— Похоже, вышла из себя, — с сожалением призналась Фрэнки.
— Расскажи мне обо всем, — попросила Реган. — У нашей училки был такой вид, будто ее переехал грузовик. Что случилось, Фрэнки?
— Все дело в том, как она со мной говорила, — начала Фрэнки. — Она стала похожа на Саманту. — Саманта была новая мачеха Фрэнки, отец женился на ней полтора года назад. Родная мать Фрэнки давно умерла.
— Ты не слишком любишь Саманту, да? — спросила Реган.
— Не люблю. — Девочка попыталась улыбнуться. — Правда, тут все справедливо: она меня тоже не любит.
— А Табита?
У Саманты недавно родилась дочка.
— Табита? — Фрэнки пожала плечами. — Она совсем маленькая. А разве о малышах можно что-то сказать? Много плачет, часто орет, а еще она заняла весь дом, кроме моей комнаты. — Фрэнки хмуро взглянула на Реган. — Я завидую тебе. Мне хотелось бы иметь таких родителей, как у тебя. Чтобы видеть их как можно меньше.
Мать Реган была дипломатом, а отец — главным управляющим международной компании. Они жили каждый своей жизнью, в основном в дорогих отелях. Реган моталась за ними повсюду как хвостик. Москва. Вена. Сингапур. Она повидала весь мир, но только тут, в Англии, наконец почувствовала себя как дома. Фрэнки и мальчики стали ее самыми лучшими друзьями.
— Будь осторожней со своими желаниями, Фрэнки. А то они и вправду сбудутся.
Подруги немного помолчали.
— Я сейчас пойду и попрошу у миссис Тинкер прощения, — решительно заявила Фрэнки. — Вот сейчас доем сосиски и пойду мириться.
— Неплохая мысль. — Реган внимательно посмотрела на Фрэнки. — Что с тобой происходит?
— Я уже сказала тебе. Миссис Тинкер напомнила мне…
— Нет, я о другом, Фрэнки.
Ответа не последовало.
Фрэнки провела пальцем по ободку тарелки, подбирая остатки пюре.
— Фрэнки! Это некрасиво! — воскликнула Реган, глядя, как Фрэнки облизывает пальцы.
— Некрасиво, зато вкусно, — ухмыльнулась та. — Моя бабушка любила так говорить. К тому же посуда становится чистая и ее можно не мыть. — Она показала американке чистую поверхность. — Видишь?
— Ну и ну!
Фрэнки вылезла из спальника.
— Я пойду к миссис Тинкер, — сказала она и, прежде чем выйти из палатки, оглянулась. — Со мной все в порядке, это правда. Не беспокойся.
— Ну ладно, — с сомнением произнесла Реган. — Раз ты так говоришь…
Опасения Джека из-за странного поведения Фрэнки немного улеглись после того, как та, вся сияющая, вышла из палатки миссис Тинкер. Девочка проговорила с учительницей минут десять. Они обсудили все недоразумения, и отношения между ними вроде бы наладились.
Все остальные собрались у костра. Лео глушил черный кофе из большой чашки. Реган и Том играли в слова. Джек наблюдал за ними и иногда подсказывал.
— На западном фронте все спокойно, — пробормотал Лео, отрываясь от чашки и наблюдая, как из палатки вышли миссис Тинкер и Фрэнки и направились к огню. — Похоже, они заключили мирный договор.
— Что? — Джек повернулся к археологу.
Лео покачал головой.
— Ничего. — Он взглянул на подошедших. — Ну что, хотите ознакомиться с экспонатами, которые были найдены при раскопках?
— Конечно! — с энтузиазмом воскликнул Том. — И выхватил листок у Реган в тот самый момент, когда она писала какое-то интересное слово.
— Ты, крысеныш! — закричала она. — Да знаешь, что я с тобой сделаю?
Они продолжали перебранку даже тогда, когда Лео отомкнул фургон и все зашли внутрь.
— Выставка устроена для посетителей раскопок, — объяснил Лео.
Вдоль стен фургона тянулись столы, на которых лежали самые разные предметы, многие сопровождались поясняющими табличками. Тут было и несколько ящиков с фрагментами глиняной посуды, и коробка со ржавыми гнутыми гвоздями, и целая куча глиняных табачных трубок.
— Трубки мы выкапывали дюжинами, — рассказывал им Лео. — Дело в том, что они легко ломались. Вот их и выбрасывали.
— Красивые цвета, — сказала Фрэнки, глядя на зеленую глазурь черепков. Пролежав в земле два века, глазурь все равно сияла.
Том уставился на ящик с костями и поежился.
— Это что… хм… человеческие? — поинтересовался он.
— Нет, — улыбнулся Лео. — Коровьи, свиные или бараньи. В основном бараньи. — Он взял одну кость. — Знаете, бараньи кости бывают очень информативными. Например, по возрасту костей можно узнать, для каких целей хозяева держали овец.
— Как это? — спросила Реган.
— Молодые кости означают, что животных держали для мяса, — объяснил Лео. — Если кости старые, значит, овец разводили ради шерсти.
— А это что такое? — поинтересовалась Фрэнки, ткнув пальцем в конусовидную полую трубку. — Рог?
— Да. Рог коровы, — ответил Лео. — Острые концы отпиливали и кормили младенцев. Разумно, правда?
— Тут есть кое-что для тебя, — Том показал американке костяной гребень, в котором почти не было зубьев.
Реган ответила ему мрачной ухмылкой.
— Хочешь, чтобы твой рот стал похожим на него? Могу устроить, — сказала она.
— А монеты вы находили? — спросил Джек.
— Нет, — покачал головой Лео. — На подобных раскопках редко встречаются монеты, разве что самые мелкие.
— Фрэнки нашла монету, разрезанную пополам, — выпалила Реган. — В усыпальнице.
— Правда? — оживился Лео. — Очень интересно.
— Она хранится у меня, — сказала миссис Тинкер, обращаясь к Лео. — Пожалуй, тебе будет интересно взглянуть на нее. Я хотела показать тебе еще вчера, но потом забыла. Уверена, что ты сможешь сказать о ней больше, чем я.
— Знаешь что? — ответил Лео. — Подержи ее до утра. Завтра приедет мой друг. Он знает о монетах все.
— Он что, нумазманавт? — спросил Том и тут же понял, что сказал что-то не то.
— Кто? — переспросил Лео.
— Он хотел сказать «нумизмат», — широко ухмыльнулась Реган.
Том пришпилил ее взглядом.
— Понятно, — улыбнулся Лео. — Нет, он не нумизмат. Во всяком случае, специальность у него другая. Он историк. Его зовут Эдвард Масгрейв. Он специалист в своей области, пишет книги и все такое. Если вы его хорошо попросите, он расскажет вам и другие факты, касающиеся легенды про мост Элеанор.
Эдвард Масгрейв прибыл на следующий день к ленчу. Было интересно смотреть, как он пробирается к раскопу по травяным кочкам в черном костюме, черной рубашке и широкополой черной шляпе. В петлице красовалась белая гвоздика, на шее висел белый шелковый галстук.
Реган ахнула, глядя на него.
— Он похож на чикагского гангстера! — воскликнула она. — Разве так должен выглядеть историк? Вот здорово! Пожалуй, я тоже стану историком! — Реган любила черный цвет и с восторгом смотрела на приближающуюся фигуру. — Клевый чувак!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});