Читать интересную книгу Битва при Азенкуре. История Столетней войны с 1369 по 1453 год - Альфред Бёрн

Их стрельба, видимо, имела целью спровоцировать французов на атаку, поскольку противник располагал недостаточным числом лучников для ответной стрельбы. Такая тактика дала должный эффект. Тяжеловооруженные всадники, согласно разработанному плану, предприняли атаку на английских лучников, занимавших позицию на фланге. Когда французские всадники начали атаку, вперед пошел строй тяжеловооруженных пеших воинов, вероятно без приказа коннетабля д'Альбре, их номинального главнокомандующего.

Атака тяжеловооруженных всадников на оба фланга должна была вестись отрядами по 600 воинов каждый (в отношении их численности мнения противоречивы), но из-за сумятицы и недостатка дисциплины в рядах французов всего лишь по 150 или около того воинов на каждом фланге действительно приняли участие в атаке. Атакой со стороны Азенкура руководил барон Гийом Савойский, чей отряд, по словам Сен-Реми, «бросился на английских лучников, перед которыми был установлен частокол из заостренных кольев. Однако земля была настолько рыхлой, что многие колья упали. Французы отступили, за исключением трех человек, в том числе барона Гийома. К несчастью, их кони упали среди английских лучников на опрокинутые колья, увлекши за собой всадников. Их немедленно убили. Остальные всадники или большая часть из них, спасаясь от града стрел, вернулись в ряды французского авангарда, внося большую сумятицу, нарушая боевой строй и подвергая его опасности, заставив авангард отступить на другое место. Их кони были так изранены стрелами, что стали неуправляемы. Таким образом, авангард был дезорганизован, многие тяжеловооруженные воины гибли в большом количестве, их кони обратились в бегство, следуя примеру бегущей пехоты».

До этого момента в исторических описаниях битвы все ясно и понятно. Но вот наступает ее кульминация. Перед тем как остановиться на этом этапе, нужно бросить взгляд на главные силы французов, которые наступали в центре.

Все авторитетные исследователи соглашаются в том, что, когда основные силы завязали бой с англичанами, они находились в таком стесненном положении, что воины не могли пошевелить руками, чтобы воспользоваться своим оружием. Как это вышло? Разве они могли на самом деле построиться в такой тесный боевой порядок? Полагаю, столь неблагоприятному и фатальному исходу для французов способствовали две причины. Взгляните на карту, и вы заметите, что ширина поля на французской стороне была на 150 ярдов больше, чем на английской. По мере того как французы наступали, ширина фронта для них уменьшалась из-за того, что два лесных массива сужали поле в центре, подобно воронке. Это и стало фактором уплотнения французских боевых рядов в ходе их наступления.

Думаю, однако, что была и другая, более веская причина для этого. Я уже упоминал, что английские тяжеловооруженные воины были поделены на три части отрядами лучников. Эти лучники выстроились в виде клиньев. Такое построение оказалось весьма эффективным в битве при Креси, оно представляло собой нечто похожее на бастионы, выступавшие из боевой линии тяжеловооруженных воинов. Как только французы перешли в наступление, они инстинктивно, если не по приказу, устремились на английских тяжеловооруженных воинов, именно в них они видели основного противника, а не в презренной породе лучников. В самом деле, одна из исторических хроник особо подчеркивает это. Более того, чем больше французы сближались с англичанами и подвергались плотному обстрелу лучников, тем больше они сбивались в кучу, стараясь уклониться от стрел и вступить в бой с тремя рядами тяжеловооруженных воинов, на которые делился английский боевой порядок.

Следует заметить, что в упомянутой английской хронике ничего не сказано о французских всадниках, утративших в грязи маневренность. В конце концов, та же грязь досаждала англичанам, дождь не щадил никого. Хотя англичане мокли под дождем ночью, они продвинулись днем по грязи дальше, чем их противники. Нет, не грязь, а стрелы заставили французов повернуть назад и предопределили их разгром. Не помешала грязь французским всадникам скакать галопом наутек сквозь ряды своей пехоты.

Теперь обратимся к описанию битвы Сен-Реми, воссоздавшему картину движения в центре поля огромной массы французов, осыпаемой стрелами с фронта и флангов, в то время как пришедшие в смятение всадники разрывали ряды собственного войска.

