как Гейнц Нойман, не желали с этим мириться. 2-й секретарь ЦК КПГ Нойман, бывший студент-филолог, сидя в тюрьме, выучил русский и охотно щеголял русскими фразами. Эрнст Генри — в Германии — предпочитал немецкий. В 1922 году, когда Нойман в составе партийной делегации поехал в Москву, то разговаривал с советскими лидерами без переводчика. На него обратили внимание, в 1925 году утвердили представителем КПГ в Коминтерне. В 1927 году Москва отправила Ноймана в Китай помогать коммунистам, он участвовал в организации Кантонского восстания, которое было подавлено. В 1928 году вернулся в Германию — уже в качестве человека, пользующегося доверием самого Сталина.
Гейнц Нойман ненавидел германскую полицию. И решил отомстить. Все началось в мае 1929 года, когда во время несанкционированных митингов и демонстраций полицейские застрелили 33 и ранили 108 человек. Полицейские без размышлений пускали в ход оружие. Компартия считала себя мощной организацией, но ничего не могла сделать с полицией. Только 29 мая 1931 года был открыт ответный счет: полицейский вахмистр получил смертельное ранение в живот. В тот же день ранили еще двоих полицейских. 1 августа во время запрещенной демонстрации Берлинской организации КПГ, когда полицейские взялись за оружие, в них тоже стали стрелять. Один старший вахмистр был тяжело ранен, но выжил.
На хорошо знакомой Эрнсту Генри берлинской площади, где стоял Дом Карла Либкнехта — здание ЦК КПГ, радикально настроенная толпа набросилась на полицейского. Он вытащил пистолет и стал стрелять — жестянщик Фриц Ауге, коммунист по убеждениям, был убит, еще один рабочий — ранен в руку. На другой улице был убит еще один рабочий.
Противостояние между полицией и коммунистами переросло в ненависть. Берлинские полицейские получали письма с угрозами. Эрнст Генри слышал, как на улицах полицейским кричали:
— Вы — убийцы рабочих, но помните, что придет и ваша очередь! Вам отомстит Ротфронт!
Ротфронт, Союз красных фронтовиков — нелегальная боевая организация Компартии.
На следующий день после гибели жестянщика Фрица Ауге на стене 7-го полицейского участка ночью появилась надпись мелом: «За одного застреленного рабочего — двух полицейских».
Тогда Эрнст Генри, который вместе с товарищами возмущался произволом полиции, не знал, какие решения приняты руководством партии. А вот что произошло. Когда был застрелен жестянщик Ауге, новый глава столичных коммунистов Вальтер Ульбрихт прорычал:
— У нас в Саксонии мы бы уже давно что-нибудь сделали с полицией. И здесь, в Берлине, мы больше не будем валять дурака.
Ганс Киппенберг пришел к выводу, что начальник 7-го участка капитан полиции Пауль Анлауф должен ответить своей кровью за смерть коммуниста. На территории 7-го участка находилось здание ЦК КПГ, и подчиненные капитана Анлауфа постоянно разгоняли коммунистов. Киппенберг разработал план операции: двое добровольцев, по возможности не женатые, берут на себя исполнение боевой акции. Прикрывают их пятеро вооруженных членов партии. А еще восемь невооруженных человек помешают полицейским устроить погоню. На роль стрелков выбрали 24-летнего техника Эриха Цимера и 23-летнего служащего Эриха Мильке.
Мильке родился 28 декабря 1907 года в Берлине, старший из четырех детей в семье неграмотного плотника. Он получил бесплатное место в гимназии благодаря успешно сданным экзаменам. Но через год, в 1924-м, ушел из гимназии «по собственному желанию, поскольку не по всем предметам соответствовал высоким требованиям школы». Он поступил учеником в экспедиторскую фирму. В 1925 году вступил в Компартию и одновременно в спортивный рабочий клуб «Фихте». В спортивных клубах Компартия и подбирала себе боевые кадры. С апреля 1930 года в клубе начали заниматься военной подготовкой, чтобы участвовать в стычках с полицией и нацистскими штурмовиками. Когда Эрих Мильке в начале 1931-го остался без работы, он, как и Эрнст Генри, сотрудничал с партийной газетой Die Rote Fahne. Ее тогдашний редактор Александр Абуш писал в своих воспоминаниях: «Я познакомился с рабочим пареньком с истинно берлинским юмором и удивительно образованным. Я узнал из разговора с ним, что он очень любит музыку и знает почти все оперы». Но в отличие от Эрнста Генри будущий генерал армии Эрих Мильке не был создан для журналистики.
В воскресенье 9 августа 1931 года в Берлине проходил плебисцит — голосовали за доверие социал-демократическому правительству. В заднем помещении пивной непосредственный руководитель операции спросил Цимера и Мильке, готовы ли они выполнить свой долг. Оба молодых человека ответили утвердительно. Но непосредственный руководитель группы никак не мог выбрать подходящий момент. В половине шестого вечера его вызвали в Дом Либкнехта.
В своем кабинете злился секретарь ЦК Гейнц Нойман:
— Что за безобразие! Свиная щека разгуливает по площади, но ничего не происходит. Если бы я поручил это дело Союзу красных фронтовиков, они бы уже давно все сделали!
В кабинете Ноймана присутствовали еще трое: Ганс Киппенберг, секретарь партийной организации округа Берлин-Бранденбург Альберт Кунтц и его коллега Вальтер Ульбрихт, будущий глава ГДР.
Начальник 7-го участка столичной полиции капитан полиции Пауль Анлауф, толстяк, которого все называли «Свиной щекой», в полдень вместе с вахмистром Августом Виллигом (кличка «Гусар») объехал свой участок. Голосование шло спокойно.
Вечером капитан решил еще раз осмотреть свой участок. Вместе с ними пошел капитан Франк Ленк. Перед Домом Либкнехта собралась толпа. За толпой наблюдала группа полицейских. Старший из них предложил капитану вызвать подкрепление и очистить площадь. Капитан не хотел с этим спешить и пошел проверить ситуацию по соседству, где ожидалось собрание членов Компартии. Анлауф шел в середине, справа от него Виллиг, слева — Ленк. Вдруг их окликнули:
— Эй, Гусар, Свиная щека и третий, как там тебя?
Почувствовав неладное, вахмистр Виллиг схватился за пистолет, но поздно — нападавшие открыли огонь. Капитан Анлауф получил пулю в голову, капитан Ленк — в спину. Он упал, потом поднялся, добрел до кинотеатра «Вавилон» и там рухнул. Капитан Ленк скончался в карете скорой помощи. Вахмистру Виллигу повезло — ему попали в колено. Он поднялся и выпустил весь магазин по каким-то людям. Уже в больнице обнаружились еще два ранения — в руку и в живот. Виллиг выжил.
Когда раздались выстрелы, полицейские, дежурившие возле Дома Либкнехта, решили, что это их обстреливают, и открыли беспорядочный огонь. Люди на площади в панике разбежались. В результате стрельбы погибло два человека и несколько десятков было ранено. Полицейские вызвали подкрепление и начали прочесывать соседние дома. Разогнали собрание коммунистов в музыкальном зале. Обыскали зрителей в кинотеатре «Вавилон».
Пока полицейские искали убийц, в Доме Либкнехта редакторы Die Rote Fahne верстали