Голова проясняется, а вот другая часть тела упорно желает продолжения до полного завершения начатого. Игнорируя безумное желание, отрываюсь от Жени и отхожу. Автоматом подымаю с пола недоразумение, ранее едва прикрывающее её грудь, и бросаю рядом с ней на стол.
— Прикройся! — моя грубость вырывает её из нирваны, в которую сам же и погрузил.
Подрывается со стола и начинает судорожно натягивать на себя верх купальника, путаясь в верёвках. Лицо розовое. Руки трусятся.
«Извини, девочка, ничем не могу тебе сейчас помочь! Если подойду вы*бу!» У меня яйца выворачиваются так хочу наклонить её над этим столом. Но! Мы тогда окончательно перейдём грань. На её жениха, находившемся практически за дверью мне по х*й. Дело в том, что одного раза мне точно не хватит. А попробовав единожды будет ещё нереальней в дальнейшем сдерживаться. Меня и сейчас пугает сила влечения. Совместное будущие у нас невозможно по ряду причин.
Подавляю порыв развернуться и уйти, когда замечаю в зелёных глазах слёзы. Пытаюсь, что-то выдавить из себя, чтобы успокоить девочку на расстоянии. Ни на одном заседании не было так сложно подобрать правильные слова.
— Женя… — машинально подношу правую руку к затылку, в желании его протереть. В нос ударяет запах её смазки, которая осталась на пальцах, — Бл*дь!
21
Женя
Стыд, триумф! Сожаление, радость! Унижение, восторг! В голове царит полный разлад, пока я пытаюсь трясущими руками справиться с веревками от лифчика. Покоробила его резкая грубость, после того как подарил мне кусочек космоса. В глазах собираются слёзы. Толи от испытанного невероятного блаженства, толи от его жестокого поведения. Я совсем потерялась в ощущениях.
— Женя…, — не реагирую, сосредоточенно пытаясь нацепить на себя чёртовую тряпку, — Бл*дь! — от резкого мата вздрагиваю и непонимающе смотрю на Диму.
Его кулак прижат к переносице носа. Глаза закрыты. Дыхание глубокое, тяжёлое.
— Дима? — зову шёпотом.
Он медленно открывает глаза и смотрит на меня. Впервые позволяет прочитать. От этого взгляда табун мурашек проходит по телу. Там так много эмоций! Не остывшее дикое желание, неприятие, жалость, уверенность.
— Ты хотела поговорить? — говорит твёрдо, вновь скрываясь за маской невозмутимости, — Нам нужно было сделать это уже давно! Иди выпроводи гостей, оденься и спускайся в холл. На всё про всё у тебя полчаса.
С его уходом справится с купальником получается довольно быстро. А вот привести в норму внутреннее состояние выходит с трудом. Я боюсь этого разговора, потому что догадываюсь о чём пойдёт речь. Но пройти через это придётся! Сама заварила канитель. Не провоцировала бы его, он бы никогда не полез ко мне.
В первую очередь побежала в свою комнату и оделась в шорты и футболку. Потом спустилась к ребятам, где, выключив музыку, сообщила об окончании веселья, ссылаясь на плохое самочувствие. Получилось не очень красиво, но меня сейчас мало что волновало, помимо предстоящего разговора.
Николас, как и следовало ожидать, задержался. Хану уже увёз Андрей, а друзья Ника ждали его в машине.
— Женя, ты скажешь, что случилось? Не похоже, что ты себя плохо чувствуешь. Скорее, ты какая-то взвинченная, — чётко подметил он.
Не имеет смысла и дальше стоять на своём недомогании:
— С Димой возникли проблемы, — а ведь правду говорю!
— Какие? Он из-за чего-то разозлился?
Да, ерунда! Я завалилась в купальнике к нему в кабинет. Мы чуть не занялись сексом. А теперь похоже предстоит разбор полётов.
— Не бери в голову. Я разберусь!
— Может с тобой остаться? — искренне предлагает парень.
Представляю себе эту картину!
— Нет, Ник, спасибо! Езжай. Завтра созвонимся!
В дом возвращалась очень медленно. В груди поселилось плохое предчувствие. Зайдя во внутрь, Диму заметила сразу. Замерла в нерешительности. Он сидел в кресле в расслабленной позе. Ноги раздвинуты, руки на подлокотниках, голова откинута на спинку. Зато глаза цепко наблюдали за мной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Присаживайся, Женя! — в приказной форме едва заметно махнул головой на кресло напротив.
