Читать интересную книгу Небесный лабиринт. Прощение - Мейв Бинчи

Казалось, Ева прочла ее мысли.

— Да. Как ты с ним познакомилась? — Но она уже знала, как. Слишком хорошо знала.

— О, вчера я встретила Саймона на скачках, и мы разговорились. Он предложил подвезти меня, если я соберусь в эту часть земного шара. Мы приехали слишком рано, и он… ну, он пригласил меня в Уэстлендс.

«Черт побери, если они приехали слишком рано, то Нэн могла бы появиться здесь вовремя, а не тогда, когда закончился ужин», — подумала Бенни.

Она не доверяла собственному голосу. Но Нэн еще не закончила рассказ.

— Можно представить себе, каким твой дедушка был раньше. Очень прямым и строгим. Наверное, такому человеку тяжело быть прикованным к креслу. Он пил чай. Все было сделано прекрасно, но иногда он не справлялся с чашкой.

Значит, она была там во время чаепития. Около пяти, но не удосужилась зайти и добралась до них только после девяти. Ева ощутила горечь во рту.

Должно быть, Нэн это почувствовала.

— Я просила Саймона привезти меня сюда, но он хотел показать мне дом. Конечно, ты видела его десятки раз.

— Сама знаешь, что нет. — Голос Евы был опасно спокойным.

Но вздрогнули только Бенни и Эйдан, которые слишком хорошо ее знали.

Эйдан посмотрел на Бенни. Но он уже ничего не мог сделать.

— И напрасно. Ева, ты должна позволить ему устроить для тебя экскурсию. Он очень гордится своим домом. И прекрасно рассказывает о нем, хотя ничуть не хвастается.

— Где это? — Шейлу всегда интересовали роскошные места и важные люди.

— У родственников Евы, в Большом Доме. Примерно в миле отсюда. В какой стороне отсюда? В той? — Нэн показала рукой.

Ева промолчала. Бенни сказала, что примерно там, и спросила, хочет ли кто-нибудь кофе. Но все отказались. Им хотелось сидеть, слушать негромкую музыку, болтать и слушать Нэн. Ее лицо сияло — не то от пламени камина, не то от мыслей о доме, про который она рассказывала… Им хотелось, чтобы она продолжала.

— Он показал мне все семейные портреты. Твоя мать была очень красивой, правда, Ева? — с нескрываемым восхищением спросила Нэн. Она ничуть не кичилась тем, что была там, что ей устроили экскурсию и показали портрет, которого не показали Еве во время ее единственного посещения Большого Дома.

Нэн всегда говорила, что Еве нужно преодолеть свою вражду к этой семье. И думала, что Ева знает, как выглядела ее мать.

— Судя по всему, экскурсия была долгой, — с трудом выдавила Ева.

— О да. Уйти было трудно.

— И все же ты сумела это сделать, — сказал Эйдан Линч. — Фонси, если в монастыре нам не предоставят кельи для ночлега, на что я сильно рассчитываю, то нужно размять конечности перед возвращением. Что скажешь, старик?

Фонси давно понял, что они с Эйданом родственные души. Он вскочил и начал рыться в пластинках.

— Не могу сделать выбор между Лонни Донеганом и стариной Элвисом, — наконец сказал он.

— Старик, не будем обижать заслуженных людей. Послушаем обоих, — ответил Эйдан и начал обходить комнату, хлопая в ладоши и заставляя людей подниматься с мест.

Бенни пошла с Евой на кухню.

— Она не понимает…

Бенни обеими руками вцепилась в раковину.

— Прекрасно понимает. Сколько раз мы говорили об этом?

— Только не с ней. С ней мы серьезно не говорили. При Нэн мы делали вид, что у тебя с ними нормальные отношения. Иначе она стала бы уговаривать тебя помириться. Помнишь?

— Я никогда ее не прошу.

— Конечно, простишь. Простишь немедленно, иначе испортишь все впечатление от вечеринки. А это была самая лучшая вечеринка на свете. Честное слово.

— Ты права, — смягчилась Ева. Она заметила, что Эйдан кивком подзывает ее к себе.

Все танцевали. Бенни вернулась в комнату. Джек и Нэн лихо отплясывали, весело смеялись, и никто из них не догадывался, что все пошло вкривь и вкось.

Глава четырнадцатая

Дорогие мистер и миссис Хоган!

Большое спасибо за теплый прием. Вы оба были так гостеприимны, что я чувствовала себя в Нокглене как дома. Я уже говорила, что дом у вас чудесный. Вы не представляете себе, как замечательно приезжать и останавливаться на ночь в настоящем доме георгианской эпохи[6]. Бенни действительно очень повезло.

