– Капитан, мы пересекаем условную границу планетной системы Альфа Центавра, – доложил Чехов.
"Неужели добрались”, – подумал Кирк.
– Мистер Зулу, – сказал он вслух, – снижайте скорость до одного ворп и держите курс на Центавр. Лейтенант Чехов, рассчитайте курс с переходом на стандартную орбиту вокруг планеты. Нужно не ошибиться и не кружить без толку, а быстрее приступать к выполнению миссии. Лейтенант Ухура, включайте прием радиочастот, как мы договорились. До Центавра осталось несколько световых часов.
Отдав распоряжения, Кирк развернул кресло и придвинул его поближе к посту первого помощника.
– По-прежнему ничего нового, мистер Спок? – поинтересовался он.
– Ничего, капитан, – покачал головой ученый, оторвавшись от созерцания приборной доски. – Приборы улавливают потоки остаточного ионного излучения. Видимо, это последствия взрыва. Еще мне удалось определить наличие источника довольно сильного радиационного излучения. Но где он находится, определенно сказать не могу. Скорее всего это где-то на планете или недалеко от нее. Нужно сделать еще несколько измерений, тогда картина станет яснее… Хотя особого смысла в этом не вижу. Без компьютеров мы раньше прибудем на Центавр, чем я успею прийти к какому-либо конкретному…
– Капитан!!! – внезапно крикнула Ухура, прервав их разговор. – Кажется, есть слабый радиосигнал в диапазоне коротких волн!
– Сделайте звук на полную мощность! – приказал Кирк, напряженно глядя на пульт связи.
Из квадрофонических репродукторов на капитанском мостике полилась какофония звуков. Шипение, треск, свист, ритмичные завывания, среди которых невозможно было распознать ничего членораздельного.
– Лейтенант Ухура, нельзя ли как-то отфильтровать шумы и выделить чистый сигнал? – нетерпеливо спросил Кирк, вслушиваясь в доносившиеся из динамиков звуки.
Он резко встал с кресла и сам направился к посту связи, где девушка пыталась установить контакт с потерпевшей бедствие планетой.
– Я пытаюсь, сэр, – быстро ответила она. – Приборы настроены на предельную чувствительность… Но мне кажется, часть из того, что мы сейчас слышим, – это обрывки радиотрансляций четырехгодичной давности, передаваемые с Земли и других планет Солнечной системы.
Ухура продолжала стучать по клавишам, а все остальные, повернув головы в сторону динамиков, напряженно пытались уловить хоть что-нибудь вразумительное в потоке шумов. Связистка постепенно убирала один за другим свистящие и хрипящие звуки, шедшие из разных источников, освобождая волну Центавра. Прежде чем убрать очередной шум, она доводила его до максимальной чистоты, а потом он исчезал полностью. В одном из них Кирк сразу узнал первый радиоканал Земли. Транслировался репортаж о прошедшем несколько лет назад бейсбольном матче между “Гигантами” из Токио и московским “Динамо”. В следующий раз помехой оказалась программа популярной музыки по заявкам шахтеров пояса астероидов Солнечной системы.
То, чего все с нетерпением ожидали, удалось поймать лишь с третьей попытки. Из динамика послышался далекий срывающийся мужской голос, почти заглушенный помехами.
– Это с Центавра! Я уверена, капитан! – воскликнула связистка. – Сигнал идет с близкого расстояния на самых коротких волнах. Видимо, не могут пробиться на других частотах сквозь атмосферу.
– Можете сделать прием еще более чистым?
– Да, пытаюсь, сэр. Минуту… Внимание! Скотт дает предупреждение об опасности!
В следующую секунду корабль сотрясся от страшного толчка. Кирк, единственный, кто не сидел в кресле, тут же упал на четвереньки. Одновременно Макферсон издал яростный рык и заорал на всю рубку:
– Капитан!!! Системы корабля отключаются! Двигатели выходят из-под контроля и набирают обороты! А?! Что? – прижал он к уху коммуникатор. – Слава Богу, Скотт на месте. Кажется, все будет в порядке!
С явным облегчением инженер шумно вздохнул. Огни в рубке снова замигали и стали гаснуть. Вместо них включились красные аварийные лампочки.
– Соедините меня со Скоттом! – приказал Кирк связистке, поднимаясь с пола.
– Есть, сэр! – она нажала клавишу внутренней связи и вызвала главного инженера.
– Что у вас там стряслось, мистер Скотт?
