Прислушавшись к звукам за дверью и убедившись, что, пока, никто не спешит составить мне компанию и скрасить мое одиночество своим присутствием, принялась изучать то, что можно было рассмотреть, но так, чтобы не выдать себя. Мало ли кто наблюдает за окном. Вот только узкая щель между штор давала не самый лучший обзор, но уж лучше хотя бы так, чем не иметь возможности, вообще, что-либо увидеть.
Это явно было какое-то поселение в горах. Мне удалось рассмотреть несколько двухэтажных домов с красными черепичными крышами, сверху на которых были установлены модули из солнечных батарей. И мне еще кто-то тут смеет говорить, что не имеет телефона или не понимает, о чем я говорю?
Подавив захлестнувшее меня раздражение, я принялась дальше изучать окрестности. Домов которые удалось увидеть было не так уж и мало. В моем же случае и одного вполне бы хватило. Но, значит ли это, что я могу у кого-то из живущих в этих домах попросить помощи? Неуверенна. Вообще-то, насколько я знаю, медведи предпочитают жить семьями отдельно от всех, поближе к лесу и природе, подальше от других, как людей, так и оборотней. Хотя, краем уха мне приходилось слышать, что уже существуют небольшие поселения медвежьих общин. Но опять же, живут в них родственники. А это значит, что особо рассчитывать на помощь живущих по соседству, с домом в котором меня держат, не стоит.
Помимо небольшого кусочка поселка, на горизонте удалось рассмотреть пики гор. Значит, я все еще в Карпатах, что уже радовало. Понять бы только в какую страну меня занесло.
Раздавшийся за дверью шум, погнал меня назад в кровать. Я как раз успела удобно устроиться в постели, укрывшись одеялом, когда в замке со щелчком провернулся ключ и дверь открылась. Все та же незнакомка зашла в комнату держа в руках полный поднос еды. Я радостно улыбнулась. То, что меня не собираются морить голодом, даже очень хорошо. Поставив свою ароматную ношу на стол, женщина помогла мне сесть поудобнее, обложив подушками и до груди завернув в одеяла, на которое, спустя несколько секунд, и был водружен поднос. Что — что, а уговаривать меня поесть не надо было. Во-первых, мой желудок и так почти прилип к позвоночнику, а во-вторых, для будущего побега мне нужны силы.
С подноса я все смела за считанные секунды, поблагодарив незнакомку и преданно посмотрев на нее взглядом бездомной собаки. По-хорошему, я не отказалась бы еще от одного такого же подноса полного еды и возможно даже не одного. Обороты — это очень энергетически затратная вещь. Вчера же у меня был частичный оборот. А если бы не потеряла сознание, то, возможно, не сидела бы я сейчас в мягкой кровати укутанная одеялом, а валялась бы опять в подвале на голых досках, мохнатая и толстопятая. Так что кушать хотелось очень сильно.
Чувство голода ушло, а вот удовлетворенной насыщенности я еще не ощущала. Но, отставив пустой поднос на стол, мне опять помогли улечься в кровать. Значит, добавки не будет. А жаль. Печально вздохнув, я стала ждать, когда моя нянька уйдет, оставив меня одну. Но не тут-то было. Она уселась назад в свое кресло и, взяв в руки спицы, принялась вязать. А дальше-то что? Спать мне не хотелось, вставать не разрешают, телевизора в комнате нет. И что прикажете делать? На луну выть или в потолок плевать? Так, первого еще нет. Утро не так давно началось. А на солнце не принято выть. Да и медведица я или волчица? До потолка же я не доплюну при всем желании и даже пробовать не буду.
Вот лучше бы я повыла, честное слово. И минуты не прошло, как в коридоре раздались шаги и дверь открылась. Увидев новоявленного посетителя, мне тут же захотелось укрыться с головой, притворившись, что я или сплю или, что меня тут, вообще, нет. Вот нет и все. Только ведь он не поверит.
Окинув меня тяжелым взглядом, мой кошмар всех последних дней, повернулся к оборотнице, почтительно произнеся.
