Читать интересную книгу Зеленые святки - Софи Авдюхина

– Ого!

– Да нет, это не очень сложно. Хотя с концентрацией у меня не так уж и хорошо. Была б я такой одаренной, как Сева, за секунду бы справилась.

– А откуда ты знаешь, что он одаренный? – подозрительно спросила Маргарита.

– Лиса говорила об этом много раз. Он ее самый любимый воспитанник.

– Неофит?

– Нет. У нее почему-то нет неофита.

– Я думаю, ты им станешь.

– Нет, Марго. Логичнее, если им будет Сева.

– Неудивительно, он же Сирена.

– Не думаю, что на Лису это влияет, – засмеялась Полина. – Кстати, ты веришь Анисье? Веришь, что она спрашивала брата о том, Сирена ли Сева?

– Ну да. Только боюсь, что Митя ее обманул.

– У меня такое же ощущение.

– Понимаешь, Полина, это ведь единственное разумное объяснение всему, что происходит с девушками в Севином присутствии. Не знаю только, зачем Мите это скрывать.

– Может быть, шутки ради?

– Мне иногда кажется, что о происхождении Севы догадываемся только мы. Может, Митя и впрямь не знает?

– Вряд ли. Мы догадываемся, но не говорим об этом, и остальные тоже могут не говорить.

– Да, но мы пытаемся сопротивляться, а остальные – нет.

Полина улыбнулась подруге:

– Маргарита, не будь у вас меня, вы бы не пытались.

– Ой, да что ты! – засмеялась Маргарита.

Она не заметила, как взгляд Водяной колдуньи на долю секунды помрачнел. Девочка снова вернулась к воспоминанию о том, что произошло с ней в Малахитовом зале. Почему она с таким интересом наблюдала за Севой? И почему каждый раз при виде него ее одолевали беспомощность и волнение? Вдруг и она началась сдаваться под напором этих загадочных чар?

– О, забыла сказать, – спохватилась Маргарита. – Я же письмо получила! Родители сообщили, что приедут навестить меня в выходные, как я и предполагала. Тем более что в этот раз мой выходной совпадает с выходными днями у потусторонних.

– Здорово! Везет тебе, – отозвалась Полина, с легкой завистью поглядев на письмо, которое Огненная колдунья вынула из кармана. – Значит, я опять буду в выходные скучать.

– Да, но Анисья с Василисой останутся тут.

– Нет, Василиса должна побыть дома – ее бабушка нездорова. А Анисья отправляется на какой-то званый ужин.

– Тогда я постараюсь что-нибудь придумать. На прошлой неделе к Фаддею приезжала мама из Небыли, так она жила прямо здесь, в Белой Усадьбе. Может, и моим родителям разрешат тут побыть?

– Было бы замечательно. Но, скорее всего, потусторонних поселят подальше отсюда.

– Да, а то я бы вас познакомила. Они тебе точно понравятся, вот увидишь, они очень хорошие: папа немного вспыльчивый, но всегда веселый, много шутит. Мама постоянно обо всех заботится. Она иногда задает слишком много вопросов, но ты не обращай внимания, ее просто все очень интересует.

Маргарита продолжала щебетать о своих родителях, а Полина слушала, открыв рот, и изо всех сил старалась унять неприятно ноющее чувство пустоты где-то внутри себя. Ее подруге не понять, каково это, когда родителей нет. И как тяжело воспринимать то, что у других есть папы и мамы, любящие и заботливые, а у тебя нет никого: тетя и дядя – это совсем не то. Они, конечно, любили свою племянницу, писали ей письма, обещали навестить, но пока никак не могли освободиться от навалившихся дел и выбраться из Франции. Вместо этого посылали ей красивые подарки: книги, сладости, наряды, – но только заменить этим своего присутствия не могли. Полина скучала и по своему дедушке, но он был так стар и плох, что и речи не шло, чтобы отправить его одного в этот затерянный в лесах волшебный город, где он мог заполучить сердечный удар от одного вида крылатых лошадей или колдунов, возникающих прямо на пустом месте посреди улицы.

Вдруг ужасно захотелось снова стать семилетней. Тогда мама с папой еще были с ней, и все было хорошо. Хотя теперь она понимала, что легко им никогда не жилось: в семье происходило что-то странное. Полина с родителями и дедушкой переезжала с квартиры на квартиру, с места на место. Пару лет ей даже пришлось провести в чужом городе – в Новгороде. Она смутно помнила, как родители тревожно собирали вещи, и как отец, взволнованный и печальный, провожал их на поезд. Мама ничего не объясняла ей, и Полина никогда не спрашивала, полагаясь на мудрых и опытных взрослых. Но затем странные происшествия стали случаться чаще и чаще. В дверь звонили какие-то люди, и Полинина мама, прижимая к груди дочку, пряталась в самый дальний угол квартиры, трясясь от страха. Выходить за порог временного пристанища Полине строго запрещалось. Через некоторое время за ними вернулся отец, повез их назад в Москву. И снова незнакомые дома и комнаты, новая школа… Полина помнила, как мама иногда начинала тихо плакать и спрашивать, можно ли было решить все по-другому? «Может быть, просто сдаться? – говорила она. – Ведь тогда нам ничего не сделают! – Нет, – отвечал отец. – Нельзя отступать, они этого и добиваются». А потом он просил мать уехать. Взять с собой Полину и уехать за границу, далеко-далеко, забыть его и больше не возвращаться. Мама опять плакала и обещала, что никогда в жизни не сделает этого. И тогда родители придумали ужасную вещь.