Благодарю за любезное приглашение приехать еще раз. Ничто не доставит мне большего удовольствия. Передайте мой привет Патси и еще раз поблагодарите ее от моего имени за чудесный завтрак.

Искренне ваша, Нэн Махон.

Эдди Хоган сказал жене, что на свете есть люди, которые готовы горячо благодарить тебя за самое пустяковое одолжение, и Нэн — одна из них. Аннабел с ним полностью согласилась. Они никогда не встречали более воспитанную девушку. Уезжая, она дала Патси полкроны. Как настоящая леди.

Дорогая Кит!

Чем больше я думаю над этим, тем лучше понимаю, как глупо было рассчитывать на то, что можно прийти через много лет и вести себя так, словно ничего не случилось. Учитывая, как я обошелся с тобой и как мало дал тебе и Фрэнку за эти годы, ты имела полное право взять меня за ухо и вывести на улицу.

Но ты была очень спокойной, очень здравой, и я всегда буду благодарен тебе за это.

Ты должна знать, что я давным-давно оформил страховку на твое имя. Рассчитывая на то, что если со мной что-нибудь случится, ты и наш сын сможете вспомнить меня добром. Желаю удачи и счастья, которого я не сумел тебе дать.

С любовью, Джо.

Кит Хегарти сложила письмо человека, которого все звали Джо, а она называла не иначе как Джозеф. Встреча с мужем оказалась совсем не такой, как она думала. Кит казалось, что, если они увидятся еще раз, она выльет на него всю горечь, накопившуюся за долгие годы. Но он скорее напоминал старого приятеля, которому не повезло. Обратного адреса не было. Она даже не могла сообщить, что прочитала его письмо.

Дорогая мать Фрэнсис!

Примите искреннейшую благодарность за приглашение провести праздник Рождества Христова с вами и сестрами обители Святой Марии. И за договоренность с мисс Пайн, чтобы она доставила меня в Дублин. Хотя она не из разговорчивых, но, несомненно, добрая христианка, которая несет тяжелый крест, заботясь о племяннице.

Меня очень обрадовало, что Ева Мэлоун взялась за ум и начала оправдывать затраты нашего ордена на ее образование. Было приятно видеть, что она так усердно учится.

Ваша сестра во Христе,

мать Мэри Клер.

Письмо заставило мать Фрэнсис мрачно усмехнуться. Особенно фраза о том, что они «пригласили» мать Клер. Слава богу, она успела предупредить Еву, что мать Клер хочет нанести в коттедж визит экспромтом и застать ее врасплох. Мосси Руни молча пришел с тачкой и увез все бутылки и коробки. Окна и двери раскрыли нараспашку, чтобы холодный зимний ветер успел унести запах дыма и алкоголя, выпитого накануне вечером.

К своему величайшему гневу, мать Клер увидела, что Ева скромно сидит и занимается. Но больше всего ее разозлила необходимость признаться матери Фрэнсис, что она не обнаружила и следов вчерашней оргии.

Дорогой Шон!

Выполняю твою просьбу и письменно подтверждаю, что собираюсь предложить тебе стать партнером фирмы «Мужская верхняя одежда Хогана». В начале года я приглашу в Нокглен мистера Джеральда Грина из адвокатской конторы «Грин и Мейхерс», и мы оформим все нужные документы.

Надеюсь на успешное сотрудничество в 1958-м году.

Искренне твой,

Эдуард Джеймс Хоган.

Миссис Хили тщательно прочитала каждое слово письма и одобрительно кивнула Шону Уолшу. Она давно говорила ему, что такие вещи требуют письменного подтверждения; люди часто отрекаются от своих слов. Конечно, речь не об Эдди Хогане. Это самый порядочный человек, которого можно встретить во время дневной прогулки, но всем остальным тоже пора оценить Шона Уолша по достоинству.

Эдди Хоган умер в субботу во время ленча. Он выпил чаю с куском сладкого пирога и встал, собираясь вернуться в магазин.

— Если Шон настоит на своем, больше мы закрываться на ленч не… — начал он, но фраза так и осталась незаконченной.

Он сел на диван, прижал руку к сердцу, побледнел, закрыл глаза и странно задышал. Патси не нужно было просить дважды; она тут же побежала через дорогу к доктору Джонсону.

Доктор Джонсон вышел из комнаты в рубашке с засученными рукавами и попросил налить порцию бренди.

— Морис, ты же знаешь, он не пьет! — Испуганная Аннабел поднесла руку к шее. — Что с ним? Приступ?

Доктор Джонсон усадил Аннабел Хоган на стул и протянул ей бренди.