Даже звериных троп не было в настороженно замершем лесу. Непролазные чащи сменялись буреломными пустошами. Полусгнившие стволы в беспорядке громоздились друг на друга, словно хмельной великан, безумствуя, старался уничтожить все живое вокруг.
Топкие ручьи пытались всосать в свою ненасытную утробу лошадей, а когда измученные животные добирались до твердой почвы, жирная грязь, отвратительно чавкая, выплевывала на поверхность мерзко пахнущие пузыри.
Угрюмо скрипела под ногами высохшая трава.
Славомир ехал во главе отряда – это место он молча занял с утра. Я не возражал – дорогу он чувствовал отменно, обходил стороной и предательские топи, и смертельно опасные камнепады, резкими шрамами исчертившие склоны холмов.
Странная давящая тишина обступала нас со всех сторон. Лес словно вымер – ни птичьего пересвиста, ни радужного росчерка крыла бабочки. Даже кровопийцы-комары не слетались к нам из сырых лощин – а накануне воздух, несмотря на осень, буквально содрогался от их надрывного звона.
Замок оказался заброшен, как и башня, под защитой стен которой мы провели ночь. Зияющие чернотой провалы окон, заросший кустарником защитный ров… Через обвалившиеся главные ворота мы въехали во двор. Гулко хрустела под копытами коней каменная крошка, беззвучно скатывались ручейки песка с обветшалых стен. Прах, тлен, забвение. Но следы огня, когда-то буйно плескавшегося в замке, были еще заметны. Крепость выдержала штурм – страшный, яростный. Южную стену проломили стенобитным орудием – его обломки до сих пор торчали из колючих разросшихся кустов. Осколки мечей, наконечники стрел, помятые проржавевшие шлемы непривычной формы были щедро рассыпаны вокруг. Похоже, нападавшие не захотели или не могли позаботиться о павших в жестокой битве – там и здесь белели очищенные ветрами кости, черепа яростно скалились, глядя в темнеющее небо пустыми глазницами. И все та же опасная, почти на ощупь тишина висела вокруг.
Славомир, давно уже настороженно прислушивавшийся к чему-то, не слышимому мне, легким движением соскользнул с седла. Передал повод Артуру и, сделав мне знак, направился к руинам. Я последовал за ним.
В здание проникнуть не удалось – ненасытный пожар выжег перекрытия, и замок обрушился вовнутрь. Из дверных проемов выпирали камни вперемешку с обугленными остатками источенных временем балок. Относительно уцелела лишь западная часть строения – черная впадина входа в подземелье и сегодня не потеряла еще формы наконечника стрелы, некогда приданной ему строителями.
Длинные тени тянулись от крепостной стены к навечно распахнутому входу, пересекая валявшиеся рядом створки сорванных страшным ударом ворот. Над входом в подземелье уцелели обломки наполовину сбитого герба: меч, разрубающий солнце… Я нашел родину загадочного перстня!
– Вот ты каков, Ахр-Дорум – Северный Бастион Ужаса, – негромко произнес Славомир. Затем повернулся ко мне: – Здесь никого нет уже несколько столетий. Вчера ты ошибся.
Я хотел возразить: картина прошедшего вечера – всадники, проезжающие по крепостному двору, – все еще стояла перед моими глазами, но промолчал.
В пыли, покрывающей двор, четко отпечатались следы только наших лошадей.
Славомир повернулся спиной к подземелью, сделал несколько шагов и…
Ужас тонкой змейкой прополз по моей спине. Что-то изменилось вокруг.
Воздух содрогнулся, поплыл свивающимися в клубки струями; дрогнули, заколыхались стены замка. Вновь предстало передо мной вчерашнее видение: замок-игрушка, изящное изделие неведомого мастера… Исчезли обломки и пыль, блеснули под лучами закатного солнца фиолетовые стекла в оконных проемах.
В целехонькие ворота въехали на вороных конях бок о бок всадники. Двое… Изящная, неземной красоты женщина ехала чуть впереди. Светлые волосы развевались под дыханием ветра. А ветра-то не было… В глазах светилась голубизна весеннего неба. Черное бархатное платье подчеркивало нежную белизну лица. Словно воплощенный символ чистоты, нежности, обаяния приближался к нам.
А затем я перевел глаза на ее спутника и… почувствовал, как подгибаются колени и ужас сводит горло судорогой. Холодом открытой могилы несло от его неестественно-темного лица, ненависть ко всему живому сочилась из брезгливо стиснутого рта, чернела в пустых глазницах. Легкая серебристая корона венчала голову всадника.
«Не смотри, не смотри в нашу сторону, – билось у меня в голове. – Мы ни в чем не виноваты, мы уйдем немедленно, забудем дорогу к твоей обители сами и закажем искать ее детям и внукам своим. Только не смотри…»
Кажется, я шептал эти слова вслух – не помню… В двух шагах от нас беззвучно проплыли страшные всадники. Не поворачивая голов, не обменявшись ни единым словом, канули они в черноту подземелья. И в тот же миг раздался тот самый жуткий вопль-угроза. Кровь застыла у меня в жилах, и в лицо вновь ударила липкая волна ужаса.
В центре крепостного двора застыло кошмарное чудовище. Свирепые глаза багровели на искривленной морде крокодила, приземистое туловище опиралось на мощные лапы. Оно рвануло к нам как камень, выпущенный из пращи.
Выхватывая из ножен меч, я увидел, как появился откуда-то сбоку Артур, ударил чудовище тяжелым копьем и отлетел в сторону вместе с конем.
Чудовище лязгнуло зубами и вновь повернулось к нам. Невероятно – но в его глазах светилась почти человеческая ненависть!..
Задние лапы подтянулись под морщинистое брюхо. Понимая, что многотонного удара все равно не сдержать, я механически выставил меч перед собой, но в этот момент вперед выдвинулся Славомир. Он успел сорвать и отбросить в сторону плащ, и серебристая цепь с непонятным знаком звездно искривилась на черном, облегающем фигуру ведуна, костюме. Льдисто блестел тяжелый меч.
Чудовище рванулось вперед, но внезапно извернулось в полете и тяжело ударилось о стену. Посыпались камни. Зверь не взвизгнул, а скорее всхрипнул, но вновь вскочил на ноги и, прижимаясь к земле, начал подкрадываться к нам.
– Уходи! В подземелье! – яростно прохрипел Славомир.
Я быстро оглянулся. Артур, неестественно переломившись в поясе, неподвижно лежал у стены. Плохо. Скосил глаза на Славомира, увидел яростно оскаленный рот… руки с вытянутым вперед мечом сторожат каждое движение врага…
– Уходи же! Ты мне мешаешь! – снова выдохнул ведун.
Я сделал шаг назад, к черной глотке входа. Еще шаг, и стены подземелья сомкнулись над моей головой.
Вновь прозвучал кошмарный вопль. Чудовище ринулось на Славомира.
Холодно сверкнул клинок, истошный вой вырвался из оскаленной пасти. Удар меча пришелся по плечу, скользом, но зверь рухнул, словно острая сталь вонзилась ему в сердце. Славомир отскочил и встал рядом со мной.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});