«Английские лучники, видя беспорядок в рядах авангарда, вышли за частокол, побросали свои луки и стрелы на землю и, взявшись за мечи, топоры и другое оружие, набросились на противника. Они устремились к местам, где беглецы оставили бреши, убивали и ранили французов... почти не встречая сопротивления. Разя врагов направо и налево, англичане пробились ко второму боевому эшелону и продолжали бой при личном участии короля Англии».

Видимо, лишь отдельные горстки английских лучников перебрались через горы трупов, оставленных после разгрома первой боевой линии французов, потому что навстречу двигался вал второй линии. Большая его часть смешалась с первой линией в беспорядочную массу вооруженных людей, смявших арбалетчиков, которые первоначально находились между двумя боевыми линиями.

Прорыв во второй эшелон лишь усилил резню и увеличил горы трупов французов, по которым карабкались проворные и легковооруженные английские лучники.

Чуть менее чем через получаса обозначился перелом. Битва постепенно затихала, по мере того как все меньше и меньше французов оставались в боеспособном состоянии. Сражение оказалось для них кошмаром: чем больше они ломились вперед, тем менее были способны сражаться. Они не могли использовать оружие, один из воинов, падая, увлекал за собой соседа и подняться вновь был не в силах. Не было рядом пажей, которые должны были поддержать своих господ. Говорят, что воин, оказавшийся под двумя другими, одетыми в тяжелые доспехи, не мог даже дышать. Такая участь постигла и некоторых англичан. Герцог Йорк, ворвавшийся в ряды первой линии французов, упал на землю из-за потери равновесия или толчка. Поверх него легли другие сраженные воины. По окончании битвы, когда его тело вытащили из-под груды павших воинов, обнаружили, что герцог, не получив ни царапины, умер. Он попросту задохнулся. Так погиб последний из внуков Эдуарда III.

Большое число тяжеловооруженных французов разделили его судьбу. Джон Хардинг, наблюдавший битву, утверждает в своей стихотворной хронике: «Больше людей погибли под тяжестью других, чем было убито нашими воинами»[17].

Так, в поразительно короткий отрезок времени две первые боевые линии французов, превышающие по численности противника минимум в соотношении три к одному, были уничтожены. Оставалась третья линия, состоявшая, как мы помним, из тяжеловооруженных всадников. Они не могли идти в наступление, это было бы бесполезно. Не могли они и отступить в организованном порядке. Среди воинов этой линии поднялась паника, многие из них, не отличавшиеся отвагой, потихоньку бежали в тыл. Тех же, кто оставался на месте, увидел король Генрих, взобравшийся на гору трупов. Ему было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что, по крайней мере, на данный момент эта боевая линия не представляла для англичан никакой опасности. Король позволил победителям заняться пленением французов и обсуждением с пленниками размеров выкупа. Но встала задача довольно неприятная и требующая продолжительного времени: нужно было отделить мертвых от живых, собрать шлемы и неповрежденные доспехи, сопроводить в соответствующие места тех из живых французских воинов, которые могли ходить. Эта работа продолжалась более двух часов, когда неожиданно произошли два тревожных события, одно на поле битвы, другое в тылу.

Для охраны лагеря и обоза было оставлено лишь небольшое боевое охранение, совершенно недостаточное для отражения сколько-нибудь серьезного нападения. Но такую атаку осуществила банда мародеров, которая прорвалась в лагерь и учинила там разгром. Из лагеря вывезли не только королевские постели, но также главную корону и печати. В то же время внезапно возникла опасность на поле боя. Решительные попытки взять боевую инициативу в свои руки предприняли командиры французской третьей линии. Их поддержал с небольшим отрядом герцог Брабантский (младший брат герцога Бургундского). Собранные силы сами по себе превышали численность англичан, которые были захвачены врасплох, занимаясь пленными. Более того, значительная часть пленных еще была в доспехах. Лучники, стало быть, оказались повязаны по рукам и ногам. Если бы они оставили пленных и стали готовиться к отражению атаки, пленные были бы вольны поднять оружие, разбросанное на земле в изобилии, и ударить по англичанам с тыла, возможно, вместе со своими соратниками, все еще неистовствовавшими в английском лагере. Положение сложилось скверное, могло случиться все, что угодно. Необходимо было немедленно предпринять решительные действия: они заключались, в конце концов, в принципе «никакой пощады». Всех пленных следовало убить. Король не колеблясь отдал такой приказ, а английские воины неохотно подчинились ему, потому что убийство пленных лишало их выкупа. Число убитых неизвестно, но, когда угроза атаки миновала, пленникам перестали перерезать горло.