шлюхой?
Гар схватил Ли за капюшон плаща и тряхнул, словно провинившегося щенка. Вдова взвизгнула, из леса донёсся лай Дозора. Отличный охранник! Вместо того чтобы отгонять непрошеных гостей от дома, отправился на прогулку.
— Не успеешь убраться — скормлю тебя волку.
— Пусти! — Ли врезала Гару по плечу — он и не почувствовал, но хватку разжал.
— Не вздумай болтать, и Коди это объясни.
— Без нас языки найдутся, — рявкнула вдова, забираясь в седло.
***
Месяц спустя
День за днём Ёля чувствовала себя всё лучше — сил заметно прибавилось, а настроение не опускалось ниже плюсовой отметки. Между ней и Гаром происходило что-то очень волнующее, терпкое, наполняющее ожиданием большего — такого с Ёлей ещё не случалось. Девушке нравилась эта невинная игра, и мысли о возвращении в Софию стали совсем прозрачными.