Читать интересную книгу Кегельбан для безруких, Запись актов гражданского состояния - Владимир Бацалев

-- Марина, -- расплывающимся по деревьям и руинам шепотом позвало привидение, -- иди ко мне Я скажу, кто погубит тебя, кто погубил меня. Это один человек, у нас одна судьба. Он здесь, я покажу...

И Марина, казалось, шла. Остальные пятились. Марина стояла и слушала. Ветер словно врыл ее, набросав на ноги ветви и землю.

-- Спаси нас, Семенов, -- прошептала Чертоватая.

-- Иди ко мне, Марина... -- звало привидение, шурша хламидой. -- Иди, сестра... Посмотришь, где гниют ненужные младенцы.

И Марина, протянув руки, пошла улыбаясь... Иван вцепился в ее пальто, но упал с клоком в руках.

-- Я тебя задушу за нее, ведьма чертова! -- закричал он так, что вздрогнули руины. Ветер обдал его холодом, предупреждая об опасности, но он рванулся вперед, оставляя в снегу следы из луж, и скрюченными пальцами вцепился в шею Насти... Марина подошла следом, глаза ее были закрыты.

Иван захохотал. Он кричал хохотом, и к нему ссыпались прошлогодние жухлые листья, с которыми не справились осень и зима.

"Свихнулся", -- пронеслось в мозгу Чертоватой, и, завизжав, она бросилась наутек, не разбирая дороги, пока дерево, зацепив ее шарф, едва не придушило Любку. За ней понеслись вприпрыжку Путаник и Кавелька.

-- Стойте! -- закричал Иван. -- Стойте, идиоты!

-- Подождите нас! -- закричала Марина.

-- Нет никакого привидения! Это талый снег застрял на елке! -- сказал Семенов.

-- Как нет? -- спросил Сусанин

-- Как нет? -- остановилась Капелька.

-- А кто же говорил? Галлюцинация? -- спросил Путаник.

-- Это я говорил, -- сознался оракул, -- я умею чревовещать.

-- Сволочь! -- сказал Саши и ударил Семенова по носу.

-- 3-зачем вы нас напугали? -- спросил Путаник. -- Я з-за-икаться стал.

-- Напугал? -- удивился оракул. Он поднялся с земли и ответно двинул в зубы Саше. Я рассказал вам историю за автора... И знаете, про кого?

-- Замолчи, пугало! -- сказал Подряников, выплевывая табачные крошки.

-- Хватит! -- закричал Сусанин, замахал руками и затопал ногами -Хватит! Прекратите массовый психоз!

-- Бежим скорей домой! -- сказал Путаник.

-- Есть у нас еще спирт? -- спросила Кавелька. -- Дайте

глоток.

-- И мне глоток, -- сказала Чертоватая.

-- Идемте же!

-- А куда? Где дорога?

-- Там.

-- Нет там!

-- Мы вон оттуда пришли!

-- Семенов, веди нас, -- сказал Сусанин.

Через десять минут они вышли на дорогу прямо к пустой бочке.

-- Сколько отсюда до города? -- спросила Чертоватая

-- Десять километров

-- Мы к утру придем!

-- Машина! -- закричал Иван.

Все вытянули руки, но машина проехала мимо, раскрасив одежду серыми пятнами.

-- Надо спрятаться, а на дороге оставить девушку. Тогда непременно остановят, -- сказал Путаник. -- Тут мы как выскочим, как выпрыгнем!..

-- Ты думаешь, будет еще машина? -- спросил Сусанин. -- Зимой на этой дороге поскользнулась молодая пара и поломала все четыре ноги. Нашли их на третьи сутки, но уже околевшими. Так что дня два мы можем смело отдыхать. Завтра Семенов покажет нам бабу-ягу.

Тогда все построились на кромке асфальта в затылок друг другу и, засунув руки в карманы -- кто -- пальто, кто -- штанов, -- поскакали, как кенгуру, домой.

Только Семенов засунул руки под мышки, потому что из всех его карманов торчали человеческие косточки, которые оракул решил похоронить на Сворском кладбище. Дело в том, что на монастырском дворе во времена проклятого режима монашки прятали зачатых во грехе новорожденных, предварительно удавив, чтобы те не кричали из земли. А звери после разгона и краха пустыни в голодные месяцы отрывали кости, обгладывали и разбрасывали по двору...

IV ИГРА ДАРИТЬ -- ОТДАРИВАТЬ""

Участники садятся в круг. Первый тихо говорит на ухо соседу, что он ему дарит, например, "яблоко". Сосед должен запомнить подарок, и сам, я спою очередь, подарить следующему, например, "велосипед". Одновременно в обратном направлении идет отдаривание. Последний говорит на ухо предпоследнему, что надо сделать с предметом, который ему подарят. Иногда получается очень смешно: яблоко предлагают съесть, книгу -- прочитать, а сковородку -выкинуть.

