Миша, который на кресле перемещался между комнатами, морщил носик. Было ясно, что ему это строение, выполненное с учетом всех современных модных концепций, не очень нравилось.
Риелтор был уверен в этом варианте и очень расстроился, когда я предложила поехать и посмотреть еще один дом. Второй вариант мне понравился больше, но любознательный Миша нашел в интернете страшную историю, связанную с этим местом. Когда он показал мне статью, я сразу решила перейти к следующему варианту.
— Ты как призрак ничего такого не чувствуешь? — прошептала я в гарнитуру.
— Я же не экстрасенс тебе! — обиделся мужчина. — Но если тебя интересуют другие призраки, то таковых здесь не наблюдаю.
И тон у него при этом казался такой язвительный, что захотелось и вовсе отключиться.
В этот день мы посмотрели еще несколько вариантов, но все они не понравились либо Мише, либо мне. Я искала дом, который позовет к себе в гости. Не в прямом смысле этого слова, конечно, но я надеялась почувствовать, что это место — мое.
Но ни одно здание не вызвало таких эмоций.
— Ада, мне кажется, что ты нарочно затягиваешь процесс. Не хочешь Рому забирать? — раздраженно проговорил призрак, когда мы распрощались с агентом около последнего варианта.
Миша уже сидел в машине, поэтому не слышал моих слов.
— С чего ты взял, но это все не то! — отмахнулась я.
— Вот этот вариант очень даже хорош! — это он о доме, рядом с которым мы стояли.
Мне нравилась местность, удобно и быстро можно добраться до города. Но сам дом в три этажа — не очень. Слишком велик, но разделен на множество небольших комнат. У меня не было времени делать ремонт, расширять пространство, а Мише как раз нужна более открытая планировка.
— Нет, не хорош! Коляска будет постоянно застревать в узких дверных проемах!
Антон промолчал, значит, согласен, просто еще не привык думать о том, что со мной в доме будет жить инвалид.
Глава 7.3
Мы возвращались в расстроенных чувствах. И я, и Миша были недовольны тем, что удалось посмотреть. Ни один из домов не вызвал отклик в наших душах. А хотелось найти место, где мы могли бы быть счастливы, где мы могли бы найти покой. А в том, что мне он просто необходим, я не сомневалась.
Мы проезжали по дороге, с обеих сторон которой стояли деревья, украшенные золотыми листьями. Словно картина, этот пейзаж кричал о том, что мгновения быстротечны, что нужно ловить каждое. Хватать его руками и наслаждаться им, а потом спокойно отпускать и знать, что оно обязательно придет к тебе снова.
— Ада! Ада! — привлек мое внимание Миша, он прилип к стеклу, куда-то тыкал пальцем.
От неожиданности съехала на обочину.
— Смотри, вон он, наш дом!
Он говорил это так уверенно, будто мы его уже купили. Я вгляделась в то, что показывал мальчик. Среди деревьев, на засыпанном листьями открытом участке стоял довольно старый бревенчатый дом. Когда-то давно его красили в голубой цвет, но со временем краска облупилась, и теперь он выглядел совсем обветшалым. К дому вела гравийная дорога. Огромная веранда так и манила проводить на ней теплые вечера, а большие окна, я была уверена, пропускали много света.
Что-то кольнуло в сердце, я, как и Миша, не могла отвести от дома взгляд.
— Ада, — в наушнике послышался голос Антона, он отвлек меня от созерцания. — Ада, вам не стоит туда ехать.
В голосе супруга слышалась угроза. Но я все же решилась посмотреть на нашу находку. Судя по всему, дом пустует, а значит, есть отличная возможность его приобрести, только нужно попасть внутрь и удостовериться, что это именно то, что нужно.
Странно, но сейчас мне стало не так уж и важно, что этому дому требуется ремонт. Было ощущение, что я со всем справлюсь, даже если придется его собственноручно красить.
— Ада, нет! — последнее, что я услышала в микрофоне, прежде чем сорвала наушник и выкрутила руль в сторону гравийной дороги.