Присела куда сказал и уверено, надеюсь, посмотрела на него. Пусть не думает, что я сожалею. Не знаю сколько прошло времени в молчании, но, когда Дима медленно поддался вперёд, я напряглась. А он спокойно начал:
— Я должен извинится! — голос совершенно невозмутим, — Произошедшее в кабинете полностью моя вина. Я воспользовался твоей неопытностью и мешаниной в голове, которую ты ошибочно принимаешь за влюблённость и чуть не трахнул тебя, — не выдерживаю и опускаю взгляд, — Не сдержался. Потерял контроль. Сожалею! Искушение оказалось слишком велико. Но сделанного уже не воротишь.
Лицо ещё с начала его речи начало пылать. Сказанное не укладывалось в голове. Он один виноват? Мои чувства к нему — это бардак в голове? И зачем нужно было опошлять то, что между нами произошло? Не мог более мягче выразиться? Я понимала, что разговор будет не из лёгких, но, чтобы так?!
— Жень! — покоробила появившееся мягкость в голосе. Жалость? — Нам ещё два года вместе как-то сосуществовать! Во избежание будущих эксцессов, — грустно усмехается, — нужно сейчас всё прояснить.
Мне бы такую стальную выдержку. Ну раз хочет, ладно! Проясним!
— Я ведь тебе не безразлична! — импульсивно заявляю я, с усилием воли подымая на него глаза.
Встречаю твёрдый взгляд в ответ. Ещё никогда так тяжело не давался мне разговор. Понимала, что сейчас и здесь всё решается. И отнюдь не в мою сторону. Мне, как нерадивому ребёнку собираются указать своё место.
— Как ты можешь быть мне безразлична?! Ты дочь Михаила. Я отвечаю за тебя, — улавливаю в его голосе снисходительность, — Я твой дядя.
— Двоюродный. Но я не об этом, — иду напролом, терять уже нечего! — Совсем недавно ты вроде забыл, что я твоя племянница. Двоюродная.
— Женя, я признал свою вину! Ты красивая, молодая девушка, которая постоянно маячит перед глазами. Я здоровый нормальный мужик. Всё! Это естественная реакция организма. Не ищи того, чего нет и никогда не будет. Мы с тобой официально родственники, — почему-то такая формулировка режет слух, но учитывая обстоятельства, пропускаю мимо ушей, — Любые отношения переходящие эту грань — чреваты серьёзными проблемами. Как для тебя, так и для меня. Да, даже если бы мы и не были родственниками, между нами ничего не может быть. Пойми!
— Почему? — выдавливаю из себя.
— У тебя скоро всё пройдет. Это просто очередной переломный момент взросления. Придётся немного потерпеть, Жень. В твоём возрасте всё быстро проходит и меняется.
— А ты?
— С обычной похотью я справлюсь, — пройдясь по моему сердцу ногами, Дима не успокаивается и добивает меня, — У меня есть девушка, которую я… которая мне очень дорога. Когда придёт время я женюсь на ней.
Шаг и мат. Больно! Даже не пытаюсь сделать видимости, что всё нормально. Встаю со словами:
— Я поняла тебя, Дим! Прости! Впредь буду вести себя…
— Сядь! — ледяной тон не даёт возможности ослушаться приказа. Падаю на место, — Я не закончил.
— Что ещё? — смотрю прямо на него, не обращая внимания на бегущие по щекам слёзы. Не вижу смысла скрывать, он прекрасно знает, что я сейчас чувствую.
Как можно быть таким жестоким?
— Прекращай играть с Брауном, Жень. Как видишь, смысла нет. Лучше подумай о своём будущем. Займись компанией деда. Поступая так безрассудно ты можешь всё потерять! Ты ещё встретишь своего…, как там у вас в сказке? — реально задумывается, — Принца? Вроде так. Выйдешь замуж, родишь детей. У тебя вся жизнь впереди. Захочешь, со временем передашь руководство другому человеку, которому будешь доверять, но и контролировать при этом, зная все нюансы работы компании. Ты будешь счастлива! Пройдёт время и всё станет на свои места. Поверь!
Всё сказанное им звучало правильно. Дима принял мои чувства за бардак в голове, который со временем самоуберётся. Что ж, посмотрим! А он пусть будет счастлив со своей дорогой девушкой. Я буду счастлива без него. Обещаю себе!