котика глаголет истина, — встала на его сторону Никсель. — Ты сам мне много рассказывал, что решения спасать миры ты принимаешь не самостоятельно. Ты ведь и сам это чувствуешь?
— Чувствую что? Руку кукловода в заднице?
— Навязанную тебе потребность таскать каштаны из огня для какой-то неведомой силы, можно и так назвать. Сути это не меняет.
— Я удивлен и раздосадован, Никсель. Мы же вроде как вместе договорились с Трикстером, что мы спасаем пять миров. Это оплата за предоставленные нам артефакты — крылья и доступ к сети.
— Все я помню, — возмутилась Никсель, — и сейчас говорю не об этом. Ты сам не замечаешь, что ведешь себя ненормально?
— Нет, — отрезал я.
— Неудивительно. Это только со стороны можно заметить. Вот скажи, ты не считаешь странным, что слишком увлечен спасением чужих миров? Это ненормально, таких воинствующих альтруистов не бывает. А если вспомнить, как ты получаешь задания, то начинает казаться, что это какая-то форма манипуляции.
— Не думаю… — осторожно начал я, поскольку действительно так не думал. Но тут же спохватился. Никсель права. Если стремление таскать каштаны из огня действительно было вложено в меня внешней, независимой от меня силой, то именно так я и должен реагировать.
— И не должен, — продолжила девушка, — это можно заметить только со стороны.
— Может быть, ты и права, — вздохнув, согласился я, — всё равно с этим ничего не поделаешь. Или ты предлагаешь посещать группу анонимных спасителей планет?
— Я предлагаю тебе обдумывать своё поведение, — неожиданно серьезно сказала Никсель, — пользоваться логикой, перед тем как делать то, что кажется тебе правильным. И, возвращаясь к началу нашей беседы, серьёзно поразмыслить над тем, почему ты стараешься отодвинуть меня от участия в миссиях.
«Пффф, — подумал я, — гора родила мышь». Не успел я испугаться, что Трикстер встроил в меня управляющий контур, как оказалось, что Никсель это придумала, обидевшись, что её не позвали на променад.
Или нет? Или я должен так думать, изо всех сил придумывая себе оправдания, находясь под сторонним влиянием? Сколько раз я видел что-то подобное, наблюдая за пьяницами, убеждающими себя, что они не алкоголики? За наркоманами, отрицающими зависимость? Никсель права — мне нужен взгляд со стороны.
— Полицаи нарисовались, — Беляш прервал сеанс моего углубленного самокопания.
Никсель дернулась испуганной ланью, схватившись за штурвал. Я, в свою очередь, спокойно повернулся — уж если трусливый как сотня зайцев кот сказал это спокойно, то прямой опасности нет. Так и оказалось. Ярко-желтый полицейский мотороллер стоял посередине улицы. Сидящая в нем миниатюрная девушка, недовольно поглядывая на нас, рылась в своем электронном планшете.
— Ну, я пошел, Никсель, — сказал я, выпрыгивая из самолета и вытягивая рюкзак, — а не то нам штраф за неправильную парковку выпишут.
Никсель уже не слышала меня — по становящейся прозрачной двери я понял, что она уже вовсю выдавливала самолет из реальности. Вслед за мной из стремительно исчезающего из реальности биплана выскочил полупрозрачный, с тоненькой паутинкой кровеносных сосудов под шкуркой кот. Осязаемая материальность вернулась к Беляшу после того, как он перестал касаться биплана, прямо во время прыжка.
— Аккуратней, Беляш, — пожурил кота я, — так недолго и в мостовой по неосторожности застрять.
— Я чего? Я ничего, — тоненьким голоском отозвался кот, — это всё она. Грымза.
От размышлений нас отвлекла подошедшая полисвумен, держащая в руках квитанцию.
— Это еще что? — возмутился я, разглядывая листок.
— Штраф за неправильную парковку транспортного средства.
— Какого средства? Никакого средства нет, — развел руками я.
— Меня это не волнует. Оплатите в течение недели, — невозмутимо ответила девушка.
— Девушка, перед вами только что в воздухе испарился самолет. Неужели вы не удивлены?
— Удивлена. Так от уплаты штрафа от меня еще никто не скрывался.
— Охооо… — простонал я. Эту девицу из пушки не прошибёшь. Или это фуражка так меняет людей?
— Квитанцию брать будете? Или мне наряд на задержание вызвать?
— Всенепременнейше, милостивая госпожа, — ответил я, не желая поддерживать бесполезный спор, — я обязательно заплачу штраф в течение недели.
После чего взял рюкзак, кота, квитанцию и свалил от греха подальше.
Глава 8
Несколько кварталов и тридцать минут спустя, окончательно взмокнув, я присел передохнуть на стоящую возле кустов скамеечку в аккуратном маленьком садике. Забег с рюкзаком я предпринял из предосторожности — после общения с полицаями лучше пройти несколько кварталов в сторону.
Конечно, вероятность того, что кто-то оперативно свяжет летающего над городом воздушного хулигана и выписанный штраф за неправильную парковку самолета, была невысока. Но была. А я не тот человек, который игнорирует опасность, если её можно без проблем избежать, просто скрывшись с глаз долой.
Дополнительно хочу отметить, что это не нарушило никаких моих планов. Просто потому, что планов вообще не было. Я даже не до конца понимал, что именно мне нужно в этом мире исправить. Во все предыдущие разы мне было проще — проблема, требующая решения, там была налицо. На Хрельхе, можно сказать, даже бросалась в глаза. И это, кстати, вовсе не фигура речи — я вздохнул, проведя пальцем по шраму на лбу.
Отдышавшись, я вытащил и ополовинил бутылку с водой. Потом натянул рюкзак, посадил на плечо Беляша и подошел к указателю, висящему на одном из зданий. Среди дюжины надписей на разных языках, включая инопланетные кракозябры, была и русская: «Площадь Сотни Храмов 0,7 км».
— Ну, что, пойдем? — спросил я кота. — Надо же с чего-то начинать?
Кот не ответил, перебравшись с плеча на рюкзак. Да, собственно, я и не ждал ответа: Беляш и разумная стратегия — антонимы. Как умный и красивый. Да и положа руку на сердце — ну что кот мог сделать? Сидеть и мяукать до тех пор, пока проблема сама собой не решится, как он всегда поступал в случае затруднений?
А вот у меня, в отличие от кота, план спасения планеты имелся. Успел созреть, пока я воду пил. Точнее, я сумел привязать к местности домашнюю заготовку. У меня всегда есть пара-тройка в загашнике. И я мог приступить к реализации общей их составляющей. К зарабатыванию денег. И это