— У моей мамы есть масса причин как для согласия, так и для отказа. Я не хочу давить на нее, и вам это делать не позволю. Она сама должна понять, что для нее лучше, — сурово проговорила девушка.
— А если ты увидишь, что она боится необоснованно, лишает себя редкого шанса, неужели и в этом случае будешь сохранять нейтралитет, не попытаешься повлиять на нее?
— Для того чтобы на кого-то влиять, я сама должна быть полностью уверена. Но я знаю Льюиса еще хуже, чем знает его Элеонор.
— Но я его очень хорошо и очень давно знаю, Ромилли, — сообщил ей Нэйлор Карделл. — Льюис Селби в высшей степени порядочный человек. Верный и справедливый…
— У тебя есть личные причины убеждать меня в этом, — подытожила Ромилли.
— Ты всегда так подозрительна? — рассмеялся Нэйлор.
— Нет, только когда от моей бдительности зависит благополучие моей семьи.
— А что бы ты сказала, если бы я пригласил Элеонор погостить у меня? — спросил ее мужчина.
— У тебя? С какой стати? — изумилась Ромилли.
— Элеонор будет полезно сменить обстановку, не так ли? Вы могли бы обе погостить у меня, — предложил он.
— Это что-то новенькое! — усмехнулась в трубку девушка.
— Это не должно вызывать никакого подозрения. Мой дом — нейтральная территория, — заявил Нэйлор Карделл.
— Вот только для чего тебе все эти заботы, не пойму?!
— Хочу сделать приятное хорошим людям.
— Один из которых — твой начальник, — присовокупила Ромилли. — Тогда понимаю.
— С тобой очень сложно разговаривать, дорогая. Ты видишь проблемы там, где их нет. Если ты искренне считаешь меня подхалимом, так прямо и скажи! — решительно сказал Нэйлор. — Итак, Ромилли, ответь: ты считаешь меня подхалимом? — потребовал он.
— Нэйлор, мне нечего сказать. Я не знаю тебя.
— В таком случае я приглашаю тебя погостить у меня с вечера пятницы до вечера воскресенья. Тогда тебе хватит времени выяснить все, что тебя так тревожит.
— Теперь уже ты приглашаешь меня? Одну? — воскликнула Ромилли.
— Собственно, именно этого я и хотел. Оставь Элеонор на пару дней наедине с ее сомнениями, а сама приезжай ко мне. Возможно, это будет самым оптимальным решением. Ты так не считаешь?
— А мама останется совсем одна? Не думаю, что это пойдет ей на пользу, — усомнилась Ромилли.
— А я не думаю, что Элеонор будет долго скучать. Льюис наверняка позаботится о ее досуге, — уверенно проговорил Нэйлор.
— Это сводничество.
— Пусть так, Скажи Элеонор, что я пригласил вас обеих и что ты согласилась. Ручаюсь, она отправит тебя ко мне, а сама предпочтет остаться, — предложил Нэйлор.
— Льюис разработал эту коварную комбинацию?
— Нет. Я просто пообещал ему уладить этот вопрос. Он всецело мне доверяет, так же, как и я ему… Ну, так каков будет твой ответ?
— Я должна обсудить это с мамой. Я позвоню тебе, Карделл, — недовольным тоном проговорила Ромилли.
В результате осторожной беседы с матерью Ромилли, к своему несказанному удивлению, выяснила, что Элеонор не возражает против посещения дома Нэйлора Карделла в ближайшие выходные.
Мать заверила ее, что этот молодой человек очень ей симпатичен, что ей не терпится посмотреть, как он поживает в своем загородном особняке, и что она с радостью принимает его приглашение.
Ромилли лишь оставалось перезвонить Нэйлору Карделлу и обреченным голосом спросить того:
— В котором часу ты за нами заедешь?
— Вы обе? — изумился не меньше самой Ромилли Нэйлор.
— Да, обе. Тебя это смущает?
— Нисколько. Льюис обрадуется, — проговорил Нэйлор.
— А вот меня это смущает, — призналась Ромилли.
Нэйлор пообещал заехать за дамами в пятницу сразу после работы.
Вернувшись домой пораньше, чтобы быстро собраться, Ромилли услышала звук подъезжающей машины. По всем расчетам, это не мог быть Нэйлор. Девушка выглянула в окно и с ужасом увидела, как ее отец выходит из машины.
Это не предвещало ничего доброго. После каждого его подобного появления Элеонор неизменно впадала в очередную затяжную депрессию, но именно этого Арчер Ферфакс и добивался.
Ромилли спешно побросала все свои вещи и кинулась вниз.
Элеонор уже опрометчиво открыла входную дверь. Она была совершенно обескуражена внезапным появлением своего бывшего мужа.
Со ступеней лестницы Ромилли закричала, надеясь упредить отца:
— Когда ты оставишь ее в покое?
— Мне нужны деньги! — потребовал тот.
— Я дала тебе все, что у меня было, Арчер. Уйди, пожалуйста. Оставь нас! — взмолилась Элеонор, и слезы бессилия полились из ее глаз.
— В покое?! — рассмеялся Арчер Ферфакс. — Я за деньгами пришел. И не уйду без них. А ты мне не нужна, — процедил он, грубо оттолкнув Элеонор и пройдя в дом.
— Ты напрашиваешься на неприятности. Я добьюсь того, чтобы тебе юридически воспретили приближаться к маме, — холодно пригрозила ему Ромилли.
— Ты! — разгневанный отец ткнул в дочь пальцем. — Заткнись! Поняла?
— Не смей так разговаривать с моей дочерью! — сквозь слезы закричала на бывшего супруга Элеонор.
— Мама, не волнуйся. Иди к себе. Я сама разберусь, — подчеркнуто спокойно проговорила Ромилли. — Я не напрасно три года проучилась в юридическом. Мне нужен только повод, чтобы засадить его за решетку. И полагаю, он пришел сегодня для того, чтобы дать мне этот повод, — отчеканила она.
Ромилли встала между отцом и матерью. Отец и дочь долго мерили друг друга воинственными взглядами. Элеонор замерла от ужаса и напряжении, выжидая, чем все это закончится.
Потом Арчер Ферфакс резко вознес руку, словно грозясь ударить Ромилли. Элеонор испуганно вскрикнула, но Ромилли продолжала стоять неподвижно, пронзая его ледяным взглядом. Арчер Ферфакс махнул на нее рукой и раздраженно убрался, хлопнув напоследок дверью.
Ромилли подошла к двери и повернула ключ в замке. Девушка с трудом владела собой. Она боялась, что мать заметит, как сильно трясутся ее руки и губы и как коленки подгибаются, когда она пытается сделать шаг на ватных ногах. Поэтому Ромилли еще долго стояла у маленького дверного окошка, будто хотела убедиться, что Арчер Ферфакс уехал.
Она слышала, как мать дошла до кресла и упала в него, разрыдавшись.
— Доченька, прости меня. Это все моя вина. Только моя! — причитала Элеонор. — Я должна была развестись с ним сразу, как только поняла, что порядочнее он не станет, Из-за меня ты не закончила университет. Из-за меня вынуждена тратить годы на этой дурацкой работе. Неужели он так и будет преследовать нас?!
— Нет, мама, — сдавленным голосом прошептала Ромилли. — В ближайшее время он здесь не появится. А если все же посмеет, то я приведу свою угрозу в исполнение, — решительно проговорила девушка, сумев наконец взять себя в руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});