– Капитан, кажется, мы окончательно остались без двигателей. Сгорело все, что могло сгореть. Сожалею, сэр, мы сделали все, что от нас зависело. Амплитуда колебаний активации и стабилизации антивещества оказалась слишком высокой для наших моторчиков, – с иронией доложил Скотт. – Сами понимаете: голова хорошо, но компьютер все же лучше.
– Неужели совсем ничего нельзя сделать?
– Нет никакой возможности, сэр. У нас не осталось дилитиумовых кристаллов. А запас их не предусмотрен. До Центавра я вас, конечно, подвезу на анамезонных двигателях, но придется смириться с тем, что отныне мы не боевой корабль крейсерского класса, а дырявая калоша, которую можно закидать камнями.
С угрюмым видом Кирк выслушал доклад инженера, хотя прекрасно знал, что тот скажет как раз что-то в этом роде.
– Что ж, мистер Скотт, отныне будем считать, что так было всегда и действовать соответственно. Благодарю вас за работу. Отбой.
Капитан развернул кресло.
– Мистер Зулу, держите курс, разработанный лейтенантом Чеховым. Скорость максимальная! Самый полный ход!
– Есть, сэр! – лейтенант внимательно посмотрел на показания приборов. Пока корабль сохранял прежнюю скорость и подчинялся командам. – Сбоев в управлении нет, капитан, “Энтерпрайз” ведет себя послушно.
– Большего мы от него сейчас требовать не в праве, – капитан откинулся на спинку кресла. – Лейтенант Ухура, возобновите поиски радиосигналов.
– Сигнал не потерян, капитан, – ответила связистка и нажала одну из клавиш.
В рубке снова зазвучал низкий мужской голос. Ухура усилила его, постепенно убрала треск, шумы, и все отчетливо услышали следующее:
– Говорит аварийный координационный центр Макивертона на Центавре! Общий карантин всех прилегающих территорий. Повторяю: общий карантин всех прилегающих территорий. Обращение к силам Федерации: ваш входной код – семь-десять.
– Семь-десять?! – возмущенно произнес Чехов. – Что за чертовщина! Это что значит, нам запрещают приближаться?
– Вот именно, мистер Чехов, – ответил со своего поста Спок. – Предупреждение о карантине, видимо, адресовано кораблям, принадлежащим этой звездной системе. Насколько я знаю, “карантин” – это древний морской термин, означавший, что судам запрещено входить в порт.
Вулканец облокотился на спинку своего кресла и обратился к Кирку:
– Капитан, как я понял из вашего сообщения на совещании, направленные с Земли три медико-спасательных корабля должны были прибыть сюда раньше нас.
– Совершенно верно.
– Так вот, никаких звездолетов я поблизости не наблюдаю. Зато по свободной орбите вокруг планеты вращается большая масса искореженного металла, который в прошлом как раз мог быть этими кораблями.
– Спок! Вы понимаете, что говорите?! – воскликнул Кирк, потрясенный услышанным.
– Да. И более того, я в этом уверен, сэр. Мне не известен ни один случай, когда бы корабль Федерации подвергался нападению со стороны другого федерального корабля или планетной базы. Но похоже, произошло именно это… Сразу с тремя кораблями.
Спок замолчал, а Кирк, наконец осознав, что это действительно похоже на правду, отвернулся к экрану и глухим низким голосом произнес:
– Мистер Зулу, общая тревога по “красному уровню”!
На командном пункте корабля тут же замигали красные аварийные огни, и по всему крейсеру разнесся протяжный вой сирены.
Справившись с негодованием, Кирк как всегда быстро и четко отдавал приказы.
– Макферсон! Всю возможную энергию направить на усиление защитных систем корабля. Лейтенант Ухура, любыми способами постарайтесь вступить в контакт с этим парнем из Макивертона! Мне необходимо с ним переговорить. Чехов, какое расстояние до ближайшей орбиты Центавра?
– Один и шесть десятых миллиона километров, капитан! Но мы продолжаем приближаться.
– Держитесь прежнего курса! Зулу, доложите о состоянии вооружения.
– После усиления защитного поля, – не отрываясь от приборов, заговорил лейтенант, – мощность фазовых орудий не составляет и одной восьмой от стандартной. Да и этого надолго не хватит. Но фотонные торпеды, как всегда, готовы к бою, капитан. Однако наводить их придется вручную.
Кирк на секунду задумался.
– Этого вполне достаточно. Если, конечно, обнаружится противник. По крайней мере мы сможем снизить плотность огня до такой, которую выдержат наши защитные экраны. Хотя лучше бы не было вообще никакой атаки. Ладно, хорошо! Приготовьте торпеды к бою! Надеюсь, мистер Зулу, глазомер у вас не хуже, чем у компьютера.