Читать интересную книгу Самоцветы - Дмитрий Мамин-Сибиряк

Гранильный промысел распадается на целый ряд отдельных специальностей, требующих неодинаковой подготовки, силы, ловкости и вообще искусства. На первом плане здесь можно поставить огранку драгоценных камней, как верх гранильного искусства; гораздо ниже этого стоит огранка так называемых «искр» и вообще мелких вставок, бус, запонок и пуговиц. Далее следует огранка и полировка печатей и вообще рельефные работы по твёрдому камню, изделия из яшмы и за ними, как более лёгкое, производство вещей из малахита, серпентина, селенита и других мягких пород. Отдельное место занимает вырезывание печатей, как дело, требующее специальной подготовки и большого искусства. В хвосте всех этих специальностей стоит чёрная работа по обделке мрамора. Как на побочные промыслы, можно указать на производство рельефных картин и горок из камней и собирание пресс-папье из готовых уже каменных плодов и листьев. Здесь есть своя аристократия, где требуются, кроме знания и подготовки, ещё вкус, изящество и своего рода творчество, и есть черноделы, которые участвуют только мускульною силой, вертя колесо, распиливая и обтёсывая поделочный камень. Знание и техника передаются из поколения в поколение. В общем запас технических знаний всё-таки очень невелик, а если что вырабатывается иногда до изумительной тонкости, так это глаз и рука, как при огранке драгоценных камней. Работа по преимуществу ручная, остановившаяся в том положении, как, вероятно, работали ещё первые искусники. Всё делается на глаз, как бог на душу положит, — мы говорим о гранильщиках-кустарях, а не о гранильной фабрике, где и сейчас выделываются вещи высокого художественного достоинства.

О работах собственно екатеринбургской гранильной фабрики говорить здесь не приходится: они известны публике по выставкам, а желающие сейчас могут любоваться её изделиями в Петербургском Эрмитаже. Громадные вазы из орлеца (родонит тож) или из разных яшм своего рода chef-d'oeuvre'ы.[7] Единственный недостаток их — высокая цена, но дешевле они и быть не могут, потому что работы за ними масса и работа адски медленная. В собственном смысле самоцветы теперь на фабрике не гранятся, насколько это мне известно.

Гранильщик-кустарь работает у себя на дому, благо особенно громоздких или сложных машин не требуется. Редко можно встретить отдельную комнату-мастерскую, обыкновенно же мастер работает в общей жилой комнате, где ютится иногда целая семья. Гранильный станок непременно придвинут к окну. Это небольшой деревянный стол, на котором кое-как прилажен гранильный прибор, т. е. вращающийся в горизонтальной плоскости круг из олова или свинца, смотря по надобности. Приводится он в движение помещённым под столом маховым колесом, ручка от которого выходит тоже поверх станка, — гранильный круг обыкновенно помещается в левой половине станка, а ручка, приводящая в движение маховое колесо, — в правой. Мастер правою рукой вертит колесо, а левою гранит камень. Прежде чем сырой камень попадёт на гранильный круг, он предварительно «околтовывается», т. е. обыкновенным молотком от него отбивают всё лишнее и придают ему приблизительно форму шарика. Конечно, «околтать» легко дешёвый камень, который не жаль и испортить, а камень дорогой обрезывается на особом станке, потому что обрезки тоже идут в дело: из них гранятся искры. «Околтанный» тем или другим способом камень вставляется при помощи мастики в конец деревянной шпильки. Мастика приготовляется или из обыкновенного сургуча, или из канифоли и серпентина. Когда круг приводится в движение, гранильщик приставляет камень к нему под известным углом и получается грань. Нужно большое искусство, чтобы расположить эти грани на камне совершенно правильно. Некоторым пособием для мастера является здесь деревянный квадрант, в который вставляется деревянная шпилька с камнем, — прибор самый простой, назначение которого только удержать шпильку под известным углом. Квадрант не предохраняет от того, что вы не сделаете неправильную грань, и он достигает цели только в опытной и твёрдой руке. Круг при гранении камня поливается разведённым в воде наждаком. Полировка огранённого камня считается сравнительно лёгкою. Предварительно камень шлифуется на свинце без наждака, а затем на оловянном, смоченном водою круге с трепелом (аметист, горный хрусталь) или на сухом (тяжеловес, изумруд, александрит). Вообще, весь процесс очень не сложен, инструмента требуется немного, и только нужно уменье.

Хороший гранильщик самоцветов может зарабатывать до 50 руб. в месяц, хотя эта работа быстро притупляет глаза, а наждачная пыль садится на лёгкие и производит целый ряд специально-гранильных болезней.

