Читать интересную книгу Танцующая на гребне волны - Карен Уайт

– Вам нравится?

Чуть не уронив бокал, я повернулась на голос.

– Джон! Как приятно видеть знакомое лицо! – Я вспомнила выражение лица Тиш, когда она увидела его в дверях. – Я не знала, что вы тоже здесь будете…

– И я не знал. Я не был в списке приглашенных, но я знаю Райанов много лет – их сын Рик и я дружили в школьные годы. Я не думал, что они стали бы возражать против моего присутствия на вечере в вашу честь и Мэтью.

Уж не алкоголь ли придал резкость его словам?

– Я рада, что вы здесь. Я здесь мало кого знаю и, по правде говоря, не очень хорошо чувствую себя в толпе.

Джон смотрел на меня испытующе, в его необычных глазах я видела понимание.

– Вам нравится? – снова спросил он, перенося внимание на рисунок.

– Да, – отвечала я без колебаний. – Художница чрезвычайно талантлива. – Наши взгляды встретились. – Это работа первой жены Мэтью.

Он сделал глоток пива из банки.

– Я знаю. – Проглотить пиво заняло у него какое-то время, словно что-то мешало нему.

– Вы знали ее? – Я покачала головой. – Нет, я просто подумала, что раз вы знаете Мэтью, то вы должны были знать… и ее. – Я не могла заставить себя произнести ее имя.

Он бросил на меня странный взгляд.

– Вы не сказали Мэтью, что встретили меня на пирсе?

Я уставилась в пустой бокал, отчаянно желая выпить еще. Я и сама не знала, почему не рассказала Мэтью о встрече с Джоном. Хотела сначала преодолеть страх воды? Хорошо бы так… Но я не была в этом уверена. Возможно, была и еще причина, почему я умолчала о нашей встрече.

– Я… забыла сказать ему, – неуверенно ответила я, желая, чтобы он ответил на мой вопрос об Адриенне, но робея задать его снова.

– Ава.

К нам подошел Мэтью, неся в руке два бокала. Он стиснул их ножки так крепко, что я боялась, стекло может треснуть. Я улыбнулась мужу, не зная, что делать и что говорить.

– Это мне? – спросила я, поставив пустой бокал и взяв у него из руки другой, полный. – Джон и я говорили об этом рисунке. Красиво, правда?

Воздух между мужчинами как будто сгустился, словно перед грозой.

– Привет, Мэтью, – сухо уронил Джон.

– Джон, – отвечал ему коротким кивком Мэтью. – Я полагаю, ты знаком с моей женой.

– На днях мы встретились с ней на пирсе. Она каталась на велосипеде, а я был на пробежке. Но она тебе ничего не сказала…

В челюсти Мэтью забился пульс, но выражение его не изменилось.

– Нет… Не сказала… – Он поболтал вино в бокале, но пить не стал. – Как поживают твои родители?

Джон приподнял бровь, но взгляд его ожесточился.

– Тяжело. Смерть дочери…

Оба они говорили явно не то, что хотели сказать, и какая-то ясность начала проступать в моем затуманенном алкоголем сознании.

– Ваша сестра… – начала я, не зная, как закончить.

Джон поднял банку пива к рисунку, словно произнося тост.

– Адриенна МакМахон Фразье. Ей достался весь семейный талант.

АМФ. Адриенна МакМахон Фразье. Ну конечно. Я вспомнила холодный блеск в глазах Джона, когда назвала себя в нашу первую встречу… Мэтью смотрел на меня молча. Слова, сказанные мне им на пристани, громко звучали у меня в голове. «Потому что они думают, что я ее убил».

– О, – пробормотала я, не в состоянии ничего больше сказать. Я подняла бокал к губам, но рука у меня дрогнула, и красная жидкость пролилась мне на платье.

Мэтью осторожно взял у меня бокал и поставил на стол.

– Может быть, тебе хватит.

Джон со стуком опустил пивную банку рядом с моим бокалом.

– Любо-дорого посмотреть, как ты заботишься о своей жене, Мэтью. Мне вспоминается, как ты заботился об Адриенне… – Джон посмотрел на меня широко раскрытыми глазами. Взгляд у него был трезвый. – Будьте осторожны, Ава. Он не тот, за кого вы его принимаете.

Он повернулся и пошел к парадной двери. Люди сторонились и избегали смотреть на него и на нас.

– Ты должна была мне сказать, – спокойно заметил Мэтью.

Я смотрела на него, почти ничего не понимая. Я покачала головой. Комната закружилась вокруг меня.

– Нет, это ты должен был мне сказать. – Я не была уверена, что хотела выразить в этих словах. Только то, что я многого о нем не знала и мне было стыдно, что я вступила в брак, в сущности, с незнакомым человеком, потому что полюбила его, пренебрегая всеми остальными причинами, которые я до сих пор отказывалась признать.