Солнце лезло в окно и звало из постели так настойчиво, безотвязно и требовательно, что ван дер Югин в своей кроватке надвинул простыню по уши, спасаясь от света, продлевая негу между сном и бодрствованием, удивляясь, почему до сих пор не кричат "Ребятки! Вставать пора!" Сколько ни бился И над этим вопросом -- ответа не нашел. Ответ, решил он, можно получить только экспериментальным путем. Сосчитаю до десяти и встаю. Лучше -- до ста. Раз, два, три... Воспитательница давно вылила бы на меня чашку холодной воды и хохотала бы до полдника. Откуда у нее такие припасы черного юмора? Я ведь помню ее сопливой девчонкой. Тихая была и вся в родинках, как подсолнух. "Дядя И, сделай мне бумажный кораблик". -- Делал. Чего ж не угодить ребенку? Яблоки ей разрешил рвать в своем палисаднике; с будущим супругом, можно сказать, свел, и вот благодарность за счастливое детство: стакан воды в постель! Ван дер Югин ножкой спихнул простыню на пол. По глазам ударил невыносимый свет, как в кинотеатре при обрыве пленки вдруг вспыхивает черный потолок, и сразу не разберешь что к чему -- только пустой белый экран впереди.

Когда глаза справились с потоками света, ван дер Югин увидел, что все кроватки пусты, а товарищи по играм исчезли. Он оказался в спальне позабыт-позаброшен. "Как же так? -- подумал он. -- Как такое случилось? Может быть, детей забрали на выходные родители?" -- И успокоился этим объяснением.

Адам умышленно дезинформировал Подряникова, когда сказал, что ван дер Югин скрывается в родильном доме. На самом деле И прятался от милиции в детском саду на пятидневке. Лучшего убежища он не придумал, потому что вообще стал худо соображать с тех пор, как полюбил находиться в беспамятстве "Ведь все новое -- это хорошо забытое старое, -- с трудом вспоминал он избитый афоризм. -- Значит, чем больше я забуду, тем больше открою заново, тем интереснее будет моя жизнь -- жизнь скромного первооткрывателя вечных истин... "

Ван дер Югин выскочил из кроватки, торопливо натянул колготки, надел рубашку, уже добравшуюся до колен, фуфайку с драными локтями, обул ботинки, которые еще в прошлом году стали ему велики, и, перекувыркнувшись через форточку, оказался на улице. Весна прополоскала его ноги в луже, но И только улыбнулся этому. Утопая в осевших сугробах, он побежал за беременной кошкой, поймал ее и спросил радостно:

-- Ну что, киска, дождалась весны?

-- Мяу, -- ответила кошка, выпутываясь из объятий.

Ван дер Югин подумал, не встать ли и ему на четвереньки. Для человека, близкого к природе существа, такой способ перемещения был бы более физиологичен. Но тут он увидел прыгающую ворону, спросил и ее, дождалась ли она весны. Потом вспомнил о кроликах и лягушках и подумал, не скачками ли передвигается жизнь по земле? А когда на асфальт выполз червяк, у которого из конечностей был один хвост, ван дер Югин сказал ему:

-- Ну что, червячок? Оказывается, при движении вперед жизнь может ползать, ходить, скакать и летать. Но сейчас она стоит как дерево и качается по ветру. Так что, если ты поспешишь, у тебя появится шанс обогнать ее.

Тут он подтолкнул червяка, показывая, в какую сторону следует догонять эволюцию, а сам отправился к своему другу Сусанину и его жене Фрикаделине с надеждой на завтрак, потому что другой его товарищ, Семенов, готовил себя к тюрьме и ничего не держал на проходной, кроме сухарей. Шел ван дер Югин по улице и озирался: думал, после побега из КПЗ его ищут с собаками. Но в милиции деяния ван дер Югина числились в графе раскрытых преступлений, план по нему был выполнен, поэтому в глазах правоохранительных органов И потерял всякий интерес. Об этом поведал И повстречавшийся коллекционер Вася Подоконник, ходивший вокруг домов и собиравший в авоську все, что выбрасывали из окон. Ван дер Югин сидел с ним в одной камере и хорошо помнил, как закричал Подоконник: "Мальца-то за что садите?" -- "Этому мальцу сто тридцать пять лет", -- ответил дежурный, коленкой запихивая И в камеру... Подоконник раскрыл ван дер Югину еще одну тайну. Оказывается, в стране с каждым годом сокращался процент преступлений, но, если в других городах он еще держался на уровне пяти-шести к тринадцатому году благодаря карманникам и коммунальным дракам, то в Сворске из-за усердия начальства перед более высоким начальством этот процент в нынешней отчетности свели к нулю, то есть в Сворске преступнику взяться было совершенно неоткуда.

-- Потому-то меня и выгнали, а сначала хотели год дать, -- сказал Подоконник. -- А разве я виноват, что у меня своей крыши нет и я в кустах ночую? Я, может, вокруг домов-то и хожу целыми днями от зависти.

-- Теперь тебе крыша только в дождь понадобится, -- сказал ван дер Югин. -- Весна пришла! А если на дворе сухо, тебе каждая лавка -- дом родной...

У подъезда И встретил Столика, который стоял и думал одним местом. Столик знал, что пистолет ван дер Югина лежит в милиции, поэтому стал строить рожи и ругаться, закрывая ладонями зад, выглядевший чересчур задумчивым.