сторону, и вдобавок я ударяюсь затылком о стену, а после как будто из далека слышу, вперемешку с получаемыми поцелуями: (ред.)
– You're mine! DO you understand! Now I won't give you to anyone! I always wanted such a Snow white! And finally I've met YOU! (Англ. – Ты моя! Понимаешь! Теперь я тебя никому не отдам! Я всегда хотел такую Белоснежку! И вот наконец встретил тебя!)
Он грубо лапает меня жадными руками повсюду, без внимания не остается ни один участок моего тела.
– Рerfect! (Англ. – Идеальна!) – повторяет словно в бреду.
Наконец, когда полное осознание ситуации возвращается и я могу трезво мыслить, делаю вывод, что его могу победить только хитростью. Физически он превосходит меня в несколько раз! И тут одна я просто бессильна!
– Окей, – киваю ему и улыбаюсь, стараясь, чтобы это выглядело естественно, – окей, – повторяю вновь, чтобы он понял, что я действительно согласна. – I agree. Let go of my hands. I'll hug you.(Англ. – Я согласна. Отпусти мои руки, я обниму тебя.) Он внимательно смотрит на меня, пытаясь распознать ложь. А я, испугавшись, что он меня раскусит, закрываю глаза и тянусь к нему за поцелуем. Мой маневр удается. Я ощущаю, как хватка на моих руках сначала ослабевает, а после и вовсе исчезает. К моим губам прикасаются его жесткие, сухие губы. Он одаривает меня противным, слюнявым поцелуем, а я, еле сдерживая рвотный порыв, одной рукой обнимаю его, прижимаясь сильнее, и что есть мочи бью коленкой четкомежду ног. А кулаком второй руки – по его адамову яблоку. Он сгибается от боли, выкрикивая проклятия в мой адрес, а я, пока есть возможность, хватаю свою сумочку и бегу на выход. Быстрее, как можно дальше от него. Пробегая по улице, замечаю парковку такси ярко-розового цвета. Вспоминаю, что тут женщины пользуются такси, где водители также женского пола. Подхожу к одной из машин и жестами прошу подвезти меня. Женщина за рулем смотрит на меня изумленно, ничего не понимая, но, видя мое состояние, соглашается. Сажусь в ее автомобиль и на телефоне показываю название гостиницы. Она кивает и заводит машину. Оплачиваю ее услуги своей картой Виза. Это для меня очень дорогое удовольствие, но жизнь важнее. Всю дорогу до отеля оглядываюсь назад, боясь, что он последует за мной. Но, спасибо небесам, никакой слежки не обнаруживаю. Когда переступаю порог своего номера и закрываю двери на ключ, выдыхаю, наконец ощутив себя в безопасности.
* * *
– Ты, стерва, ты что творишь! – Врывается ко мне в комнату. Оборачиваюсь к нему со стаканом ледяной воды в руках.
Хватает меня за горло и толкает к стене, стакан падает на пол и разбивается. Но он на это не обращает внимания, продолжая сверлить меня гневным взглядом.
– Мы договаривались, что ты играешь роль примерной жены и делаешь все для того, чтобы я заключил этот долбанный контракт с арабами! Почему ты нарушаешь наш договор?
Мне трудно дышать, больно! Воздуха не хватает, пытаюсь отлепить его пальцы, но ничего не выходит.
Чувствую, как силы покидают меня, я вот-вот отключусь, и именно в этот момент, возможно, заметив моя состояние, Артур отпускает меня, и я увальнем падаю на пол. Кашляю, пытаюсь отдышаться, хочется от него отойти, отползти. Он стоит надо мной грозной скалой, готовый раздавить.
Наконец, когда ко мне возвращается нормальный голос, произношу:
– Ты правда думаешь, что, будучи в статусе твоей жены, я должна была раздвинуть перед ним ноги? Ты действительно считаешь, что такого партнера они бы уважали и поспешили заключить с ним контракт?
– О чем ты? – Артур выглядит растерянным. Как будто его действительно поразили мои слова. Он ошеломленно делает шаг назад, неотрывно смотря мне в глаза.
Надеясь, что я правильно распознала его реакцию, пробую встать, опираясь на руки, а после, уже прислонившись к стене и устало прикрыв глаза, тихо произношу:
– Мужик недвусмысленно пялился на меня весь обед. Я чувствовала себя очень неуютно, меня мутило в этой компании, от его откровенного взгляда… – запинаюсь. Лучше ему не знать, через что мне пришлось пройти несколько лет назад и отчего я лечилась впоследствии. Что теперь, попадая в подобные ситуации единственное, что я хочу и могу сделать – это бежать, куда глаза глядят, подальше от опасного мужчины. – Хотела попросить у тебя помощи. Или хотя бы намекнуть, что я тут не одна и подобное поведение неприемлемо. Да и вообще, я жена его будущего партнера! Но его ничего не останавливало. Отлучилась в туалет ополоснуть лицо, прийти в себя, а он перехватил меня на выходе и хотел …
Замолкаю, не в силах произнести это слово, от которого мне так противно, что, едва заскочив в номер, я сразу забралась в ванную и приняла душ, чтобы смыть следы прикосновений его грязных рук.
И сейчас я стою напротив Артура в банном халате. Хотела выпить, чтобы немного расслабить себя, но и этого не произошло. Артур не позволил, разбив мой стакан.
– Ты хочешь сказать, что он хотел… – видно, что Артур подбирает слова, поэтому осторожно произносит, – взять тебя силой?
Открываю глаза и, выпрямившись во весь рост, смотрю прямо на него.
– Ты считаешь, что о таких вещах я буду тебе врать?
Все еще наблюдаю замешательство в его взгляде, которое почему-то ранит меня сильнее, чем даже тот факт, что меня могли изнасиловать.
– Я еще не пала так низко, Артур, что бы ты там себе ни навыдумывал. – С усилием подавляю в себе желание расплакаться от обиды, слезы давят, грозясь брызнуть, еле сдерживаю их, безотчетно повышаю тональность голоса: – Проверь камеры видеонаблюдения в ресторане, если хочешь! Если на столько не доверяешь…
Для меня вдруг стало важным то, чтобы он мне поверил!
Внезапно он срывается с места, и рывком притягивает меня к себе, и крепко сжимает в своих объятиях.
– Не плачь, Элла! Прости. – Отрывает меня от себя и вытирает слезы с моих щек, они текли, а я даже не обратила внимания. И если поначалу это было от обиды и его неверия моим словам, то сейчас – от чувства спокойствия и защищенности.
Артур отвел меня в спальню и предложил снотворное, чтобы