в объятиях пары, а в следующий момент задохнулась.
Егор больше не целовал свою роскошную блондинку. Он обнимал её, тиская ладонями за упругую задницу. Улыбался.
И смотрел прямо на меня.
Глава 14 - Штормит
Ляля
— Он мне сегодня снился, — вдруг выпаливаю я, хотя совершенно не планировала этого делать.
Против воли слова сорвались с губ. А я просто сижу и в полном ступоре смотрю на лучшую подругу. И вообще не понимаю зачем я все это произнесла.
Реально дура!
— Кто?
— Сосед, — бесшумно, одними губами произношу я.
— Ну, я не удивлена вообще-то, — отмахивается Акси, — ты так его ненавидишь. Давай, вещай. Хочу узнать, как ты убила и расчленила этого отбитого увальня. Хоть и во сне, но все же.
— Я его не убила, — качаю головой и жмурюсь изо всех сил, прогоняя картинки из сновидения.
— Нет?
— Нет. И не расчленила.
— Оу...
— Аксинья, — кусаю губы, а потом почти залпом выпиваю стакан холодной воды, что стоит на столе.
— Ну? Не томи, Ляль!
— Я с ним целовалась, — и от этих слов у меня даже живот крутит, так мне стыдно за себя и свои сны.
— Чё?
— По-взрослому, — киваю я и сглатываю.
— Ась?
— С языком, — втянув голову в плечи, все-таки призналась я.
— Ах!
— Ох!
— А зачем?
— Откуда мне знать зачем, Аксинья? — взрываюсь я. — Я сама в шоке, знаешь ли!
— Рассказывай, — сложила она предплечья на стол и уставилась на меня как на седьмое чудо света.
Блин. Надо было смолчать. Тут всего и не расскажешь же...
— Ну... мы были в лифте, — начала я несмело.
— Так.
— Я, значит, стою у одной стены. А Егор этот придурочный у другой. И мы смотрим друг на друга. У меня почему-то колени трясутся. А этот припадочный дышит так, как будто кросс осенний на два круга пробежал. И вот я не выдерживаю его взгляда и опускаю глаза.
— Ага, — кивает Акси и шумно отпивает свой коктейль из высокого бокала, — а дальше что?
— А дальше он делает ко мне шаг.
— Ой!
— Да! Делает. А за ним еще один, пока не подходит ко мне вплотную.
— У-у-у!
— А в следующую минуту кабина дергается и замирает.
— Мама!
— Его руки обвиваются вокруг моей талии, и ненавистный сосед стискивает меня в своих объятиях.
— Да, да! И потом целует, да?
— Да!
— Гад!
— Не то слово! Язык свой мне в рот засовывает.
— Ах, какая пакость, — кривится Аксинья.
— Ужас просто! — передёргиваю плечами, но вдруг замираю на мгновение, пытаясь понять, что творится у меня внутри.
И где моя привычная и уже родная ненависть к этому мажору? Ах, вот она. На месте. Продолжаем!
— Ну и дальше. Сосед мой руками меня своими загребущими лапать начинает, пока его язык шурудит у меня во рту. Основательно так шурудит. Зубами прикусывает нижнюю губу, пока сам до легкой боли сжимает мои ягодицы. И...
— Что и…?
— И толкается в меня всем своим телом.
— О-о... ты залепила ему хук справа?
— Ничего я ему не залепила, — дуюсь я сама на себя.
— А что тогда? По бубенцам врезала? — гадает подруга и я предпочитаю кивнуть.
Ну, а что? Не говорить же ей, что я в этом глупом сне сама на мажора чуть ли не вешалась, как... как... как дура набитая! Вот!
А я вешалась да! И выгибалась точно так же, как та девка, которую он облизывал и щупал при нашей последней встрече в лифте. А еще стонала. И сама его трогала. Да!
Я помню, как мои пальцы скользили по его густым, шелковистым волосам. По колючему ежику на затылке. По упругим кубикам на прессе. По ягодицам, затянутым в белоснежные джинсы. По крепким рукам, которые так надежно прижимали меня к сильному, тренированному телу.
Так, все эти воспоминания под запретом. Гриф «секретно» на сто пятьсот лет. Нет! Больше!
— Ляль?
— Что? — встрепенулась я и отряхнулась, будто бы по мне бегала толпа мерзких тараканов.
— Ты на вопрос не ответила.
— На какой?
— У-у, подруга! Тебе что же сосед твой нравится?
— Сбрендила? — буквально заорала я на всю кофейню, хорошо хоть посетителей было немного для моего неожиданного перформанса.
— А что, он так-то объективно симпатичный.
— Все, ты мне больше не подруга. Объективно. И официально, — фыркнула я.
Аксинья смеется во все горло, а я с откровенным покерфейсом смотрю на нее, сложив руки на груди.
— Всё? Угомонилась? — спросила я, когда подруга пришла в себя.
— Зарецкая, а что, если ты реально... ну это... того?
— Чего?
— Влюбишься в своего соседа! — захлопала в ладоши Бронштейн.
— Ой, что это у тебя, — расширяю удивленно глаза и тяну руку к её уху.
— Где?
— У тебя, Аксинья Бронштейн, мозги кажется потекли.
— Иди ты нафиг, дура! — смеется подруга и я вместе с ней.
— А вот и пойду!
— Верное решение! Потому что нормальным девочкам не снятся всякие странные мальчики, которые заталкивают язык им в рот. А даже если и да, то им не должно это нравится. Ни в коем случае!
— А мне и… фу! – трясу руками, и мы опять хохочем.
И тема разговора наконец-то меняется. На Макса. Который все еще преследует мою подругу, не давая ей продыху. Свиданий требует. Целоваться опять лез, скрутив бедную Акси в ближайшем супермаркете, куда она вчера вечером вышла за хлебом.
Ну вот что за люди?
Встреча с подругой подходит к концу, и я еду домой, залипая в информационной ленте. Просматриваю последние реакции на наши с Акси фотографии в сети и вдруг зависаю.
Наш снимок лайкнули некто @egor_sechin.
Ой-ой... Не может быть!
Захожу в лифт и глазам своим не верю. У меня весь профиль помечен, а на одном фото даже комментарий оставлен:
«Юбка слишком длинная, лялька».
И мое имя написано именно так, с маленькой буквы. И да, след оставлен на публикации, где я в экстремально короткой юбке.
Сволочь гадкая!
Жму мстительно на ничем не повинную кнопку своего этажа, но подняться не успеваю. Вздрагиваю,