Станок гранильщика печатей несколько другого устройства, но тоже крайне прост, а также и станки для разрезывания камня, для его просверливания. Эта дешевизна и несложность орудий производства составляет выгодную сторону ремесла, а затем много значит, что мастер работает у себя дома, следовательно, не теряет времени на ходьбу; меньше носит верхнего платья и сапог и, наконец, может уделять свои промежуточные досуги на домашние дела. Чрезвычайно важно, что все мастера — собственники необходимых орудий производства, а также частью могут приобретать и дешёвые материалы. Когда нет заказов от частных лиц или магазинов, мастер может работать из своих материалов. Но все эти видимые преимущества не спасают "каменнорезную масть" от бедности, и она, за немногими исключениями, крепко сидит в лапах у десятка крупных каменных торговцев. Стоит только раз захудать, взять в долг, а там и пойдёт бесконечная канитель с «благодетелем».

— Я восемнадцать лет на Василья Петровича работаю, — с некоторой гордостью заявлял мне один такой захудавший гранильщик, орудовавший в какой-то клетушке. — Они меня достаточно знают и всегда удовлетворяют…

— Отчего же избушка у тебя такая проваленная и одёжа тоже?

— А это уж моя причина… Нас три брата гранильщика было, — ну, двое-то схирели от наждаку, а я вот один за всех и отвечаю. Кабы не Василий Петрович… прямо сказать, им одним только и дышу!

Этот субъект уже принадлежит к безвозвратно погибшим, но в городе таких сравнительно немного, а большинство обставляют себя очень недурно, особенно если у человека есть практическая сметка. Другое дело гранильщики из окрестностей — и работа хуже, и нищета круглая. Эти уже в полной зависимости от предпринимателей, и их труд составляет основание довольства каменных торговцев. Такому мастеру вся цена: "сколько дадут". Гранильщицы бус, искр, небольших вставок, запонок, пуговиц — вот главная добыча капиталиста, а затем черноделы-мраморщики, малахитчики (работа с малахитом — крайне вредная для здоровья), яшмовщики и т. д. Конечно, на первом плане здесь стоит эксплоатация женского и детского труда.

В общем, картина гранильного мастерства из невесёлых, особенно если взять ту ничтожную сумму заработка, какую мы приводили выше. Если бы между гранильщиком и покупателем не стояло прожорливое брюхо скупщика, то дело было бы совсем в другом виде. Кажется, все данные налицо, чтобы "каменнорезная масть" процветала: обилие и дешевизна всевозможных самоцветов, дешевизна орудий производства, семейная организация самого труда, наконец, передача ремесла из поколения в поколение, но на деле получается совершенно обратная картина.

IX

Торговля самоцветами. — «Сам». — Допотопные операции этой торговли собственно в магазинах с каменными изделиями. — Солдат Лекандра на толкучке и оборотистый москвич. — Торгующий при номерах.

Во главе торговли самоцветами стоит сравнительно небольшая кучка торговцев, которая держит всё дело в ежовых рукавицах. Перечислять фамилии считаем неудобным, но они известны каждому, кому случалось быть в Екатеринбурге.

Это торговля родовая, которая переходит по наследству. Посторонний человек не может быть конкурентом, потому что нужно и толк в камнях знать, и иметь многолетние связи с поставщиками сырья и с мастерами. К выгодам этой отрасли торговли принадлежит то, что весь "товар тёмный", т. е. цены крайне изменчивы и зависят от массы случайностей. «Выработался» камень, другие торговцы распродали свои запасы, вышла какая-нибудь шальная мода, просто навернулся хороший покупатель, — всем этим нужно воспользоваться. В общем, когда на таком тёмном товаре эксплоатируется и поставщик сырья, и обрабатывающий его мастер, и покупатель, получается прибыль 300–400 % на затраченный капитал. Лиха-беда выждать время. Именно в этом выжидании покупателя, по нашему мнению, слабое место этой отрасли торговли. Всякая другая промышленность идёт навстречу потребителю, создает его, а каменные торговцы просто ждут, сидя на нагретом родителями месте. Единственный шаг, который делают эти торговцы, это — поездка на две ярмарки: в Нижний и в Ирбит. Но этого слишком мало, и даже в столицах вы не найдёте уральского магазина с уральскими самоцветами. Такая косность зависит просто от того, что и так хорошо живётся, да и порядки старые мудрено ломать. Дело идёт, слава богу, — чего же больше? Правда, со всех сторон слышатся жалобы на дороговизну каменных изделий и на аляповатость работы, но если кому нужно, так купят и дорогой товар. Замечательно, что наши торговцы не хотят понять собственной пользы самым упорным образом и постепенно губят производство в корне. Старики мастера вымирают, а молодые работают только дешёвый товар, потому что задавлены низкими ценами. Эта вполне хищническая система быстро приведёт всё дело к упадку, если на защиту той же "каменнорезной масти" от торговцев не выступит казна или сам город. Дальше такие порядки и не могут идти, и мы в этом глубоко убеждены. Укажем на существующий уже в проекте склад кустарных изделий, устраиваемый екатеринбургским уездным земством. Основание его решено уже давно, но осуществление всё откладывается по разным причинам. На первый раз этот склад принёс гранильным мастерам только вред. Когда управа разослала по кустарям объявление, чтобы выяснить число желающих помещать свои изделия в склад, то откликнулись очень немногие, да и те сейчас же поплатились. Приходит такой мастер, подписавший заявление в управу, к каменному торговцу.