— Может, я совершаю ошибку, оттягивая казнь... — подумал Царимир. — Ведь неизвестно, как поведет себя Змог. Он сказал, что нашел в себе новый знания и теперь может выйти из-под заклятия печатей. А что если он запугивает?
Белохвост всхрапнул и больно хлестнул по бедру оледенелым хвостом, выводя Царимира из задумчивости. Из темноты леса к нему направлялся один из воинов, слепя ярким факелом. Что-то происходило. В следующий миг Царимир ощутил, как воздух завибрировал чужеродными волнами, оставляя после себя осадок страха. Белохвост резко подался в сторону так, что Царимир еле удержался в седле, успев сжать ему бока ногами, и чуть не порвал упряжью губы.
— Это что?!
— Кажется, волки, Повелитель, — испуганно выдохнул воин, озираясь по сторонам.
Между деревьев вспыхнули большие желтые глаза. Царимир выхватил факел у воина, приподнялся на стременах и швырнул его в сторону леса. Факел полыхнул, освящая тени.
Это были не просто волки, а звери чудовищных размеров, размеров с доброго коня. Сбросив оцепенение, воины схватились за мечи, луки, топоры. И в следующий миг отряд собрался кольцом вокруг Царимира.
— Духи... — произнес тихо кто-то из стражей.
Волки приближались неспешно, не издавая не звука. Окружая отряд, они замыкали пути отступления, сводя к нулю возможность вырваться. Царимир выхватил посох из-за спины. По древку скользнули золотые нити, освещая сгрудившихся воинов. Царимир хотел было воспользоваться посохом и побыстрей устранить препятствие, как волки, жалобно заскулив, начали всхрапывать, словно поддаваясь чьему-то влиянию, и отступили. Царимир спешился и, настороженно щурясь, всмотрелся в туманный лес, прислушиваясь к звукам.
Один зверь не удержался и истошно завыл, что мурашки забегали по спине. Лошади взволнованно топали копытами, встряхивали мордой и артачились. Всадники еле удерживали их на месте.
Что-то хрустнуло. Царимир резко обернулся. Через густой ночной туман среди стволов сосен начал проявляться громадный темный силуэт. Царимир увидел в кронах деревьев рогатую голову, как у оленя, но гораздо крупнее. Нечто двигалось не спеша, слышался глухой треск ломающихся сучьев и гортанное рычание. Так длилось до тех пор, пока чудовище окончательно не вышло из тьмы.
Царимир и не видел такого никогда… Он похолодел. Повисла мертвенная тишина.
Нет, это был не олень, а громадный волк. Только голова увенчана множеством рогов. Бес сомнения, если это и был Дух, то очень сильный. Царимир уловил исходившую от Духа леденящую смерть.
В следующий миг волки хлынули на всадников. Послышался свист стрел, блеснули мечи. Раздались всхлипы, треск ломающихся костей. Царимир так и не понял, что происходило, чьи это кости ломались, чья лилась кровь?!
Следом Дух ринулся на Царимиру, тот не успел увернуться, и массивные рога вонзились ему в бок. У Царимира перехватило дыхание, а в глазах потемнело. Дух подцепил его и протащил к деревьям прочь от отряда, смахнул на землю. Блеснули когти. Удар — и Царимир мертв. Так бы и случилось, если бы Царимир не отскочил в сторону. Но когти успели вспороть шею. Не помня себя Царимир, сжал посох. Древко окольцевали светящиеся жилки, и невидимая волна Силы сковала Духа, парализуя его. Вмиг стали образовываться сгустки темного дыма. В воздухе повеяло гарью и тошнотворной подпаленной плотью. И Царимир понял, что перед ним не Дух! Царимир огляделся — отряд отчаянно отбивался от хищников. Волки нападали на лошадей, перегрызая им ноги, шеи. Стрелы воинов лишь жалили, и звери даже не чувствовали этого. Царимир сжал посох, взмахнул. Древко с новой силой вспыхнуло. Волки взвизгнули, отскакивая от своих жертв. Духи вспыхнули изнутри, сбрасывая свои оболочки. И вместо волков к земле гнулись полупрозрачные люди. Но в то же время они мало были похожи на людей... Духи, оставив обличия зверей, еще не осознали, что потеряли их. Уродливые — с вытянутыми ногами, шеями, одна нога короче другой, вместо пяти пальцев три или четыре. Смотреть стало тошно, невыносимо и даже страшно. Потом светящиеся дымкой Духи поднялись на ноги и стали постепенно принимать полноценные формы человеческого тела. Теперь они были не опасны. Но ненадолго — пока вновь не наберут силу и не обретут обличия. Царимир глянул на заклинателя, тот все еще не сгорал, противясь заклятию, не желая показывать свое истинное лицо! Ушибленный бок немел, а из раны на шее текла кровь. Царимир качнулся и понял, что с Духом ему не совладать.
Он кинулся к обезумевшему Белохвосту, поймал его под уздцы и вскарабкался в седло, превозмогая внезапную режущую боль в боку.
— Уходим! — крикнул он.
Конь взвился и пустился галопом.
Незамедлительно отряд последовал за Царимиром, по двое всадников на лошадь, — это все, что осталось.
Царимир оглянулся. Черный дым поднимался в небо над лесом, загораживая полную луну. Послышался истошный рев. Потом все стихло. Среди тусклых полупрозрачных Духов он увидел тень заклинателя.
***
— Что произошло? — Арий спустился по лестнице в библиотеку, где ждал его обессиленный Царимир.
— Где Аким? — напал на старика Царимир.
— Спит он! Целый день провел у меня.
Арий растерянно проследил за прихрамывающим Царимиром. Он прошел к столу и с усилием опустился на стул.
— Да что случилось?
— На мой отряд напали Духи, — Царимир сморщился, зажимая ушибленный бок. Дышать и говорить ему было трудно. Арий замер, потом медленно прошел к столу и сел рядом.
— Мы возвращались от Вестара, — сказал Царимир. Старик ахнул и привстал, когда увидел на шее Царимира, от щеки до ключицы, разодранную рану.
— Я принесу…
— Не сейчас.
Царимир вытащил из-под плаща свернутое пополам письмо и отдал старику. Арий прочел письмо, а потом мрачно взглянул на Царимира.
— Там осталась всего лишь моя подпись, — пояснил Царимир.
Старик не сводил глаз с его раны.
— Я еще сомневался, когда покидал Озерное поместье. Но после того, что я увидел… У меня не осталось сомнений, — лицо Царимира перекосилось ненавистью. — Это уже слишком — они подобрались к стенам Ордона.
Старик опустил глаза, а Царимир продолжил:
— Это Змог, я видел его. Он был среди Духов. Он стал слишком силен. Он призывает новых, более сильных и хладнокровных воинов. Я сам убедился в их угрозе. Это беда...
Царимир придвинул письмо, схватил перо дрожащей окровавленной рукой, обмакнул перо в чернила и занес его над пергаментом.
Тонкие пальцы старика легли ему на руку. Царимир даже не глянул на старика, сдерживая злость.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});