Я перешла в большую комнату, на звук голосов. Воздух, врывавшийся в открытую дверь, выманил меня на улицу. Все кружилось вокруг меня, заставляя забыть страх и голос матери. За спиной я услышала шаги Мэтью, такого надежного и реального…

– Я хочу взглянуть ночью на дюны.

Я спустилась по ступенькам и пошла по песчаной дорожке. Дюны в серебристом лунном свете, как воспоминание или сон, мелькнули в моем сознании. Песок скользил под босыми ногами.

– Ава. Подожди.

Сон кончился. От холодного песка и звука шагов у меня пересохло в горле.

– Нет, – выдохнула я, не сознавая больше, кто шел за мной и что ожидало меня впереди. Все, что я сознавала, была потребность бежать, спастись от того, что меня преследовало.

– Ава, – услышала я снова. Но в моем затуманенном сознании ни имя, ни голос уже не идентифицировались. Я бежала, как выбившаяся из сил собака, пока за досками и лестницей передо мной не открылось пространство темного песка и серебрившейся воды. Я смотрела в океан, как будто ожидая увидеть там что-то, разочарованная при виде только лишь пустоты.

Сильные руки опустились на мои плечи.

– Ава, ты не знаешь, что ты делаешь. Остановись.

Я боролась как могла, в равной степени боясь того, что было позади, и того, что лежало передо мной. Но сильные руки заставили меня повернуться, и я узнала прекрасное лицо Мэтью, освещенное лунным светом.

– Мэтью, – пролепетала я, колени у меня ослабели. Я опрокинулась на него, и он поднял меня на руки, прежде чем сесть на деревянную ступеньку.

– Что случилось? Скажи мне, чтобы я мог все поправить. – Он поцеловал меня в лоб.

Я открыла рот, чтобы сказать ему, но остановилась.

– Не могу, – с трудом проговорила я. – Скажи мне только, что любишь меня.

– Я люблю тебя, Ава. Ты это знаешь.

Я кивнула, но облегчения не испытала, вспомнив расписные плитки в кухне – как будто это были следы его покойной жены, прокладывающей себе дорогу через наш дом и брак.

– Пожалуйста, отвези меня домой.

Он поставил меня на ноги.

– Я посажу тебя в машину, а сам пойду сказать Тиш, что мы уезжаем, потому что ты себя плохо чувствуешь.

Я кивнула и позволила ему отвести себя в машину. Он застегнул на мне ремень безопасности.

– Можешь побыть тут одна минутку?

Я снова кивнула. Мир продолжал кружиться ослепительными волнами. Я следила за уходящим Мэтью, боясь закрыть глаза и снова впасть в панику. И я начала напевать. Оказалось, что это мелодия из музыкальной шкатулки… Я напевала ее, стараясь заглушить слова, звучавшие у меня в мозгу. «Потому что они думают, что я убил ее».

Я запела еще громче, ожидая, пока Мэтью вернется и отвезет меня домой.

Глава 7

Глория

Антиох, Джорджия

Май 2011

Дверца шкафа-купе в старой спальне Авы застряла, и я безуспешно пыталась ее открыть. Годами я вытирала пыль с сувениров ее детства – спортивных трофеев, засохших букетов цветов, кукол с бессмысленными глазами… помню, был еще жезл, с которым она четыре года подряд шагала перед духовым оркестром. Это были вехи в жизни моей дочери, память о событиях, свидетельницей которых я не была. Вехи жизни, которую я имела привилегию разделять, но быть частью которой боялась.

Я наклонилась достать попавшую в щель перед дверцей катушку пленки и выпрямилась. Вот почему дверца не открывалась! В каком-то смысле я понимала увлечение Авы фотографиями других людей, ее наблюдения за чужой жизнью – этим она напоминала мне Алису в кроличьей норе. И потому, что я это понимала, я этому препятствовала. Но как и во всех моих отношениях с ней, чем больше я препятствовала, тем упорнее она стояла на своем.

Я залезла в шкаф глубже и нащупала в дальнем углу несколько вешалок. Золотые блестки все еще посверкивали на ее бордовых костюмах для парадов, складки на юбках были по-прежнему безупречно отглажены. Я сама сшила их для Авы, нашивая каждую блестку вручную, несмотря на настойчивое желание Мими мне помочь. Но я все сделала сама – каждый шов, каждая нитка были свидетельствами моей любви к дочери.

Я сняла костюмы с вешалки, аккуратно их сложила и убрала в коробку. Я не имела намерения отсылать их в Сент-Саймонс. Если они понадобятся Аве, пусть приезжает и забирает коробки из кладовой. Я просто хотела освободить комнату, хотя определенных планов на нее у меня еще не было.

– Не забудь эти.

Я обернулась и увидела стоявшую в дверях Мими со старыми фотоальбомами в руках.

Я выпрямилась, автоматически потирая поясницу. Нахмурившись, я смотрела на альбомы.