— Mirena, lasă-ne, vă rog.****
Женщине, по-видимому, не понравилось то, что ей сказали, так как нахмурившись, она отрицательно качнула головой, протестующее затараторив что-то в ответ. Поведение женщины, судя по заигравшим на скулах желвакам, незнакомцу не понравилось. Нахмурившись, мужчина что-то рыкнул в приказном тоне, на все том же непонятном языке, после чего, моя нянька тут же выскочила из комнаты, напоследок погрозив пальцем оборотню и сказав ему еще пару теплых слов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
С тоской наблюдая как закрывается дверь, отрезая нас от остальных обитателей дома (если они, конечно же, есть), я на несколько мгновений прикрыла глаза, чтобы собраться с силами, и, в случае необходимости, суметь дать отпор этому неандертальцу. Так как манера его поведение мне напоминало именно этих доисторических людей. Так что в то, что мне все же придется давать отпор, ни секунды даже не сомневалась.
Обреченно вздохнув, я приготовилась выслушать очередную порцию криков и непонятных обвинений, но неожиданный вопрос заданный тихим, спокойным и я даже сказала бы уставшим голосом, меня сбил с настроя.
— Чаю не хочешь?
Удивленно открыв глаза, я непонимающе уставилась на мужчину. Он же, взъерошив свою короткую прическу, продолжил все в том же тоне.
— Нам надо поговорить, а это лучше делать за чашкой чая. Правда, я предпочел бы бокал чего-нибудь покрепче, но тебе еще нельзя. Так что? Чай будешь?
_____________________________________________________________________________________________
*Bună dimineața. Cum te simți? — Доброе утро. Как вы себя чувствуете?
**Nu-ți fie frică. Totul e bine. Eu doar măsoresc pulsul meu. — Не бойся. Все хорошо. Я только померяю пульс.
***Îmi pare rău. Nu înțeleg. — Извини. Я не понимаю.
**** Mirena, lasă-ne, vă rog.. — Мирела, оставь нас, пожалуйста.
Держа в руках потерявшую сознание Таисию, я все никак не мог понять, почему каждая наша встреча заканчивается столь плачевно. Или девушку приходится усыплять, или она теряет сознание. Почему мы с ней не можем нормально поговорить? Почему она так остро реагирует на меня? Почему Совельеву, который ее ни во что не ставил, бил и унижал, она соблазнительно улыбалась, да и тому волку которому ее отдали, тоже, а на меня постоянно рычит? Я же ей ничего плохого не сделал. И в отличие от ее предыдущих партнеров, готов медведице предложить не только постоянную связь, но и спокойную жизнь, и защиту от остальных оборотней. Так в чем же дело? Или ей нравится, когда ее унижают? Я слышал, среди людей есть такие, которые любят, когда ими командуют, причиняют боль и втаптывают в грязь. А ведь Таисия выросла среди людей.
Скривившись от возможной перспективы, я поудобнее перехватил девушку и понес ее в дом. И надо же было, чтобы именно в этот момент мама открыла дверь. Увидев нас, она испуганно замерла.
— Что случилось? На девочку кто-то посмел напасть? Она же вся в крови. Неси ее скорее в дом, надо посмотреть насколько серьезно она ранена.
Устало вздохнув, я еще раз поудобнее перехватил тело, которое, из-за стекающей по моей руке и груди крови, все время норовило выскользнуть. Вот, даже в бессознательном состоянии, она пытается сбежать от меня.
— Мам, успокойся, никто на нее не нападал. Она опять чуть не обернулась и случайно поцарапала меня. Ее бы обмыть. Я отнесу Таисию в ванну, а ты там уже сама дальше.
Я не был уверен в себе. Нет, я не взял бы свою пару силой, тем более когда она без сознания, да еще и в таком плачевном состоянии. Но процедура ее переодевания, могла занять довольно продолжительное время, если бы этим пришлось заниматься мне. И все потому, что мой зверь, дорвавшись, не хотел выпускать свою самку из рук.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Быстро поднявшись наверх, я опустил расслабленное тело Таисии в ванную, включив теплую воду, а сам поспешил к себе. Мне надо было что-то делать со своими ранами. Они оказались довольно глубокими. Настолько, что даже пресловутая оборотнеческая регенерация не справлялась с ситуацией и пришлось воспользоваться скобами и бинтами. Очень уж острые и опасные у моей девочки когти. Усмехнувшись, я занялся самолечением.