Под колесами зашуршало, такой теплый звук дома. Захотелось возвращаться после тяжелого дня сюда снова и снова. Я затормозила у самого крыльца. Еще полминуты, мы любовались строением из машины, пока телефон разрывался от звонков. Но я знала, что это Антон пытается привлечь мое внимание, поэтому даже не реагировала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А можно я тоже выйду? Пожалуйста! — Миша сделал такой жалобный взгляд, что я не смогла устоять.
Вытащила его коляску, пришлось потратить немало денег, чтобы купить ему легкое и удобное средство передвижения, но она того стоила. Он удобно устроился, и мы пошли на осмотр дома. Ноги утопали в листве, но коляска все равно уверенно шла вперед.
Мы забрались на веранду, оказалось, что мне это даже с такой ношей сделать вполне по силам. На секунду я представила, как буду сидеть здесь, укутавшись в плед, потягивая горячий чай. Эта картина была такой желанной, что непрошеные слезы готовились прорвать преграду в виде здравого смысла.
Не терпелось попасть внутрь, но я прекрасно понимала, что без хозяина это не сделать. Оставалось только заглянуть в окно, которое выходило на веранду.
Я силилась рассмотреть что-то сквозь пыльное стекло. Деревянные полы, стены тоже отделаны деревом. Все говорило о старости, ветхости. Но при этом сама комната казалась светлой, очень большой и главное — с широким дверным проемом.
Я так увлеклась рассматриванием внутренностей дома, что не сразу заметила человека, который, находясь внутри, тоже пристально за мной наблюдал. Я сначала испугалась и отпрянула от окна, но потом поняла, кто был за стеклом, и испугалась еще больше. По ту сторону стоял Тимур, с которым мы не виделись практически девять лет.
Глава 7.4
Мне хотелось сбежать, рвануть к машине, запереться там и отгородиться от всего мира. Как получилось, что из всего многообразия домов мы заехали именно в этот: родовое гнездо Ставицких?
Как же я могла об этом забыть? И ведь Антон же предупреждал, но мне показалось, что он, как обычно, хочет управлять ситуацией.
— Ада, что случилось? Там что, привидение? — испуганно проговорил мальчик, наблюдая за моим смятением.
— Миш, все хорошо, но внутри хозяин. Думаю, нам лучше уехать, он настроен недружелюбно! — попыталась объяснить.
Одновременно со словами начала действовать: спустила коляску с крыльца и повезла ее к машине, но Миша не собирался сдаваться.
— Я не хочу уезжать! Давай поговорим с дядей, может, ему уже не нужен этот дом?
Вот что я не хотела делать, так это разговаривать с Тимуром. Что я вообще ему могу сказать? Лучше пусть все остается как есть. Не захотел он ко мне подойти на похоронах, не захотел разговаривать на оглашении завещания, зачем сейчас это нужно? Думаю, что он и сам не в восторге от встречи. Мишу я тем более не собиралась ему показывать никогда.
Только успела усадить возмущающего ребенка в кресло, убрать его коляску, как послышались шаги на широком крыльце.
— Ада, ты снова сбегаешь?
Я замерла, не успев открыть дверь водительского места. Боялась повернуться, боялась встретиться взглядом, боялась увидеть там равнодушие. Все эти восемь лет я все-таки надеялась, что какие-то чувства у него ко мне остались. Иногда мне представлялось, что он осознал свою ошибку, понял, кого потерял, но не решался вернуться, потому что по закону я была уже женой его брата.
— С чего ты взял? — я медленно развернулась.
Старалась сделать голос как можно равнодушнее, но не уверена, что у меня это получилось. Мужчина выглядел так уютно в клетчатой рубахе, джинсах и майке. Хотя в последнюю нашу встречу он выглядел как типичный байкер.
— Уверен, что ты меня узнала, хотя и не ожидала здесь увидеть.
И он оказался прав.
— Понравился дом, вот и свернула, не знала, что это твой, — пожала плечами.
Внешне я выглядела абсолютно спокойно, но в душе пылал пожар. Когда он был так близко, мне хотелось о многом спросить. Например: за что? За что он так поступил со мной? Но в то же время не хотелось ворошить прошлое, а получить надежду на будущее.