Наряду с этим верховья Нила оставались крупнейшим в мире центром работорговли, которая была запрещена в Судане только в 1889 году, а на самом деле продолжалась вплоть до конца Первой мировой войны.
Особое впечатление произвели на молодого Брема солдатские казармы. Он писал: «Они были больше похожи на свинарники, чем на жилища для бедных солдат и их семей».
Из дневника: Вавилон племен и народов
«Суданцы хорошо сложены, среднего или высокого роста, сильны и могут выносить значительные физические труды; мужчины, за исключением гассание, обыкновенно красивее женщин, которые в некоторых городах, как например в Хартуме, считаются безобразными. Этому способствует главным образом их обычай красить себе губы в синий цвет, чего не делают женщины номадов. Их одежда, с немногими изменениями, везде одна и та же и очень проста. У мужчин она состоит из коротких, первоначально белых, довольно широких панталон, называемых «либбаас», которые от пояса идут до колен, из «фердах» — хлопчатобумажного плаща, длиною часто до 16 футов и шириною до 4, серого цвета с красною или ярко-синею каймою, им заворачивают тело; из простых сандалий и из «такхие» — белой шапочки, плотно стягивающей голову, из сложенной вдвое хлопчатобумажной ткани, сшитой несколькими параллельными швами. На левом плече носят они, вместе с луком, короткий нож, «секин», в крепком кожаном чехле и на сплетенном из ремней шнурке; часто также несколько кожаных свертков с талисманами, «хеджаб». Ни того, ни другого они не снимают никогда; нож служит для обыкновенных употреблений и как оружие, а талисманы пользуются большим почетом, хотя состоят просто из бумажек, исписанных изречениями из Корана, которым приписывают врачебные свойства против разных болезней. Некоторые носят на длинновисящих ремнях кожаные бумажники, красиво обделанные и содержащие пять отделений; их прячут в панталонах. В них суданцы хранят небольшие свои деньги и нужные бумаги. Более для забавы, чем для надлежащего употребления, в руках у них магометанские четки, которых зерна они постоянно перебирают без всяких благочестивых помыслов.
От времени до времени они бреются дурною бритвою, которую предварительно оттачивают на сандалии. Лишь на макушке оставляют они густые, шерстистые локоны длиною в несколько дюймов.
Иногда встречаешь, как видение из старого, прошедшего времени, номада из стран Атбара или из внутренней Джезиры, который своим волосяным украшением существенно разнится от остальных суданцев. Он носит волосы длиною в шесть футов и зачесывает их через лоб кверху, обильно смазывает их маслом и втыкает в это курчавое сооружение две тщательно сглаженные и разукрашенные деревянные иглы, длиною в 9 дюймов, чтобы держать в покое неисчислимых обитателей его головы[9]. До 1850 года мужчины постоянно ходили с одним или двумя копьями длиною в восемь футов. Они никогда не покидали этого оружия, и оно служило им так же хорошо для нападения, как и для защиты. Латиф-паша запретил суданцам, кроме номадов, носить это оружие и этою, заслуживающею признательности мерою предосторожности, предотвратил много убийств. Но с исчезновением копья вид суданца значительно утратил свой самобытный характер.
Одежда женщин Судана так же проста, как и мужская. Девушки до замужества носят «раххад», то есть пояс, состоящий из нескольких сот узких ремешков, украшенный кистями и, в обозначение девственности, раковинами. В день свадьбы они переменяют красивый, хорошо идущий им раххад на хлопчатобумажный пояс. Они тоже имеют талисманы, но носят их не на плече, как мужчины, но на длинных шнурках под поясом на голом теле. Суеверие заставляет их видеть в этих талисманах верное лекарство от многих болезней, и особенно от бесплодия. Они тоже носят фердах, как верхний покров для тела, но надевают его не так, как мужчины. Даже материя женских фердах иная, она похожа на наш газ и сквозь нее виден темный цвет тела красавиц. Фердах заворачивает тело до самых ног, обутых в сандалии; им окутывают и голову так, что только никогда не закрываемое лицо остается свободным. Нос украшен большими и толстыми медными или серебряными (прежде золотыми) кольцами, что, вместе с окрашенными синею краскою губами, придает лицу противный вид, и эстетическое чувство заставляет желать, чтобы оно было закрыто. Как повсюду, женщины суданские стараются выказать некоторую роскошь.
Вследствие этого их сандалии разукрашены гораздо драгоценнее, чем мужские. Между тем как мужчины довольствуются простыми кожаными подошвами, стоящими всего полтора гроша на наши деньги, женщины употребляют сандалии, состоящие из нескольких кусков и разукрашенные всякого рода завитками и вычурами, так что цена таких сандалий доходит до тридцати пиастров, или двух прусских талеров. Кудрявые их волосы причесываются совершенно особенным образом специальными искусницами.
Сперва сплетают с лишком сто косичек и так проклеивают их аравийскою камедью, что они отдельными прядями и тремя или более уступами торчат над головою. Когда эта трудная работа кончена, начинается смазывание художественного волосяного здания. Для этого берут смесь говяжьего жира и пахучих веществ, например симбил (Valeriana celtica), одогач (душистый и обильный смолою браунколь) и т. п. Это помада накладывается так густо, что она только мало-помалу, расплавляясь от солнечной теплоты, распространяется надлежащим образом. При этом жир каплет на плечи и на шею, и его тщательно втирают в кожу. Сперва запах этой помады сносен, но когда через несколько дней жир прогоркнет, он совершенно нестерпим.
Такой головной убор считается в Судане очень красивым и стоит больших денег, но его устраивают только раз в месяц. Тщеславие женщин прибегает к совершенно героическим мерам, чтобы поддерживать его столь долгое время и предохранять от разрушения. Как в прежнее время европейки проводили ночь в кресле, чтобы не испортить завитые для следующего дня локоны, так же и суданские женщины лишают себя сладости сна для достижения подобной же цели. Они кладут во время сна затылок на маленький стул, вышиною в 4 дюйма, шириною от У до 2 и вырезанный соответственно выпуклости головы; таким образом, они мученически проводят ночь на этом ужасном изголовье.
Оба пола от времени до времени смазывают себе тело жиром, как нубийцы и негры; для этого употребляется «тэлка» — мазь, совершенно подобная вышеописанной головной помаде. Они предохраняют этим кожу от трещин и сухости и поддерживают ее мягкость и лоск. Европейские врачи, долго жившие в Судане, уверяли меня, что если они бывают вынуждены прекратить свои натирания тэлкою, то у них скоро развиваются накожные болезни. Негры через эти втирания поддерживают блестящий черный цвет кожи, который мы у них видим в Европе; женщины темнокожих народов размягчают этим свою эпидерму до того, что она кажется очень нежною и бархатистою и не уступает коже европейских красавиц.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});