Полина помнила, как эта мысль огорчила ее, как она рыдала и цеплялась слабыми ручонками за мамино плечо: они решили отправить Полину во Францию, одну, без них, оставить ее там на попечении каких-то знакомых. Полине представлялось, что ее предали и собираются бросить, навсегда лишив счастья видеть их лица. Мать не могла вынести всего этого, она выглядела расстроенной и больной, но отец сказал лишь одну фразу, которая тогда показалась маленькой Полине бессмысленной и глупой, но сейчас воспринималась совсем иначе: «Я рожден, чтобы бороться за Светлую сторону. Эта борьба длится вечность, но если хоть один из нас опустит руки, все рухнет».

Намного позже, уже после того, как Полина попала в Заречье, – во время новогодних праздников, – она узнала от тети, что отец был Охотником на Темных магов. Девочка не могла поверить, это казалось таким же невероятным, как и существование на свете заколдованной деревни, где живут колдуны. Но Заречье существовало. Поэтому постепенно Полина свыклась и с этой мыслью.

Маленькую Полину отправили во Францию, в пригород Бордо, к дальним знакомым ее тети, которая приехала всего пару раз за месяц проведать племянницу. Странно, ей словно бы хотелось навещать девочку чаще, но она не делала этого, будто кто-то мешал.

А через несколько дней после отъезда тети пришло письмо, в котором сообщалось, что Полинины родители погибли.

Тетя вернулась вместе с мужем, Максимилианом Феншо. Лица у них были потерянные и скорбные.

– Бедная крошка, – сказал дядя, беря Полину на руки. – Не волнуйся, я позабочусь о тебе, как о родной дочери.

Он был самым чудесным дядюшкой, которого только можно представить, но очень занятым. К тому же его собственный сын, Микоэль, тоже требовал внимания. Через год девочку вернули в Москву, в старую школу и старую квартиру, где ее ждал дедушка, немного угрюмый и молчаливый, но любящий. Полина чувствовала себя потерянной, разбитой. Она постоянно грустила. И конечно, не замечала, что на ее лестничной площадке иногда появлялась еще одна дверь, из которой в любое время мог выйти Макс Феншо – Полинин незримый хранитель, спрятанный от посторонних заклинанием Отвода глаз. Он появлялся тихо и проверял, все ли безопасно вокруг его бедняжки-племянницы, которая, однако, до сих пор не проявляла никаких магических способностей. Но от нее шла особая энергетика – какой обладали все колдуны. И маленькая Полина была такой же, как и он сам, только убита горем и одиночеством.

– Кстати, – воскликнула Маргарита, возвращая подругу в реальность. – Насчет того, является ли Сева Сиреной, можно спросить у наставников.

– Но вдруг они сами не знают?

– Какая-нибудь Кощеевна, может быть, и не знает, но вот Лиса уж точно должна.

– Нет, у Лисы я спросить не могу! – запротестовала Полина.

– Почему? – удивленно моргнула Маргарита.

– Сложно объяснить. Понимаешь, Дарья Сергеевна всегда говорит мне держаться от Севы подальше. Она почему-то придает этому слишком большое значение, и мне не хочется, чтобы она знала, что я думала о Заиграй-Овражкине.

– Так ты объясни, что это нас всех интересует, не только тебя.

– Нет, Марго, не могу Может быть, попросить Анисью или Василису поговорить с Велес?

– Сомневаюсь, что из этого выйдет толк. Анисья теперь вообще боится сталкиваться с Верой Николаевной, даже на встречи к ней ходит, дрожа от страха. Думаю, что Вася тоже откажется.

– Н-да, правда. Может, Жаба знает? Только я и с ним не хочу говорить на эту тему.

– Вот что, – победно улыбнулась Маргарита. – Завтра утром у меня очередное рандеву с Маливиничком. Я спрошу про Севу у него. Маливиничок такой придурок, что ничего не заподозрит.

* * *

Девочки с нетерпением ждали свою подругу. Огненная колдунья должна была вот-вот вернуться со встречи с наставником по Стихии и сообщить наконец всю правду о Севе.